11 танков и 7 бронемашин, 57 солдат и офицеров недосчитались гитлеровцы после боя на берегу реки Добрость, где стоял на смерть русский солдат Николай Сиротинин (родом из Орла, призван в армию в 1940 году. 22 июня 1941 г. при авианалете был ранен, но ранение было легкое, потому через несколько дней его направили на фронт – в район Кричева, в состав 6-й стрелковой дивизии наводчиком орудия).

Надпись на памятнике гласит:

«Здесь на рассвете 17 июля 1941 года вступил в единоборство с колонной фашистских танков и в двухчасовом бою отбил все атаки врага старший сержант-артиллерист Николай Владимирович Сиротинин отдавший свою жизнь за свободу и независимость нашей Родины».

Расчет советской 76-мм полковой пушки образца 1927 года в минуты отдыха между боями. Бойцы слушают наводчика орудия младшего сержанта Михаила Ивановича Селина (1925 г. р), играющего на мандолине. Расчёт орудия состоял из 7 человек: командира орудия, наводчика, заряжающего, замкового, правильного и двух ящичных.

От автора

Я нашел семью того политрука-еврея-военнопленного, который смог сбежать из немецкого плена. Того, кто воевал и бедствовал вместе с Созирико Газдановым. Очень приличные люди и в данный момент живут, как ни странно, в Германии, хотя родом из-под Винницы, и у них там до сих пор есть земля и дом. Почему, напишу позже. Это немного странно, но очень интересно.

Начну эту часть романа с публикации не дневника, а скорее воспоминаний в виде писем своим внукам, очерков, зарисовок Наума (так зовут героя второй части моего произведения). Все воспоминания целиком публиковать не буду. Опубликую лишь то, что касается уже знакомых вам героев из первой книги «Другая война», их судьбы и того, что будет интересно моему читателю. А если вы впервые знакомитесь с моим творчеством, то сообщу вам, что мне, иногда, на самом деле удается выбрать наиболее интересные моменты событий из жизни того героического поколения, которое, практически уже от нас ушло, оставив после себя вот такие вот записи в своём дневнике:

Дорогие мои внуки, Даниэль, Иссахар, Ализа и Лайла!

Если вы читаете эти строки, которые я записывал, время от времени, в свой дневник, значит я уже отправился в лучший мир, а это некое письмо-завещание к вам. Но просьба будет в конце. Сначала вы должны это прочитать.

Когда-то давно на земле началась самая страшная для нашего народа война. Помню, как вы, насмотревшись фильмов про лётчиков и Штирлица, часто просили меня рассказать о том, как я воевал. Как я шутил и уходил от ответа, но один раз, когда вы меня уже в двадцатый раз спросили, мне пришлось задать вам вопрос: «Война – это убийство людей. Сможете ли вы человека зарубить, к примеру топором или лопатой? Вот просто так, ни за что, ни про что, потому что иначе он тебя своим немецким штык-ножом проткнёт? Потому что он безжалостный и лютый враг, оккупант?»

Вы примолкли и после таких моих слов вопросов больше не задавали. Я увидел, глядя в ваши глаза, что у вас состояние, как будто вы все прикоснулись к чему-то страшному и запредельному… Так оно и есть. Тогда я не решился вам рассказать обо всём этом, но сейчас понимаю, что надо, надо вам это знать и понимать. Ведь только понимание, знание своей, пусть и страшной истории, даст вам ключ к двери, которая называется жизнь…

К нам пришла война…

Я не отсиживался дома и пошёл воевать с первого дня. Пока я воевал, нашу Винницу оккупировали немцы и в числе первых убили вашу бабушку, мою жену – Рахель…

Потом убили всех…

На фронте у меня появился друг – Созирико Газданов, бравый и бесстрашный парень из Северной Осетии. Мы с ним пережили всё, что только могут пережить на фронте два товарища: гибель друзей, окружение, драка до последнего патрона, плен, концлагерь. Там я приобрёл ещё несколько верных друзей: Григория Михайловича, Валентину, Матвея, Андрея, Георгия…

Потом побег. Но когда до своих оставалось несколько шагов, Созирико и ещё нескольким нашим товарищам не повезло – они погибли, но погибли уже свободными…

Мы поклялись друг другу, что те, кто останется жив обязательно расскажут родителям погибших, как мы сражались за Родину.

И вот я приехал в Осетию…

Гнетущее чувство осталось у меня после посещения, более, чем гостеприимного дома Газдановых. Возможно, я себе думаю не те мысли, но мне показалось, на секунду, но показалось, что Асахмат (папа Созирико) представил на моем месте своего Созирико, и мне показалось, что он подумал о том, почему рок выбрал в качестве жертвы его сына, а не меня. Ведь сейчас его Созирико мог сидеть вот на этом стуле, и возможно ехать с печальной вестью ко мне домой … а не остаться памятью в виде обелиска, где семь журавлей улетают в небо …

От большой семьи Газдановых, в которой было девять взрослых человек, семеро братьев и папа с мамой, в живых остался отец Асахмет и его сыновья, Шамиль и Хасанбек. Мама умерла от горя, когда узнала, что пятеро её детей погибли. Шамиль пишет часто, а от Хасанбека (их младшего) писем нет, но и похоронки тоже нет, потому считает папа, что он живой. У Шамиля есть невеста в Севастополе, зовут Марина, когда Асахмет узнал, что я собираюсь в Севастополь, к родителям ещё одного нашего боевого друга – Георгия, то попросил передать для неё небольшой подарок.

Я согласился и взял адрес.

Землю из родной Осетии, которую Созирико носил на груди, я привёз в его дом. Мы воевали все за Родину. Воевали и старались изо всех сил. Каждый из нас делал всё, что мог, чтобы остановить гитлеровцев.

Но на войне суждено выжить не всем, а за каждого замученного фашистами человека, они поплатятся.

За вашу бабушку я отомстил сполна… и буду мстить дальше, я знаю, что рано или поздно нацисты будут прятаться по всему миру от возмездия, но моё дело будет их находить, выковыривать из щелей, по которым они прячутся, и уничтожать, как тараканов…

Северная Осетия. Маленькая, но очень гордая республика, которая всегда гордилась своими сынами. Село Дзуарикау. Вся мужская часть села ушла на фронт – почти триста мужчин. В семье Газдановых, которые жили в этом селе, было семеро сыновей – на фронт ушли все. Первый, самый старший, Махарбек, погиб в 1941 году, в контрнаступлении под Москвой. Последнее письмо пришло от него 5 декабря. Этот день в России празднуется, как день великого подвига – День Воинской Славы… Надломили тогда хребет фашистам… В тот день, когда принесли первую похоронку в дом Газдановых, его мама Тасо стала полностью седой…

Город-Герой Севастополь обороняли два сына Газдановых.

Погибли они один за другим.

Почтальон очень долго не решался постучать и просто сидел перед домом Газдановых, сидел и молчал. Мама Тасо вышла сама. И, когда почтальон Алибек достал вторую похоронку, на Хаджисмела, у матери отказало зрение – она в миг ослепла, почтальон это не понял и, когда он достал из почтовой сумки третью похоронку, то мама Тасо спросила, что ты мне даешь в руки, Алибек, письмо?

Алибек ответил, что это похоронка на её третьего мальчика, Магомета…

Взяв похоронку в руки, она сжала до судороги серый конверт и осела на землю… мама Тасо умерла.

Так её и похоронили с извещением о смерти третьего сына Магомета Газданова в руке.

Четвертую, пятую и шестую похоронки уже приносили отцу Асахмету Газданову. Четвёртую – на Дзарахмета Газданова из Новороссийска. Пятая пришла в виде известия от боевого товарища Созирико Газданова, который сообщил отцу о его смерти при побеге из концлагеря.

Шестая извещала о геройской смерти Шамиля. Пал он на подступах к Германии, когда победа была уже видна. Погиб он в Прибалтике.