— Разберусь.

— Погоди.

Кир, до сих пор тихо сидевший в углу, поднялся и подошел к колонне, медленно, хромая и придерживаясь за стену. Эл обернулся, но майор его взгляд проигнорировал.

— Я прикрою.

Сферотехник с сомнением взглянул на командира. Допустим, Измененный надежно защищен от магии и сможет, при необходимости, прервать ритуал, чтоб спасти неудавшегося колдуна. Каковы гарантии, что оставленный Лейро сюрприз не взорвет к Змею всю лабораторию?

Впрочем, вряд ли будущий Магистр решился бы рисковать артефактом.

— У тебя нога не отвалится? — хмуро уточнил Ильнар.

Кир скорее изобразил усмешку, чем улыбнулся всерьез, потом коснулся кончиками пальцев забинтованного бедра, едва заметно вздрогнул и улыбаться перестал вовсе.

— Эл ее хорошо привязал. И у меня хватит сил оглушить эту дрянь, если она попытается тебя сожрать.

Ильнар пожал плечами и молча кивнул. Все равно позволить себе постельный режим не могли ни Кир, ни он сам, так какая уж теперь разница.

Майор встал за спиной, снял защиту, снова обдав ощущением искристого холода. Ильнар не обернулся, хотя взглянуть на крылатого Кира в спокойной обстановке было бы любопытно. Ориен занял место по другую сторону колонны, ровно напротив, готовясь вскрыть защиту Дайлона, как только исчезнет щит Лейро. Доктор вернулся за стол, и неодобрением от него фонило, как потусторонней магией из открытого разрыва. Но спорить Эл не стал, понимая, что остался в меньшинстве.

Перед началом работы сферотехник скинул куртку, демонстративно размял пальцы, как перед особо сложным плетением, и постарался укрепить щиты, так, чтобы даже Эл поверил, что друг ни капельки не боится и полностью уверен в себе. От Таро, впрочем, спрятаться не удалось бы при всем желании. Маг попросил отключить визуализацию, чтобы не тратить на нее силы, и теперь услышать его мог только Ильнар.

«Боишься?»

«Вот еще. Просто я никогда этого не делал».

«Делал, — уверенно возразил маг. — Ты дипломированный специалист по щитовым плетениям. Да, узор на порядок тоньше тех, к которым ты привык, и руками, а тем более манипуляторами, с ним не справиться. Но тебе и не нужно. Твоя задача — четко сформулировать желание и направить энергию на его реализацию».

«И что, — недоверчиво уточнил Ильнар, приглядываясь к колонне, — оно меня послушается и исполнится само?»

«Пора бы уже запомнить, что само ничего не происходит, — ворчливо поправил Таро. — Но чем лучше ты будешь представлять конечный результат, чем проще будет его добиться».

Ильнар кивнул и еще раз обошел колонну, изо всех сил напрягая глаза и дар. Плетение явно заметило чужое внимание, оплетающие колонну сосуды запульсировали чуть быстрее, заставив интуита быстро отпрянуть. Да уж, опасная штука…

«Сосредоточился? Молодец. Заклинание само сформирует исходящий от тебя поток в определенный узор, на этот счет не переживай. Твоя задача — не перепутать слова, и контролировать силу потока, не дать ему разбиться или ослабнуть. Постоянное ровное течение, понимаешь?»

«Не дурак», — огрызнулся интуит, возвращаясь к Киру. Он действительно здорово нервничал, но не хватало ещё показывать это окружающим.

— Готов. — Ильнар легонько тряхнул ладонями, и голубоватые искры почти привычно посыпались вниз.

То, что он не готов, выяснилось ещё до того, как началась магия. Ориен записал древние слова знакомыми буквами, чтобы магу-недоучке было проще прочесть, и даже добавил примерный перевод. Язык заклинаний не имел четких аналогов даже в древнеимперском, каждое слово вмещало в себя сложный магический и одновременно поэтический образ, объединяющий энергетический рисунок и соответствующий ему процесс, но с пометками каона и памятью мага разобраться в заклинании не составило большого труда. «Лента алого шелка» — активация периметра. «Солнечный луч в ножнах зимы» — настройка на окружающую реальность. «Звездный компас», «Гроза над сонной степью», «Сброшенные оковы»…

Увы, даже знакомые буквы складывались во что-то непроизносимое. Ильнар попытался выговорить первое слово, каон фыркнул, и интуит раздраженно сжал листок в кулаке, борясь с желанием рявкнуть на не в меру развеселившегося товарища.

«Не отвлекайся».

На сей раз голос Таро звучал строго.

«Я это не прочитаю, — огрызнулся Ильнар. — С первого раза точно».

Маг секунду подумал и велел:

«Повторяй за мной. Как тогда, с големом, но пока без силы».

На слух усвоить заклинание действительно оказалось проще. С первого раза все равно не вышло, но в третий раз Ильнар произнес без ошибки всю фразу, и Таро велел:

«Вперед».

«Уже?!»

«Хочешь подождать, пока явится Лейро и откроет все сам?»

Вот еще.

Ильнар решительно сощурился, нервно облизал губы.

— Ладно, — проговорил он с некоторым усилием. — Начали.

Глубокий, до боли в груди вдох, медленный, неестественно ровный выдох. Щиты медленно растворяются, чужие эмоции начинают проникать в ауру, чужая сила дрожит и мерцает на границе восприятия, огрызается колючими злыми искорками.

«Все верно».

Энергия пульсирует вокруг, неудивительно, что Дайлон устроил лабораторию именно здесь, в месте выхода жилы. Наполнить плетение не составит труда, а вот удержать поток…

Впрочем, куда деваться-то?

— Вперед.

Слова слетают с губ — и с ними приходит сила.

На сей раз узор заклинания не походил на привычные плетения. Ильнар ощущал себя центром сложного механизма, на границе видимого спектра мерцали прозрачные дуги, вращались шестерни и переливались далекие звезды. Вряд ли это было именно так, и неизвестно, как выглядело со стороны, но Таро молча излучал одобрение, и сферотехник изо всех сил старался не отвлекаться на подбрасываемые магией иллюзии.

Искристый холод за спиной. Жаркое пламя впереди. Механизм настраивается, стрелка невидимого компаса ловит направление, губы сами произносят следующую часть заклинания, воспоминания Таро смешиваются с собственным опытом и приходит понимание — да, это можно открыть.

Тонкие энергетические нити дрожали на кончиках пальцев, но сейчас Ильнару требовалось нечто иное, чем сферотехническое плетение или силовая волна. Вслед за новой частью заклинания над ладонями вспыхнул силовой узор из зеленых и голубых линий, остается лишь мягко толкнуть его по незримой оси, соединяющей Ориена и Кира, и как только плетение коснется чужого щита…

Колонна тревожно полыхнула алым и багровым. Ниточки-сосуды, обвивающие стекло, стали плотнее, толще, пульсация участилась, по полу пошла вибрация — тук-тук, тук-тук… Собственное сердце неожиданно забилось в такт, в ушах зазвенело, к горлу подкатила тошнота, и это, кажется, нормально не было…

«Не вздумай потерять сознание!» — рявкнул Таро. Ильнар уловил в его тоне нотку сожаления, и почти сразу понял, в чем дело — без визуализации руководить ритуалом маг не мог, а сам сферотехник не в состоянии был произнести ни слова, стараясь одновременно удержать силовой поток и не упасть.

Сердце колотилось, как бешеное, ребра ныли, казалось, некто невидимый давит на грудь когтистой лапой. Зеленые и голубые нити поспешно оплетали колонну, едва видимые сквозь усиливающееся багровое свечение, дышать становилось сложнее, и, похоже, не ему одному — где-то впереди охнул Ориен.

Сзади раздался негромкий хлопок, спину обдало холодом, на плечи легли ледяные ладони и на миг стало чуть легче — щит Измененного заставил агрессивные чары сбавить напор. Потом в сознание хлынули чувства Кира, и Ильнар едва удержался от вскрика — обезболивающее перестало действовать, и майор едва держался на ногах, вернее, на одной. Теперь сферотехник чувствовал, как бьются в унисон с защитным плетением уже два сердца, а спустя секунду поймал ритм третьего.

Если не закончить сейчас же, то погибнут все трое.

Ильнар медленно, с трудом выпрямился, стараясь не поддаваться иллюзии, что на плечах лежит весь мир сразу. Последнюю часть заклинания нужно было произнести, как только плетение будет закончено, но тонкие силовые нити терялись в исходящем от колонны багровом сиянии, и не было видно ни Гейлис, ни артефакта.