— Город нужно пройти быстро и до темноты. — Каон оглядел спутников. — Останавливаться там нельзя, тут тоже долго торчать не будем. Полчаса на перекусить и отдышаться, и идем дальше.

Есть Ильнару не хотелось, желудок только-только пришел в себя после воздушных приключений. К Элу вернулся нормальный цвет лица, но отрешенное выражение этого самого лица и взгляд, устремленный в одну точку, навевали мысли о том, что один зомби в окрестностях Алема все-таки был. Впрочем, от вопроса о самочувствии доктор отмахнулся вполне бодро, после чего профессионально сощурился, и на вопросы пришлось отвечать уже сферотехнику.

Хуже, чем обычно, он себя не чувствовал — но и только. Ильнар опасался, что его попытки строить из себя целителя спровоцируют приступ, но ночная ворожба Ориена все ещё действовала. Жар потихоньку возвращался, в голове слегка шумело, мышцы ныли, и левая рука снова решила о себе напомнить. Кости в ней словно ворочались, пытаясь улечься поудобнее, мышцы дергало, а любое неловкое движение простреливало резкой болью от запястья до самой лопатки.

Руку Эл осматривал особенно тщательно.

— Слишком высокий фон, — проворчал он наконец, жестом разрешая пациенту опустить рукав. — Магия магией, но тут и со здоровой аурой нелегко, а с твоими травмами… — он, не договорив, махнул рукой, и вытащил из аптечки пачку таблеток блокиратора, предварительно покосившись на Ориена. Тот молча пожал плечами, потом кивнул:

— Глотайте. Остановимся на ночь, посмотрю, что еще можно сделать.

Есть все-таки пришлось — Кир настоял. Сверхпитательные батончики из армейского пайка оказались также сверхсухими и приторно-сладкими. Ильнар медленно пережевывал липнущую к зубам массу и одновременно пытался вникнуть в инструктаж Ориена о поведении в городе. За один раз запомнить повадки всех существ, населявших Алем, было нереально, и ни память Таро, ни опыт оперативника тут помочь не могли. Каон тоже это понял, и описание каждой возможной опасности завершал напоминанием — слушаться его команд нужно быстро и не задумываясь.

— Идти след в след. С дороги не сходить. К обочине не приближаться, мелкие паразиты любят прятаться в снегу. К животным не подходить — здешние милые пушистые белочки могут тяпнуть так, что полдня будешь видеть цветные сны наяву. Если сказано падать или бежать, то падать или бежать, думать будет некогда. — Ориен недовольно умолк и пожевал губами. — Магию-то чуять умеете?

— Умеем.

Эл скривился, словно само это умение его раздражало. Кир поправил сенсорные очки и удостоился недовольного взгляда каона. Даже мощный визор из арсенала пограничников вряд ли давал точную картинку, но теперь-то точно поздно было повторять призывы вернуться и не дурить.

Ильнар только молча кивнул. Магию он чуял и сейчас — со стороны города тянуло странно теплым ветром, и в нем угадывался то привычный привкус хлорки, то болотная вонь, то что-то цветочное, неопознаваемое, но чуждое настолько, что хотелось задержать дыхание. Поневоле позавидуешь Киру, которого близость потустороннего не напрягала вовсе.

— И последнее. — Ориен сделал паузу, убедился во всеобщем внимании и продолжил: — Магия и паразиты — ерунда. Покусать могут, травануть слегка… Неприятно, конечно, но не смертельно. Самое поганое, что есть в городе — Поющие сады.

«А они сохранились?» — в голосе Таро прозвучало изумление. Каон пожал плечами:

— Сохранились и здравствуют. Правда, видоизменились за двести лет… Что у вас есть из оружия?

От лучевых пистолетов и гранат каон отмахнулся, на револьвер хмыкнул и сказал: «Хороша игрушка». Парализаторы велел поставить на рассеянный луч, а потом вытянул из рюкзака и пристегнул к поясу длинные, в пол-руки, ножны.

— Что за сады? — хмуро уточнил Ильнар, наблюдая, как каон возится с застежками и проверяет, легко ли вынимается клинок — длинный, широкий, странной изогнутой формы. В холодном оружии сферотехник разбирался ещё хуже, чем в огнестрельном, и как именно называется такая штука, не знал, но судя по виду, с таким ножичком можно было без проблем гулять по диким джунглям, прорубая тропу там, где удобно.

— Парк из обработанных магией растений, — неожиданно отозвался Кир. — В легендах говорится, что растущие там цветы обладали разумом и могли воспроизводить фрагменты музыкальных произведений. Хорошо обученный цветок пел несколько суток, не повторяясь.

— И чем это нам грозит? Ну цветы, ну поют… К тому же, сейчас ведь зима?

— В Баоне тоже зима, — раздраженно буркнул Эл. — Но глициниям это ничуть не мешает. И я не хочу знать, во что может в здешнем климате превратиться разумный цветок, мне вполне хватило волков.

— И драконов, — хмыкнул Ориен.

— И драконов.

Обсуждать последних доктору явно не хотелось. Каон пожал плечами и снова взглянул на Ильнара.

— Когда люди ушли и иссякла магическая подпитка, цветочкам хватило мозгов сообразить, что если они не найдут, чего пожрать, то судьба их будет печальна. Пришлось экстренно эволюционировать до хищников. Хотя их и до Катастрофы подкармливали животной пищей, верно, дан Таро?

«Не всех. — Будь у Таро лицо, он бы поморщился. — Плотоядные растения были крепче и выносливей, но качество пищи влияло и на качество звука. Высшая магия плохо сочетается с мясоедством».

— Однако на фотосинтезе в местных условиях не пожируешь, особенно зимой — Ориен кивком головы указал наверх, и Ильнар, проследив его взгляд, понял, что магию нужно было искать не под деревьями.

Словосочетание «небесный свод» сейчас выглядело как нельзя более точным. Над лесом словно раскинулся купол из толстого, мутно-серого стекла, по которому медленно перекатывались пятна и полосы света, как будто с той стороны кто-то водил фонариком. Облака в просветах между ветвей напоминали вмурованные в стекло айсберги, того и гляди рухнут на голову.

— Это еще что?!

— Туман сверху видел? Вот так он выглядит изнутри, — Ориен убрал клинок в ножны. — В общем, сторонники высшей магии и высокого искусства сдохли очень быстро. А прочие приспособились. Хитрые твари. И опасные.

Ильнар нахмурился, пытаясь припомнить, что ему известно о плотоядных растениях. Школьный курс ботаники забылся прочно, но вроде бы хищные цветы в нормальных условиях большим размером не отличались. Приманивали мух, ну в крайнем случае — мышей…

Словно в ответ на его мысли Ориен неодобрительно покачал головой.

— Они живут в основном в центре и на южной окраине, там термальные источники, вода теплая круглый год. Основной куст сидит у воды и потихоньку вытягивает ловчие лозы в стороны. Причем мелочь всякую не трогает, даже специально приманивает, ягоды выращивает. А чуть попадется кто покрупнее, лозы тут же его хватают, связывают, придушивают маленько и тащат в цветок… — Каон сделал паузу и зловещим тоном добавил: — А что хуже всего, я не чувствую в них магию, трава и трава. И другие тоже не чувствуют, хотя у местных-то животных чувствительность ого-го. Однажды при мне так сожрали целого лося. Вами, если что, тоже не подавятся.

Повисла мрачная тишина. Ильнар попытался представить цветок, способный вместить лося, но воображение отказывало. А может, ну его, этот Алем? Обойти по лесу, выйдет дольше, конечно, но спокойнее…

Ориен оценил выражения лиц, ухмыльнулся и как ни в чем не бывало закончил:

— Но цветочки торчат на другой стороне города, так что можете выдохнуть. К тому же они боятся огня, стоит слегка подпалить — тут же прячутся. Ты же, дан колдун, умеешь вызывать огонь?

Сферотехник скривился и покачал головой. После подвала Магистра он ещё несколько раз пытался подружиться с огнем, но даже Таро не мог объяснить, почему не выходит. Редкие искры, слетавшие с пальцев в моменты эмоционального напряжения, не в счет — да и толку от тех искр…

— Жаль. — Ориен вздохнул и выпрямился. — Ладно, я этого не хотел, но, видимо, придется. Раз уж с возможностями для нападения у нас негусто, придется заняться маскировкой.

Ильнар ожидал инструкций и упражнений, но каон снова полез в рюкзак, извлек небольшую круглую чашу из полированного дерева и деловито потянул рукав вверх. Блеснул металл, с надрезанного запястья в чашу побежал темно-красный ручеек. Эл с коротким возгласом приподнялся, но Ориен только отмахнулся: