Эти жесты и касания были так естественны и ненавязчивы, что Еся их спокойно принимала и даже могла первой протянуть руку, как, например, вчера, когда шла с Ивэном на руках по неровной грунтовой дороге и боялась оступиться. Марк тогда пристыдил Ивэна, не желающего идти к нему, и уговорил-таки перелезть к себе на плечи.

— Еся — девушка, ей тяжело и ты должен это понимать.

Ивэн насупился, но шикарный обзор на сельскую улицу с шеи Марка быстро его отвлёк, и вскоре мальчик уже вовсю озирался и комментировал увиденное.

— Ко! Ма, ко!

— Правильно, коза.

— Га-га-га! Ма! Га!

— Вижу, Ивэн, вижу. Гуси пасутся.

Так и шли они по улице, кукарекая, мяукая и гогоча. Еся расслабленно опиралась на руку Марка и без устали раскрывала восторженному Ивэну тайны окружающего мира, а Марк не менее расслабленно улыбался, украдкой поглаживал большим пальцем Есину ладошку и производил впечатление довольного жизнью человека.

Есе пришлось окончательно перебраться в дом Марка. Ивэн, один раз добившись желаемого и оставив с помощью истерики Есю с ночёвкой, теперь стоял насмерть и ни в какую не собирался её отпускать. Пришлось набираться смелости для разговора с бабушкой, но беседа прошла на удивление легко, и Есе даже показалось, что бабуля обрадовалась такому повороту дел.

— А у Гора как дела? — с хитрым прищуром вопрошала Людмила Степановна при каждом разговоре.

— У Гора? — терялась Еся. — Нормально, вроде. Утром завтракали вместе, потом он в город поехал, а я сама приём вела. Сегодня такой случай интересный был, пришлось рану ушивать, но я справилась, представляешь? Гор по телефону консультировал, а, когда вернулся, проверил мою работу и похвалил.

Людмила Степановна понимающе закивала головой, довольно заулыбалась и бросилась помогать внучке собирать вещи. Не забыла всучить и банку варенья: "Это для Гора". Еся пожала плечами, но гостинец послушно взяла, ей совсем не сложно передать сладкое.

У Марка Еся жила пятый день.

Сегодня Ивэн не на шутку раскапризничался и устраивал концерт за концертом, да такие, что невольные зрители не знали куда деться и как эти шоу прекратить.

— Зубы лезут, — авторитетно заявил Гор, заглянув в рот "артисту" и ловко увернувшись от удара маленьким кулачком.

— И что делать? — Еся и Марк с мольбой посмотрели на врача, а обиженный ребёнок опять расплакался.

— Ждать пока вылезут, — жизнерадостно оповестил Логинов, но, оценив мрачный вид Еси, добавил: — Можно дёсны мазать гелем обезболивающим.

— Ну так помажь! — не выдержал Марк.

— Откуда он у меня? Бусыгиным позвоню, может, у них есть. Если нет, — придётся ехать в город.

У Марго и Сержа геля не оказалась, весь извели на своих зубастиков, потому Гору пришлось собираться и ехать в город, а Марк и Еся продолжили нести вахту мужества и по очереди успокаивать и укачивать маленького тирана. Возвратившегося со спасительным тюбиком Гора готова была расцеловать не только Еся, но, кажется, и Марк. Ивэну быстро обработали воспалённую десну и уже через несколько минут мальчик успокоился и мирно засопел, правда, с Есиных рук слезть не захотел. Так и спал, прижавшись к её груди, но это уже были такие мелочи.

Еся удобно устроилась на большой кровати Марка, подложив себе под спину сразу несколько подушек, и тихонько поглаживала Ивэна по спине, напевая колыбельную и собираясь переложить мальчугана в его собственную кроватку, как только он уснёт крепче.

За окном уже давно стемнело, в окно заглядывала полная луна, дом погрузился в блаженную тишину и Еся на минутку прикрыла глаза.

Проснулась Еся в густых утренних сумерках.

— Ивэн! — ахнула и дёрнулась, испугавшись за мальчика, но тяжёлая рука опустилась девушке на талию и подтянула к горячему твёрдому телу.

— Его Гор забрал. Спи, — пробормотал хриплый голос на ухо и о Есино плечо потёрся щетинистый подбородок.

Еся потрясённо выдохнула, растерянно похлопала глазами, а потом взяла, да и заснула. Расслабленное теплом тело не хотело просыпаться, а в объятиях мужчины было так спокойно и безопасно, что Еся проспала ещё пару часов и проснулась от непривычного прикосновения.

Открыла глаза и наткнулась на напряжённый взгляд Марка, целующего её обнажившееся во сне плечо, — свободная футболка сползла вниз. Больше мужчина не позволил себе ничего. Только медленный чувственный поцелуй, огнём опаливший кожу, и бесконечно глубокий, пронзающий душу, взгляд потемневших глаз.

Марк, как затаившийся хищник на охоте, ждал Есиного решения, и девушка знала — стоит ей оттолкнуть его, и он отступит, не будет настаивать. И первый её порыв таким и был — вывернуться, убежать, спрятаться за привычными стенами и никого не пускать в свой тщательно охраняемый от потрясений внутренний мир. Но глаза Марка горели не простой похотью, в них Еся разглядела нечто большее, чем примитивную физиологию, и ей, внезапно, захотелось узнать, что же стоит за этим горящим взглядом. Есе потребовалось призвать всё своё мужество, чтобы поднять дрожащую руку и робко приложить ладошку к щеке Марка, провести тонкими пальцами дорожку от высокой скулы к выразительным губам. Смелость понадобилась ей и позже, когда в глубине мужской груди зародился тихий рокот (Рокот может быть тихим? Разве так бывает?) и Марк молниеносно накрыл вздрогнувшее девичье тело своим — сильным и тяжелым. Еся испуганно вскрикнула и вцепилась пальцами в перетянутые мускулами предплечья, а Марк, целуя ушко, прошептал:

— Не бойся меня… Я не обижу…

Еся вздрагивала от осторожных прикосновений и мягких поцелуев; прикрыв глаза, слушала ласковый шёпот и постепенно погружалась в сладкую негу. С её телом происходило что-то непонятное, — оно быстро расслабилось от умелых мужских ласк, но затем начало накапливать новое напряжение, незнакомое, проявляющееся тяжестью в животе и тревожным ожиданием чего-то большего.

— Марк… - Есе казалось, что она задыхается от почти болезненного ощущения переполненности эмоциями. Они бились внутри, — в груди и в животе, заставляли выгибаться спину и плотнее прижиматься бёдрами к ещё непознанному, но такому привлекательному мужскому телу; блуждали беспорядочными электрическими импульсами по рукам и ногам, и от этого конечности действовали, будто не подчиняясь остаткам разума, — пальцы напрягались до белых костяшек, стискивая бока Марка и оставляя розовые полосы от ногтей на смуглой коже мужчины.

— Я знаю… — взгляд Марка почернел, и в комнате раздался слабый женский вскрик, заглушённый и выпитый до дна глубоким жадным поцелуем.

****

Людмила Степановна нервно постукивала пальцами по поверхности обеденного стола и переводила взгляд со смущенной внучки на довольного Марка.

Умудренная жизненным опытом женщина моментально уловила изменения в отношениях между этими двумя, но в глубине души надеялась, что это ей показалось. Она даже мужественно проигнорировала ладонь Марка, скользнувшую на талию Еси, когда Строжин пропустил её вперёд в дверях комнаты.

Насмотревшись вдоволь на розовощекую внучку, Людмила Степановна сняла очки, вздохнула и с надеждой спросила:

— А где Гор?

— Он остался с Ивэном. Пытается одновременно нянчится и работать над проектом дома. Вот уж у кого всё будет идеально продумано и эргономически выверено. Научный подход, ничего не попишешь..

— Какого дома? — Людмила Степановна жадно внимала словам Марка. И как она пропустила такое?

— Своего. Гор строит дом, вы не знали? Уже выбирает цвет стен, хотя до внутренней отделки ещё далеко; хорошо, если в конце следующей весны приступят. А пока он живёт у нас, — Марк с теплотой посмотрел на Есю, отчего она ещё больше покраснела.

— У вас..? — Людмила Степановна окончательно погрустнела.

— Да. У нас, — безжалостно подтвердил Марк и на этом тема отношений полов была закрыта.

Бабушка обиженно зыркнула на мужчину, но спорить не решилась. Всё та же женская мудрость ей вовремя подсказывала, когда лучше не перечить и благоразумно промолчать. Ничего, она позже спокойно переговорит с внучкой с глазу на глаз и выяснит все подробности.