— Брат, я не могу так больше! Я как голодный цепной пёс, кидаюсь на всё живое в округе. Сегодня меня начали раздражать даже женщины, и я отправил нашу домработницу домой вместе с Ивэном. Надеюсь, он не устроит истерику и останется у неё с ночёвкой, а мы со Стеллой побудем вдвоём.

Словно в насмешку над словами Дана с улицы донесся детский плач и женские причитания.

— Ма! Ма! — захлёбывался слезами детский голосок.

— О, Луна, да что же с тобой поделать! Ивэн, ну прекрати ты голосить! Все суслики по норам попрятались от твоих воплей.

— Ма! Ма! Ма!

Лицо Дана перекосило от злости, а из-за поворота уже показалась немолодая и сильно измученная женщина, с извивающимся мальчиком на руках. Ивэн плакал, размазывая слёзы по покрасневшему лицу, мотал головой, отчего его сильно отросшие, хоть в хвостик заплетай, волосы прилипали к мокрым щекам, и сучил ножками в розовых сандалиях, пытаясь пнуть свою няньку.

"Ему так и не купили нормальную обувь", — с мрачным спокойствием подумал Марк и встал со скамейки. Подошёл вплотную к удивлённой женщине и замолчавшему Ивэну и остановился, давая хорошо разглядеть себя. Мальчик недоверчиво посмотрел на Марка, потянул носом и беспокойно завертел головой, выглядывая что-то или кого-то.

— Ма? — тихо спросил у Марка, отчего тот улыбнулся и протянул руки, приглашая к себе. Ему хватило одной секунды, чтобы принять решение.

— Поедешь ко мне в гости?

Марку Есения решилась позвонить только на третий день, когда уже больше не могла игнорировать тревожные мысли, набралась смелости и махнула рукой на боязнь показаться навязчивой.

Еся очень не любила докучливых людей, и особенно тех, чьи настойчивые попытки пообщаться касались противоположного пола. И, если мужчинам она, как и основная часть общества, привычно прощала назойливость (кобели, что с них взять), то приставучие девушки в её глазах понимания не находили.

Глупость, конечно, но такие уж у неё были внутренние убеждения, потому и тянула со звонком Марку до последнего, и, решившись, быстро, пока не передумала, набрала номер и долго слушала длинные гудки.

Трубку Строжин не взял, зато перезвонил сам через 15 минут. Обеденный перерыв у Еси уже закончился, и она, бросив недописанную карту, под удивлённым взглядом диетической медсестры, заскочившей поболтать в свободную минуту, выбежала из отделения на лестницу, где спугнула пару нарушителей режима с сигаретами в руках.

— Алло…

— Привет. Ты чего такая запыхавшаяся? Спортом занимаешься?

Еся нервно рассмеялась и сразу осеклась — смех показался идиотским и неуместным. Хоть бы Марк не принял его за кокетство.

— Да нет, я на работе… Не отвлекаю тебя? Или ты занят?

В трубке что-то звякнуло, бренькнуло, и бодрый голос Марка отрапортовал:

— Нет, не отвлекаешь. Что-то случилось?

— Вроде, пока нет, но может быть и да..

— Я ничего не понял, — вздохнул Марк и опять чем-то лязгнул.

"Всё-таки отвлекаю его.."

— Марк, так получилось, что я случайно услышала часть разговора Леры и Грэга.. — "Ну, допустим, не часть, а весь разговор, и не случайно услышала, а бесстыже подслушала" — съязвил внутренний голос, но Еся его проигнорировала и продолжила: — Они что-то плохое затевают против тебя. У Грэга есть компромат, это, как я поняла, документы… Он обещал отдать их Лере, а Лера хочет использовать тебе во вред.

— Что? — из трубки донеслись громкие звуки, словно Марк попал на стройку или в токарный цех завода. — О чём ты говоришь? У Грэга не может быть никаких документов, я веду свои дела чисто и закон не нарушаю. Ивэн! Прекрати! Я ничего не слышу из-за тебя!

— Ивэн?! С тобой рядом Ивэн, я правильно поняла?

— Подожди, Есь, ничего не слышу. — трубка разразилась новым потоком жутких скрежещущих звуков, и, наконец, мужским воплем и сердитым детским криком. Еся с ужасом вслушивались в эту какофонию и пыталась понять, что же там происходит. Вскоре её терпение было вознаграждено.

— Вот бандит..

— Марк, что случилось? С Ивэном всё в порядке? Почему он с тобой?

— А у меня не хочешь спросить, в порядке ли я? — хмыкнул Марк. — Этот хулиган, между прочим, мне на ногу молоток уронил.

— Молоток?! Откуда он у него?

— Из ящика с инструментами вытащил, — безмятежности в голосе Марка мог позавидовать просвещенный монах буддийского монастыря.

Еся измученно вздохнула и шикнула на санитарку, выглянувшую на лестничную клетку в поисках медсестры. Тёть Валя спряталась за дверью, но сразу же высунулась опять.

— Есь, тебя САМ искал. В лабораторию нужно сбегать, анализы Бегловой забрать.

— Срочные?

— Не знаю… Вроде, обычные.

— Уже иду.

— Есь, ты ещё на связи? Давай позже перезвоню?

— Нет-нет, я слушаю, — девушка махнула санитарке и пошла по лестнице вниз, в лабораторию. — Марк, пожалуйста объясни мне всё по порядку. Как Ивэн? Где вы и чем занимаетесь?

— С ним всё в порядке. — Марк говорил с набитым ртом, явно решив устроить себе перекус. — В данный момент пытается отобрать мою котлету.

В подтверждение его слов послышался негодующий вопль Ивэна и не менее сердитое Строжинское "Да забирай уже!".

Еся вздрогнула от рычащих перекатов сурового окрика, но, судя по довольному смеху Ивэна, всё было в порядке.

— А вы где сейчас? У тебя?

— Нет, мы пока у моих родителей, но что-то мне подсказывает, что ненадолго.

— Почему?

— Ну представь, ты приходишь домой и видишь любимую штору, приколоченную гвоздями к не менее любимому паркету. И осколки от памятной вазы, подаренной на свадьбу дальними, но очень важными родственниками, — Марк смешком показал свое отношение к произошедшему, а Еся схватилась за голову и, понизив голос, спросила:

— Это все Ивэн сделал?

— И не только это… Я уже подумываю смыться из дома до приезда родителей.

— Марк… — простонала Еся, а мужчина, вдруг, перестал смеяться и тяжело сглотнул. — Как стыдно… Скажи родителям, что я постараюсь возместить. А паркет и ваза сильно дорогие?

— Не волнуйся об этом, родители и не заметят. — Теперь голос Строжина звучал ровно и немного устало.

Еся дошла до окрашенной белой краской двери лаборатории и остановилась, вырисовывая пальцем узоры на холодной металлической поверхности.

— Марк, а как Ивэн оказался у тебя?

— Я его пригласил в гости, и он согласился. Правда, с одним условием.

— А родители? Стелла и Дан его отпустили?

— Отпустили. Стелла сомневалась и даже собиралась поспорить, но Дан её быстро отвлёк и переубедил.

Еся прижалась лбом к поверхности двери. Ну надо же! Стелла, трепетная мать, так истово, на разрыв, переживавшая за сына в Надежде, взяла и просто отпустила его с незнакомым, по сути, мужчиной! Что же это за неведомая сила притяжения к самцу, из-за которой собственные дети уходят на второй план?

— Есь, ты тут? — обеспокоенный голос Марка вернул девушку в действительность. — Ты плачешь?

Еся вытерла влагу с щеки.

— Всё в порядке, Марк. Со мной всё хорошо. — Есения приветственно кивнула проходящей мимо медсестре из хирургии и вернулась к разговору: — И что ты планируешь делать?

— Как что? Пригласил пацана в гости, значит повезу к себе. Пусть гостит, пока не надоест или родители не соскучатся.

****

Звонок Марка разделил жизнь Еси на "до" и "после". Ещё вчера она была обычной, пусть и немного нервной девушкой, а сегодня, внезапно для себя, предстала мудрой и опытной матерью, вырастившей и выпустившей в люди нескольких ребятишек. По мнению Марка, конечно.

Телефон Еси сигналил на все голоса, трудолюбиво принимая входящие сообщения самого разного толка:

"Ивэну можно копчёное сало? Он просит."

"Жидкое мыло отстирает ягодный сок? Вишнёвый, если это важно."

"Как быстро высушить футболку? Фен подойдёт? Или лучше утюгом?"