Дария, баронесса Томская

С утра, переговорив с бабулей, я съездила в поселок за новостями. Ни мальчишки, ни девчонки, ни преследователей на месте не оказалось. И это тревожило. Хотя понятно — детвора увязалась за мнимой супружеской парой. А вдвоем? Может быть, они разделились? Но вот чем занята эта парочка? Как-то тревожно стало.

Спрашивать у дядьки Симона поостереглась. Тот все приставал с расспросами о «своей даме», и я сочиняла, как только могла. Но пришлось пообещать, что встречу им я еще раз организую.

— Дядька Симон, Вы записочку сможете передать Вашей постоялице? Только сказать нужно, что оставила ее служанка из замка.

— Для тебя, Дария, сделаю все, что попросишь.

И из моих рук в руки дядьки Симона перекочевала маленькая записка:

Завтра. На музыкальном вечере в замке будет много гостей. Все получится.

Записка была хорошо запечатана, и надеюсь, дядька Симон не из особо любопытных, не станет вскрывать. А успокоить, уверить преследователей, что все в порядке, необходимо. А то, мало ли, еще что предпримут.

— Через пару дней увидишь свою зазнобу, я постараюсь, дядька Симон. — Уходя, я еще раз пообещала хозяину постоялого двора и поспешила в замок.

***

В замке шли приготовления к музыкальному вечеру. Наши слуги суетились, выполняя распоряжения маменьки. А та сидела в гостиной, читала сообщения от соседей, привезенные курьерами, и писала ответы.

— Дария, — завидев меня, маменька решила взять меня в оборот, — ты почему прохлаждаешься, почему не готовишься к вечеру?

— Сейчас займусь, маменька.

— Смотри, чтобы выглядела достойно, чтобы мне не пришлось краснеть за тебя перед соседями! И еще. Имей в виду: согласуй со Стеллой ваше выступление. Стелла, конечно же, будет играть на пиано, а ты спой.

— Маменька, не надо, — застонала я. — Пусть Стелла одна выступит.

— Нет. И это не обсуждается! Я должна показать, на что способны обе мои дочери. Не хочу, чтобы потом соседи вздыхали и говорили, что ты… уродилась никакой.

— Маменька, да пусть говорят, что хотят.

Маменька схватилась за сердце.

— Не огорчай меня, дочь. Ты должна выступить, вот и споешь.

И я пошла за утешением к бабуле. Но та (вот что за невезуха?!) стала на сторону маменьки.

— Даша, я тоже хочу, чтобы ты была красавицей на приеме и поразила всех гостей своим пением. И имей в виду: графу я позволила встать, он будет вместе с виконтом среди гостей.

Граф Иларий будет на приеме? Среди этих куриц? Среди этих пираний? Да они же набросятся на него и растерзают!

Я застонала.

— Бабуля, ты же понимаешь, я не могу сравниться со всеми этими… Они же такие все будут… А у меня даже наряда достойного нет. И они умеют себя преподнести. А я рядом с ними…

— Они куклы, Дария. А ты живая, ты огонек. Не смей себя даже равнять с ними. Им до тебя, как до луны! И я хочу, чтобы все, и граф в том числе, увидели, какое ты у меня сокровище!

— Ой, бабуля, ты и скажешь…

— Не только скажу! Я и твоей феей поработаю. Ступай к себе, скоро доставят платье, которое я для тебя заказала. Тебе ж не до него было. А потом и с прической твоей поработаем.

Все. Я пропала! Бабуля решила заняться моей внешностью. Уууу. Может, сбежать? А граф? Нет, графа на растерзание этим … не оставлю! Где наша не пропадала! Будет им всем из меня красавица!

Но вот что мне исполнять?

Весь день, что бы я ни делала, чем бы ни занималась, я раздумывала над этим вопросом. Не было у меня сильного красивого голоса. Да, я пела для себя, и бабуле, конечно, нравилось.

— Милая, — бабушка видела мои метания, — ты просто пой с душой, можешь даже чуть-чуть магии добавить. Но твое пение должно идти от сердца. Вот что важно, чтобы тебя услышали. И не обращай внимания на всех, пой для графа!

— Бабуля… Ты…

— А то я слепая! А что не вижу, то чувствую. Не хочешь для графа, пой для меня. Но так, чтобы мое сердце вспомнило молодость и дрогнуло. Ты же сделаешь это для меня, девочка?

Я обняла бабушку. Сколько хороших слов вертелось на языке, но… мы почему-то стесняемся говорить от души, быть открытыми. Надеемся, что наши близкие сами поймут, догадаются, как нам дороги?

***

Наряд, приготовленный бабулей для меня, был шикарен. Я даже представить не могла себя в таком! А когда мне еще сделали прическу, неброский макияж, я не узнала себя в зеркале. Я не могла поверить, что это я, что я ВОТ ТАК могу выглядеть. Мне было проще быть незаметной, в простом платье или мальчишеской одежде, мне было проще не представлять из себя леди, а быть самой собой.

Я постоянно говорила себе, что это Стелла у нас красавица, а я так — бледная тень сестры и… избегала красивых нарядов, украшений. А сейчас… Мне так хотелось, чтобы граф, увидев меня, замер и… Да что там, я хотела сразить Илария, чтобы он и не смотрел на других девиц, чтобы я одна была для него в музыкальном зале, да что там зале — в мире.

А выступление? Что, вот что мне петь?

Я побежала к Стелле. Что она собирается играть? Ведь нам, как сказала маменька, выступать вместе.

Стелла высказалась однозначно:

— Я под тебя, сестрица, подстраиваться не собираюсь. Ты как хочешь, а я буду играть на пиано то, что у меня хорошо получается и красиво звучит.

— Мне тогда хотя бы знать, что ты будешь играть.

— Вечером, после ужина, я собираюсь помузицировать, надо же размять пальчики, вспомнить навыки.

— Хорошо, я подойду, послушаю.

***

В музыкальной комнате после ужина собрались не только Стелла и я. Пришла и бабуля, и граф с виконтом. Все устроились поудобнее, Стелла тронула клавиши. И поплыла красивая, трогательная, чуть-чуть грустная мелодия. Виконт встал и пошел к пиано. Красивая они пара. В какой-то момент виконт пристроился рядом и, спросив: «Позволите?», стал вторить на других октавах. Это, конечно, была импровизация. Но у них так здорово получалось. Все пришли в такой восторг!

— Потрясающе! — выдала после завершения бабуля. — Может быть, вам и выступить вместе?

— Нет, нет, — заартачился виконт, — это я так, среди своих посмел. Я не буду встревать в выступление такой одаренной девушки, я могу его только испортить.

Виконт целовал ручку Стеллы и заглядывал той в глаза. А Стелла смущенно улыбалась. Неужели у меня получается?

И, как виконта ни уговаривали, он отказался.

— Но как быть с выступлением Дарии? Ведь она должна была петь, а Стелла играть. Насколько я понимаю, к такой чарующей мелодии нет слов? Это не песня.

Стелла задрала нос и молчала.

— Можно попробовать под эту мелодию рассказывать легенду.

— Но ты должна и петь.

— Я буду время от времени петь. Я буду подавать сигнал рукой, когда Стелле нужно будет останавливаться и когда продолжать. В промежутках я буду петь. Немного. Но, надеюсь, вместе с рассказываемой легендой, этого будет достаточно. Стелла, ты на такой вариант согласна?

— Я попробую. Надеюсь, ты не испортишь мне выступление.

— Я начну не сразу, дам всем послушать твою игру, но когда вступлю, то постарайся играть до конца моего выступления. Договорились?

— Хорошо.

Иларий, граф Басов

Если честно, то я не ожидал, что и мне позволят присутствовать на музыкальном вечере. Думал, что старушка баронесса сошлется на безопасность и скажет, что нельзя высовываться. Но, как это ни странно, мне объявили, что и меня ждут.

Гостей собралось много. И мне с виконтом приходилось знакомиться и приветствовать представляемых мне матрон с дочерьми и сопровождающих их мужей. В глазах уже рябило от разноцветья нарядов, в голове шумело от стрекотни прелестниц. И всем, так или иначе, требовалось мое внимание. Виконт около себя уже собрал цветник. Но ему не привыкать, а мне в какой-то момент захотелось спрятаться. Я бы, может, и ушел, извинившись и сославшись на плохое еще самочувствие, но мне очень хотелось увидеть Дарию, а она все не появлялась.