Бешар хотел ответить, но я поднял руку.

– Наше чувство юмора. Ваша светлость, простите мою дерзость, но не могли бы мы перейти к сути дела?

Герцог тут же перестал смеяться.

– К сути? Ты бы давно ее понял, если бы не зазнавался и если бы у тебя не было пары огромных яиц и чувства юмора, которым ты прикрываешься, как щитом. Суть в том, что герцоги никогда не объединятся.

– Тогда…

– Пока вы их хорошенько не напугаете. Мы уже когда-то объединялись, разве ты забыл, Фалькио валь Монд, первый кантор плащеносцев?

– Помню, – ответил я ледяным голосом.

– О-о, Шуран, тебе лучше поспешить сюда со своим огромным клинком. Этот парень нехорошо на меня смотрит. О боги! – Герцог Исолт поманил его пальцем.

Отвечать ему не было смысла, поэтому я промолчал.

Исолт внимательно посмотрел на меня и сказал:

– Хорошо. Ты не настолько глуп, как кажешься. Кстати, кто придумал эти ваши плащи? Вы выглядите как… а-а-а, неважно. Суть в том, что король напугал нас сильнее, чем мы могли напугать друг друга, – в этом и заключалась его ошибка. Он объединил нас. Пришлось низложить его, другого выбора не осталось. Он должен был уйти.

Я снова почувствовал, как изнутри поднимается горячая тьма. Герцог Исолт заглянул мне в глаза, затем поднялся с трона и, спустившись по ступенькам, встал прямо передо мной.

– Еще раз посмотришь на меня так, парень, и я обнажу клинок и задам тебе порку, которую ты заслужил. Думаешь, я не смогу?

– Вы продержитесь два удара, – сказал Кест. – Фалькио намеренно пропустит ваш первый удар, а затем…

– Это был теоретический вопрос, – зашипел Брасти, но так громко, что его, наверное, услышали даже усопшие предки герцога.

– Ты имел в виду «риторический», – ответил Кест.

Я поднял руку.

– Прекратите.

– Умно, – усмехнулся Исолт. – Что ж, рассуди сам. Если ты хочешь возвести на престол девчонку, то тебе лучше найти способ рассорить нас, чтобы мы дрались друг с другом, а не с тобой и твоей бродячей труппой безумцев.

– Что-то уж слишком настойчиво вы пытаетесь уговорить нас разбить герцогов, учитывая, что вы один из них, ваша светлость.

Он подошел к столу справа, с которого предлагал нам поесть. Оторвал еще одну куриную ногу.

– Да уж, похоже на то.

– Позвольте спросить почему?

– У меня есть на то свои причины, но главная в том, что нам нужен король. Или королева. Или чертов козел, мне без разницы. Даже любая из ваших дамочек подошла бы. Нужно, чтобы кто-то занял престол в замке Арамор. Нам нужны королевские законы. – Он поднял палец. – Пусть не так много, как хотел Пэлис. Меньше, но нужны. Человек должен иметь возможность работать на земле и растить семью, не боясь, что какой-нибудь говнюк-лордишка изнасилует его дочерей и отберет все деньги. Вся экономика от этого страдает, ты же это понимаешь?

Я никогда не думал об этом с такой точки зрения, но…

– Да, ваша светлость, понимаю.

– А что случится, если эти варвары из Авареса, пьющие собственную мочу, решат в один прекрасный день перейти горы? Они нас в клочья разорвут. Тридцать тысяч, я сказал, не так ли? Это всё, что могут собрать герцоги. Знаешь, парень, а аваресцы могут и сто тысяч выставить, если захотят. – Он вгрызся в мясо пулярки.

В словах Исолта был здравый смысл. Герцог верно оценил состояние страны, и, хотя я сомневался, что он может судить о размере аваресской армии, эти цифры меня не удивили. С другой стороны, я все еще помнил день, когда объединенная армия герцогов пришла в замок Арамор. Армия была не слишком большая, но в нее входили отряды из всех герцогств, в том числе и Арамора.

– Так почему вы не поддержали короля, когда у вас был шанс? Почему не настояли на своем.

– Почему не настоял на своем? – Он бросил в меня недоеденную ножку, она отскочила от плаща, оставив жирное пятно. – Не считай меня трусом, парень. Я же сказал тебе, твой проклятый король Пэлис слишком сильно давил на нас, причем чересчур быстро. Эта стерва Патриана призвала нас к оружию, заявив, что плащеносцы начнут прибирать к рукам герцогства. В первую очередь Пэлис захватил бы герцога Джилларда в Рижу – ему пришлось бы. А кто находится между подмышкой Хервора и задницей Рижу? – Исолт указал на себя большим пальцем. – Арамор. Вот кто.

– Король никогда не собирался захватывать герцогства, – сказал я. – Ни одного. Он не дал ни одного распоряжения на этот счет и не написал ни одного указа. Король просто хотел сделать так, чтобы простолюдинам жилось легче.

Исолт фыркнул.

– В самом деле? Он тебе скормил эту ложь?

Я услышал, как рыцарь, стоящий сзади, обнажил меч.

– Что?

Рука Кеста легла мне на плечо.

– Ты первый обнажил клинок, Фалькио, – сказал он, держась за рукоять шпаги. Я посмотрел вниз – и правда, мой клинок наполовину торчал из ножен.

– Простите меня, ваша светлость, – сказал я. – Я потерял голову.

– Да уж, парень, и впрямь. Слушай, я вовсе не говорю, что король был плохим человеком. Он понимал, какая опасность исходит от Авареса. Знал, что нам нужно стать процветающей страной, если мы надеемся защитить Тристию от захватчиков. – Исолт поднял руку. – По твоему лицу я вижу, что мы не придем к согласию по этому вопросу, пусть так и будет. Пусть Пэлис останется героем простолюдинов в твоих глазах и хитрым эгоистичным стратегом в моих. Возможно, мы оба правы. В любом случае Тристия не сможет стать сильным государством без правителя.

– Значит, вы поддержите Алину?

Он выдохнул и посмотрел мне прямо в глаза.

– Неужели лучше нее никого найти не смог?

– Я не понимаю, ваша светлость.

– Тринадцатилетняя девчонка, не представляющая, как править государством. И на нее мы должны возложить все надежды?

– Она наследница короля.

– А другие?

Я постарался не выдать своих чувств, пока размышлял над ответом.

– А-а! – сказал он. – Значит, парень, ты не знаешь, выжили ли другие. Что ж, может, в один прекрасный день мы оба удивимся.

– А сейчас? – спросил я. – Вы поможете Алине стать королевой Тристии?

– Да, помогу.

Туго скрученная в груди пружина ослабла. Арамор не очень сильное герцогство, но богатое и с большими запасами пищи. Для начала это чертовски хорошо: у других появится причина, чтобы тоже поддержать нас. Мы бы могли…

– Но не просто так.

– Простите, ваша светлость?

Он взял еще кусок курятины и с ним поднялся на трон.

– Не ломай дурочку, парень. Старая ведьма ведь послала тебя не с пустыми руками.

– Нет, ваша светлость. В ответ на вашу поддержку Алина…

– Ты же имеешь в виду Швею.

– Я…

– У Алины ни черта нет, чтобы мне предложить, парень. Она ж девчонка – поди, даже бумагу с податями не прочитает, даже с двумя писцами и лупой. Это старуха дергает за ниточки. Нам, черт побери, просто повезло, что она не стоит в ряду престолонаследников. Не хотел бы я жить в мире, где правит эта старая ведьма.

– Алина, – продолжил я, подчеркнув ее имя, – готова снизить королевские подати на десять процентов в сравнении с теми, чтобы были при короле Пэлисе. Она также обещает, что не поднимет их в течение десяти лет.

– Да я сейчас почти ничего не плачу, так что это никудышное предложение.

– Это не совсем так, ваша светлость, – сказала Валиана.

– А? – он осмотрел ее с ног до головы. – А она еще и говорить умеет? Восхитительно! А что еще ты умеешь делать ртом?

Валиана не обратила на это внимания.

– Вы каждый год делаете внушительные взносы Совету герцогов.

– Это лишь половина того, что мне приходилось платить Пэлису.

– Большая часть королевских податей шла на содержание дорог и поддержку торговли, которая так важна для экономики вашего герцогства. А сколько денег возвращается в Арамор из той суммы, что вы платите сейчас, ваша светлость?

– Мне больше нравится, когда ты молчишь: можно представить…

– Представляйте все, что вам вздумается, – отрезала Валиана. Она улыбнулась, и на мгновение я вновь увидел в ней ту знатную гордячку, с которой когда-то познакомился. – Между прочим, другие герцоги захватывают северные земли и поглядывают на юг, в сторону араморских полей и пастбищ. Как вы думаете, что они себе представляют, ваша светлость?