Вытянутыми вперед руками он словно бы толкал вперед воздух, невидимый, но плотный, в котором и сгорали снаряды наших союзников. Он же разгонял оседающую пыль, что даже не запорошила роскошного его платья и тщательно уложенной — волосок к волоску — прически.

За ним, в паре шагов поодаль и слева, шел смуглый азиат. На непропорционально большой относительно тощего тела голове черные редкие волосы были прилизаны до состояния какого-то шлема. Вокруг чуть разведенных и поднятых на уровень пояса руках гудели горящие искры. Разрушитель.

Самый первый убитый демонопоклонник на Церере тоже был из этого племени, Гринь, помню, здорово удивился, когда убил его обычной стрелой, мол, как же такой сильный боевой маг совсем на защиту сил не бросил. Но так у корпов заведено, дар распределен на троих. Один защищает, второй атакует, а третий…

Мастер проклятий, он же глава корпорации, сидел на полу, скрестив ноги. Глаза он закрыл, а руки задрал к потолку в молитвенном жесте. Воздух вокруг него странным образом дрожал, будто плавился от высокой температуры, не давая ни лица его разглядеть, ни фигуры. То мелькнет образ совершенно непримечательного мужчины среднего возраста с козлиной бородкой, то зверообразного здоровяка с руками толщиной с мое бедро.

Четвертый стоял за спиной мастера проклятий и выглядел так, словно оказался тут случайно. Простенький костюм из самой что ни на есть дешевой ткани, затертая по вороту сорочка, какая-то нелепая удавка-галстук, перекрученная в несколько раз, блестящие туфли с острым мыском. Чуть ниже среднего роста, лет тридцати пяти, с жирными черными волосами и неухоженным прыщавым лицом.

Он совершенно не вписывался в компанию колдунов, пробивших перекрытия и спрыгнувших с высоты нескольких этажей, если бы не черные, лишенные белка и радужки глаза, и лицо, на котором застыло выражение холодного любопытства. Демон. Точнее, человек, одержимый демоном. Адская тварь из высших, напялившая тело адепта, как тот надевал свой костюм.

С рук разрушителя спорхнул рой искр. На вид неопасные, похожие на крошечных насекомых, они, тем не менее, уже через секунду собрались в огненное облако размером с двух взрослых людей и ринулись на ближайших к колдуну подземников. Миг — и первый наш союзник вспыхнул живым факелом. За ним еще двое выскочили из укрытий, принявшись метаться по помещению, пытаясь сбить с себя пламя и истошно крича.

А защитник продолжал медленно двигаться вперед, толкая магический щит, сжигающий выпущенные в него снаряды. По плану Гринь должен был убить его первым. Всадить стрелу до того, как тот поставит непробиваемые свои щиты. Или, если не успеет, ударить по нему магией: по словам нехристя, любая колдовская защита имеет свои пределы прочности.

Но Гринь не стрелял — Бог знает отчего. Вместо этого он спрятался за стойкой ресепшена и как будто оцепенел, сжимая в руках лук со стрелой.

В атаку включился мастер проклятий. Он ударил руками в пол, и тотчас в руках ближайшего осознавшего взорвалась винтовка. Бедняга даже вскрикнуть не успел, взрывом ему разворотило лицо и грудную клетку. Еще один хлопок, и у второго союзника, на этот раз подземника, рванул боекомплект на разгрузочном жилете. На пол упало разорванное пополам тело.

Я встретился глазами со жрецом и понял, что третий хлопок сделает что-то уже с моим носимым боезапасом. Бросился прочь, не стреляя и пытаясь сбросить с себя диски с иглами, но тут пол под ногами сделался скользким, как лед, и я, не успев среагировать, врезался на всей скорости в стену.

«Ну хоть так!» — мелькнула мысль.

Оглушенный столкновением я все же нашел силы откатиться в сторону, а потом убраться за стоящий неподалеку диван. Проанализировал поступающую с дронов информацию и пришел к выводу, что столкновение с магом может стать для нас фатальным.

Разрушитель за это время успел сжечь семерых союзников, мастер проклятий взорвал еще двоих, а вот наш огонь нисколько им не навредил. С момента начала сражения прошло хорошо если секунд двадцать. Такими темпами минут за пять от нашей армии не останется ничего!

И у Стефа все плохо. Вижу, он продолжает пытаться, но толку от этого чуть. Хотя может и получается — десанта демонов, по крайней мере, нет.

И нехристь, наше секретное, мать его, оружие, продолжает сидеть сиднем! Испугался? На него непохоже. При всех его недостатках, Гринь был воином и труса на моей памяти не праздновал ни разу. Защитник магию «откачал»? Вряд ли, разрушитель вон лупит по людям. Насколько я в этих колдовских вопросах понимаю, если «отключать» доступ к дару, то у всех.

Видимо, придется все опять делать самому. Не очень, правда, понятно, что именно, но и сидеть, ожидая взрыва БК или жара пламени мне тоже не хотелось.

Перекатом покинув укрытие, я решил попробовать пройти во фланг, а оттуда в тыл колдунам. Вряд ли щит, которым адепт протекции сдерживает все направленные на него снаряды, действует со всех сторон. Простая логика — тогда бы ему лучше было в центре построения держаться, окружая товарищей сферой. А он на острие атаки стоит, значит, защита его максимум на переднюю часть полусферы распространяется.

Но сделать ничего я не успел. С камеры дрона я вдруг увидел этот самый щит. До этого момента он был невидимым, просто неким участком воздуха перед колдунами, обозначенным уже куда более редким огнем наших стрелков. А тут он вдруг проявился. И именно в той форме, что я и предполагал, как матовая, искажающая свет полусфера. Вздрагивающая от каждого попадания и мерцающая, словно намеревается вот-вот лопнуть.

Гринь только этого и ждал. Не знаю, как он мог увидеть то же, что и я, не глядя на происходящее с дронов, но факт остается фактом. В миг, когда защита колдунов стала видимой, он выпрямился во весь рост и начал стрелять.

Раньше я видел, с какой скоростью нехристь может выпускать стрелы, но сегодня он превзошел самого себя. Каждая следующая стрела ложилась на тетиву и слетала с нее еще до того, как предыдущая добиралась до цели. И каждая была напоена магией, причем, разной. Одна била привычным нам светом, другая горела огнем, третья переливалась из черного в зеленый спектр цвета. Похоже, наш маг задействовал все свои возможности.

«Просаживает щит! — понял я. — Дождался, пока союзники его ослабят винтовочным огнем, выведя своими выстрелами на пиковую нагрузку, а потом начал пробивать. Вот ведь хладнокровный сукин сын!»

На пятой стреле защитник обеспокоенно крикнул что-то своим товарищам, но те не успели никак отреагировать. На шестой его щит мигнул в последний раз, после чего исчез, а сам колдун всем телом провалился вперед так, будто пропала опора, которую он держал руками. Седьмая стрела беспрепятственно прошила воздух, что до этого сдерживал все снаряды, и ударила «руководителя департамента безопасности» в горло.

Я вывалился из укрытия и короткой очередью прошил разрушителя насквозь. Он вздрогнул от попаданий, но не упал, а взмахнул рукой и направил ко мне облако горящих искр. Которые, не долетев до меня каких-то полтора метра, вдруг осыпались пеплом на пол.

Нехристь навел стрелу на мастера проклятий, но тут тетива на его луке лопнула, ударив его по лицу, выбивая кровяную пыль с щеки и лба. Он закричал, уронив лук и упал на колени, закрывая лицо руками.

Мастер проклятий хлопнул в ладоши и часть потолка обрушилась, пылью закрывая от наших глаз фигуры колдунов и того четвертого, что стоял позади всех.

— Огонь! — заорал я союзникам, сам тоже всаживая в клубы пыли одну очередь за другой. — Они хотят скрыться! Не жалей боеприпаса!

Не сразу сообразив, что кричу на русском, а значит воины меня вряд ли понимают, я проорал тот же текст на английском и притихшие в последнее время церерцы обрушили на то место, где полагалось быть колдунам, настоящий шквал из игл.

Остановились мы только когда защелкали, становясь на задержку, спусковые механизмы винтовок, выпустивших весь магазин. Перезарядились и, подождав, пока пыль осядет, двинулись вперед. Никто нас не атаковал, что было хорошим знаком. Но когда я увидел только два мертвых тела, понял, что мастеру проклятий со спутником удалось уйти. Вероятно, через тот же пролом в потолке, сквозь который они проникли сюда.