Гринь иронично кивнул, мол, говори-говори.

— Действительно нет, уверяю вас. Но есть понимание, как получить такую возможность. Я это говорю, чтобы вы не сказали потом, будто я пытаюсь убежать от выполнения договоренностей. Сейчас же предлагаю обсудить…

Договорить Фокс не успел. Его темное лицо вдруг побелело, глаза, и без того навыкате, казалось, и вовсе собрались выскочить из глазниц. Он судорожно схватился рукой за горло, потянул ворот рубашки, будто она мешала ему дышать, и начал медленно подниматься на ноги.

— Что еще за… — начал было Гринь, оборачиваясь в сторону, куда был устремлен взгляд президента, но не успел завершить движения.

Стеф, которому я подсветил множественные цели, показавшиеся на площадке между решетчатыми фермами, ничего не говоря рванул вперед и сбил его на пол.

— Противник! — сообщил Стеф напарнику. — Корпы!

— Но как? — донеслось сверху. Это Фокс, уже поднявшийся на ноги, смотрел на бегущих к нему белых людей и не мог поверить в то, что видел. — Договор же…

Не закончив фразу, он упал рядом с нами. Тело его слегка подрагивало, как бывает, когда в тебя стреляют из станнера.

— Наивные они тут, — хмыкнул граничник. — Договор с демонами! И они верят?

Нападение корпов было внезапным даже для меня, что уж говорить о местных? Те были уверены, что враг никогда не пересечет поставленную демонами границу, а вот поди ж ты! У меня так и вовсе оправданий не было — я сосредоточил все внимание на разговоре с Фоксом. За его охраной присматривал, считая это достаточной мерой предосторожности, но и только.

Именно охранники президента и попали под первый залп демонопоклонников — как и я, они проморгали появление врага. Следом нападающие отстрелялись — менее эффективно — уже по нам, после чего, пребывая в уверенности, что полностью контролируют ситуацию, стали неторопливо подбираться к укрытию в виде массивных кресел.

Их было двадцать два человека — белых обитателей верхнего уровня станции. Тех самых, одетых по моде двадцать седьмого века и вооруженных как народное ополчение из двадцатого. То есть деловые костюмы консервативных цветов и дубины с тесаками в руках. Лишь единицы имели что-то посерьезнее — длинноствольные ружья-станнеры.

Я, кстати, не впервые уже за время пребывания на станции задался вопросом, почему сохранившие большую часть технологий прошлого церерцы так убого вооружены. Не смогли добраться до складов с оружием? Так себе версия — за триста-то лет? Или дело в другом, например, в нежелании здешнего начальства давать своим «воинам» что-то серьезнее палок и электрошокеров? Ну, скажем, из страха, как бы те не подняли оружие против руководства?

Впрочем, мысль эта прошла фоном, я даже доли секунды на нее не потратил — некогда было. Слишком уж стремительно развивались события. Хотя отметку — разобраться в предмете — я себе оставил. Ну не может быть, чтобы на станции не было нормального оружия! А нам оно ой как пригодилось бы.

— Под фермой дверь! — крикнул Гринь, указав рукой в направлении подъемника, на котором мы сюда приехали. За ним, под гигантской распоркой, соединяющей потолок и стену, виднелась аккуратная овальная дыра, вероятно, вход в технические помещения. — Оттуда лезут!

— Да какая разница! — отмахнулся Стеф, подтягивая бессознательное тело президента к себе поближе и споро обыскивая его на предмет хоть какого-то оружия. — Нам с тобой, нехристь, все едино — откуда они пришли и почему договор с подземниками нарушили. Надо сперва выжить, а потом уже вопросы задавать. А для этого надо бы оружие посерьезнее добыть, а то с ножами я много не навоюю. Слушай, Гринь, а ты колдани этой своей стрелой!

— Дожили! — мерзко захихикал наш спутник. — Воин Христов просит богомерзкую магию использовать!

— Ты знаешь, что я без особого предубеждения к ней отношусь.

— Зато твой наставитель в мою сторону дышит неровно каждый раз, когда я ее использую.

Говоря это, Гринь, тем не менее, принялся натягивать тетиву на лук, который и без всякой магии был вполне опасным оружием на расстоянии. Между нами и бегущими сюда сектантами было метров сто-сто двадцать, так что нехристь вполне был способен подстрелить человек пять.

— Не обращай внимания! — Страж хохотнул. — Оли — нормальный мужик, с пониманием!

— Да просто нудеж его слушать потом не хочется.

Маг наложил стрелу и высунулся из-за кресла, выстрелил и тут же спрятался обратно. Один из корпов выронил станнер и, схватившись руками за лицо, повалился на землю.

— Это обычные нотации, никакой не нудеж, — Стефан тоже выглянул из укрытия, оценивая обстановку. — Слышал бы ты, как он нудит, когда я что-то не так делаю. А чего обычно стрелял? Колдунство кончилось?

Стервецы какие — спелись! Понимают, что я во время боя на первый план сознания Стража не полезу, чтобы не мешать, вот и куражатся! Ну ничего, шутники, переживем этот день, по-другому говорить будем! Что с одним, что с другим!

— Пристреливался, — нехристь вытянул из колчана второй снаряд и стал ладить его на лук.

— Дело хорошее…

Обнаружив, что жертва способна огрызаться на расстоянии, корпы остановились и принялись палить по креслам. Уж не знаю, на что они рассчитывали, ведь пластиковые пули станнеров могли только бессильно отскакивать от нашего укрытия, но ничего против беспорядочного расхода боеприпасов я не имел.

Вскоре — ожидаемо — щелчки станнеров стали звучать реже, а потом и вовсе стихли. С дронов я наблюдал, как корпы осторожно двинулись вперед. Некоторые держали тесаки и дубины, как щиты, видимо, рассчитывая спрятаться за ними от стрел лучника.

Но вперед шли не все. Я заметил, как двое белокожих демонопоклонников замерли за спинами наступающих. Один сидел на полу что-то вычерчивая у себя под ногами, а второй стоял неподвижно, раскинув руки. Просто-таки напрашиваясь на стрелу!

— Так будет сегодня магия, нехристь? — спросил Стеф. — Или мне самому выходить и опять все за тебя делать?

— Будет! — сквозь зубы прошипел тот.

Выглядел он при этом настолько напряженно, будто пытался поднять огромную тяжесть. Или, да простит меня Господь за такой образ, облегчиться никак не мог. Снаряженная стрела уже наливалась солнечным свечением, но как-то слишком медленно. Раньше, помню, у него не в пример быстрее выходило, почти мгновенно.

— Что? — уточнил Страж, сразу же сообразивший, что происходит нечто странное. — Не получается?

— Не пойму… Будто между мной… и энергией… какой-то барьер стоит… — по лбу нехристя побежали две капельки пота, но стрела сделалась лишь чуть ярче. — Не сплошной… но дырки слишком маленькие…

Я, признаться, не очень понял, о чем он говорит — вероятно, о своем магическом даре? Принципы работы его ведь так и оставались для меня загадкой. Дырки какие-то слишком маленькие… А спрашивать как-то не с руки было. Впрочем, этого и не понадобилось.

Устав напитывать стрелу энергией, Гринь вскинул лук, и выстрелил. Стрела пролетела буквально пару десятков метров и вдруг зависла в воздухе, словно ее держал на весу кто-то невидимый.

— А это что еще за хрень? — устало, даже без удивления, хмыкнул он. — Опять?

А я вспомнил! Вспомнил, как при бегстве от разъяренной толпы, у которой мы похитили обреченного на заклание подземника, у нашего нехристя тоже случилась осечка с колдовством. Он тогда не мог двинуться с места, еще говорил, что жрец его держит.

«Те двое — колдуны! — подсветил я для Стефа держащихся позади корпов. — «Похоже они блокируют магию нашего нехристя».

«Аббатство. До них еще добраться надо. Ладно, пошел». — без выражения откликнулся Страж, и одним мягким движением выскользнул из-за укрытия.

В руках он сжимал ножи — засапожный и боевый — все оружие, что у него не забрали на таможне. Хотя граничник сам по себе оружие. Особенно, если Импульс включить…

Но Стеф не стал сразу же использовать кратковременное ускорение, видимо, посчитал это преждевременной мерой. Двигаясь непредсказуемыми зигзагами, он сократил расстояние до первой линии атакующих, а потом рывком бросился в прямой контакт.