Забрав их оружие, он вышел в коридор и тут же увернулся от удара Слая — ничего не видя, тот размахивал дробовиком, как дубиной. Видимо забыл, находясь под действием шока, что из станнера обычно стреляют. Пришлось и его разоружать, а затем, на всякий случай, и его подчиненных, которые тоже стали понемногу приходить в себя.

Свалив все отобранное оружие в кучу, граничник встал над ним, как воплощение языческого бога войны над подношениями, и стал ждать, когда боевики с обоих сторон придут в себя. Спустя секунд тридцать к нему присоединился и Гринь, который пусть не полностью, но сумел защититься от эффектов брошенной гранаты.

— Голова гудит, — пожаловался он слишком громким голосом оглохшего человека. — Вот же твари черномазые!

— В сторонку отойди, — посоветовал ему Стеф. — Сейчас эти в себя придут, драться полезут, а ты вареный.

— Да я этим неграм так накидаю…

— Гринь!

— Да понял, понял. Не буду путаться под ногами у великого воина!

Я хмыкнул — мысленно, естественно. Ничего великого и воинского Страж не совершил. Воспользовался глупостью одной стороны — вот и все. Делов-то, они же, считай, не сильнее слепых щенят после взрыва гранаты были.

— Далеко не уходи только. Будешь за меня говорить. Пусть они думают, что ты у нас мозг, а я — бессловесный убивец.

«Уверен, что именно так нужно действовать?» — на всякий случай уточнил я. Не подвергая, впрочем, сомнению право граничника поступать подобным образом.

«Более чем, — заверил тот. — Надо перехватывать контроль, а то они тут какие-то дикие!»

— А ты коварный, церковник! — с некоторым удивлением хохотнул нехристь, тряся головой. — Они же тогда, если что, именно меня попытаются убить.

— Ну, ты же не безрукий, да? Да еще и маг. Сможешь за себя постоять.

— Ладно-ладно! План-то есть?

— А то ж!

Так парочка и встретила пришедших в себя бойцов Манты и Фокса. Кряхтя и оглашая пустой коридор стонами, чернокожие стали подниматься на ноги. Увидев стоящего над их оружием Стража, самый резкий рванул вперед, но был отброшен небрежным ударом в грудь.

— Слушайте сюда, ущербные, — перевел Гринь слова Стефа, когда большая часть боевиков оказалась на ногах, и, зло глядя на нас и друг на друга, пыталась понять, что делать дальше. — Мне тут ваши племенные разборки нафиг не нужны, ясно?

Я бы глаза закатил, если бы были. Ну, Стеф — нашел толмача! Проще уж было мне управление голосом доверить, а то ведь у нехристя что ни слово, то оскорбление. Он же их разве что дикарями не назвал…

— К вам, дикарям, прибыли цивилизованные люди, так что ведите себя соответственно! Сейчас сели вдоль стеночки, фоксовы — по правую сторону двери, мантовы — по левую, и слушайте внимательно, что вам умные люди говорят.

Хотя, если подумать, идея граничника сосредоточить агрессию не на себе, а на Грине, не была лишена изящества. Да, пожалуй, так лучше будет, больше шансов для маневра. Только бы наш маг не перестарался с… кхм… обогащением изначального послания.

— Оружие верни! — прогудел бритоголовый негр.

— Подойди и возьми.

Гринь даже переводить эту реплику Стража не стал — чернокожие по тону поняли, что тот сказал. Но спокойной уверенностью воина не впечатлились. Глава отряда Фокса и вовсе воспринял его слова как руководство к действию.

Зачем-то заорав, он рванул вперед, пытаясь сбить подопечного с ног, и уже в партере драку закончить кулаками. Стеф остался стоять на месте, лишь в последний миг он неуловимо сместился вправо, легко коснулся противника рукой, корректируя направление разогнанного массивного тела, и вернулся на место ровно в тот момент, когда блестящая голова негра встретилась со стеной коридора.

— Он бы уже мог убить вас всех, — с нескрываемой насмешкой проговорил нехристь. — Но не стал. Можете попробовать еще разок, но на этот раз мой человек не будет сдерживаться.

Со стороны боевиков Фокса желающих повторить подвиг своего командира не оказалось. Как и со стороны Слая и его людей. Наш провожатый лишь смотрел на Гриня оценивающим взглядом.

— Да не бзди, Слай. Мы вам не враги. Но и устраивать тут драку не позволим. Стеф, приведи в чувство того болвана, давай узнаем, чего от нас хотел его господин.

Голова у бритого оказалась крепкой. Небольшая шишка на лбу, плывущий взгляд — вот и все, пожалуй, последствия столкновения человека с металлопластиковой стеной. После парочки крепких затрещин он даже говорить смог, правда, уже не так воинственно, как раньше.

— Что Фокс приказал с нами сделать, нигга? — спросил нехристь, когда взгляд боевика сфокусировался на его лице. — Убить, взять в плен?

— Ничего такого… ох… Приказ был отбить вас у этих, — бритоголовый кивнул в сторону Слая, за что тут же поплатился вспышкой головной боли и опять застонал.

— А потом? Привести к нему?

— Нет! Можно? — здоровяк указал подбородком на один из карманов комбинезона.

— Медленно, — разрешил Гринь.

Под его пристальным взглядом чернокожий сунул руку внутрь и извлек оттуда прозрачную, то ли стеклянную, то ли пластиковую, пластину. Небольшую, размером чуть больше ладони и толщиной в палец.

— Вот, — произнес он. — Фокс хотел поговорить.

— Сманить их хотите, твари?! — тут же взвился Слай, даже чуть двинулся вперед, словно напасть собираясь. Но столкнулся со немного сонным взглядом моего подопечного, сдал назад.

— У твоей хозяйки все равно нет шансов победить! — ощерился наш пленник.

— Посмотрим еще! — не остался в долгу Слай. — Мы вам, подстилкам корповским, устроим честные выборы!

— Заткнулись оба! — рявкнул Гринь.

Он принял из рук бритоголового предмет, в котором я опознал коммуникатор, покрутил в руках и бросил на Стефа быстрый взгляд. Я без труда расшифровал его как вопрос — нехристь понятия не имел, как пользоваться прибором, но не хотел демонстрировать своего неведения.

Я, кстати, тоже не знал, как его активировать. Коммуникатор был устаревшим средством связи — относительно 27 века, естественно. Лет на двести-триста где-то. Но вот поди ж ты!

— Включи, — потребовал нехристь от боевика. Тот послушно взял прибор, приложил к середине экрана подушечку большого пальца, после чего над пластиной загорелось изображение ряда иконок.

— Эта, — бритоголовый ткнул пальцем в одну из них.

Иконки исчезли, послышался какой-то шорох и вскоре голограмма над пластиной показала нам незнакомое мужское лицо.

— Куин? Ты нашел их? — тут же спросил неизвестный. Увидел нас и тут же улыбнулся. — Вижу, нашел! Здравствуйте, господа! Я тот, кого называют Фоксом. Очень рад возможности познакомиться с вами.

У мужчины на голограмме было узкое лицо, тонкий нос и внимательные, с характерным хитрым прищуром, карие глаза. Натуральный лис — прозвище или имя подходило ему идеально. Был он немолод, лет пятидесяти, насколько можно судить по изображению.

— Я думал ты побольше, — явно издеваясь проговорил Гринь. — Как ты попал в эту маленькую коробочку, мужик?

Фокс недоуменно вытаращился на нехристя, не ожидая, что разговор с пришельцами начнется таким образом. Но вскоре, буквально через три-четыре секунды, лицо его сложилась в вежливую улыбку.

— Отличное чувство юмора, господин Волков! — выдал он, посмеиваясь. — Но, поверьте, вам незачем изображать из себя дикарей. Признаться, раньше мы здесь считали, что население Земли деградировало после вторжения, но посмотрев записи таможенного терминала «Чемал Тех», я перестал в это верить. Ваше оружие, идентификаторы, то, как вы себя вели при встрече с корпами — все это говорит о том, что на родной планете сохранилась цивилизация. И теперь, я вижу, она готова ко встрече со своими оставленными братьями.

Говорил Фокс немного витиевато, как священнослужитель ранга не меньше, чем епископский, на ежегодном заседании епархии по формированию бюджета. То есть — как политик, которым он и являлся. Грамотно выстроенная речь, паузы и интонационные акценты в нужных местах. Даже несколько неуместный пафос в конце обращения — надо же, давно оставленные братья! То есть ровно таким образом, чтобы я, равно как и Стеф, насторожились.