Микаэла любила эту девочку. У Рейнольда была хорошая семья: брат владел той самой автомастерской, а невестка работала оператором «911». Будучи истовыми католиками, они чтили семейные узы и приняли Рейнольда, когда он изъявил желание уехать из Мексики. Теперь братья мечтали перевезти оттуда и родителей. Но эта целеустремлённость вызывала у Микаэлы глубокое уважение, а не любовь. Как бы она ни заставляла себя полюбить Рейнольда, ничего не получалось.

– Мисси, ты не могла бы поиграть в комнате, – попросила её Микаэла. – Нам с твоим дядей надо…

– Вы будете целоваться? – Похлопала та ресницами. – Конечно! Не буду вам мешать! – Она чмокнула Микаэлу в щёку и упорхнула к себе.

– Извини! – Покачал головой Рейнольд. – Я не знал, что они вернутся так рано. Хотел, как лучше, а вышло…

– Присядь, – перебила его Микаэла, указывая на кресло напротив.

Он смутился, поджал губы, но послушно сел.

– Рейнольд, – заговорила она, сцепив пальцы замком, – мы с тобой уже полгода вместе. И это были прекрасные полгода. Ты замечательный парень…

Из кухни вывалился енот, таща за собой полотенце. Микаэла сбилась и проследила за тем, как тот забирается на стул, со стула на стол, со стола на подставку для аквариума. Он поглядел на Микаэлу и Рейнольда так, словно негласно позволил им продолжать разговор, не обращая на него внимания, и, опустив полотенце в воду, принялся его полоскать.

– Бэтмен, брысь! – фыркнул Рейнольд, и в этот момент из-за угла дивана выпрыгнул кот. Громко шипя, он рванул в комнату, но не рассчитав угол поворота, влетел в стену. – Да я не тебе!

Енот, словно команда касалась и не его вовсе, спокойно продолжил свои постирушки в аквариуме с перепуганными рыбками. Рейнольд поднялся и, сняв енота с подставки, накрыл аквариум крышкой. Зверёк явно обиделся, швырнул мокрое полотенце под ноги Рейнольду и утащился обратно в кухню.

– Ты бросаешь меня?

Микаэлу окатило холодом от прямого вопроса. Она потупила взор в колени. Впервые в жизни ей было до отвращения стыдно.

– Да, у меня странная семья, – продолжил Рейнольд, подняв полотенце. – От меня часто пахнет машинным маслом. Я азартен и люблю чили. Но я не плохой парень, Мик.

– Я так и не думаю! – заявила она, подскочив с дивана и посмотрев Рейнольду в глаза. – Ты замечательный парень! – повторила она. – Я ценю твоё трепетное отношение ко мне. Но я больше не могу принимать твои жертвы, Рейнольд.

Он подошёл к комоду у камина, выдвинул верхний ящик и достал оттуда пачку сигарет. Демонстративно закурив, Рейнольд выпустил клуб сизого дыма и проговорил:

– Полгода не курил. Наконец-то могу.

– Зачем ты так? – обиделась Микаэла.

Он усмехнулся, покачал головой и спросил:

– Ты хорошо подумала?

– Да.

– Ты хо-ро-шо по-ду-ма-ла? – чётче повторил Рейнольд.

– Да! Но я надеюсь, что у нас получится остаться друзьями, – призналась Микаэла.

– Я позвоню Тобиасу, чтобы он забрал тебя.

– Не надо. Я уеду на велосипеде, – ответила она и, не медля ни секунды, зашагала к выходу. – Если сможешь, прости меня, Рейнольд, – сказала она перед уходом.

Откинув выбившийся из взлохмаченной шевелюры локон за плечо, Линкея подпёрла голову рукой и с томной улыбкой оглядела обнажённую спину Лена. Кузен стоял у распахнутых дверей террасы, прилежащей к комнате принцессы, и молча наблюдал за закатом, окрасившим небо в розоватый цвет. Приближалась ночь-разлучница, а впереди маячил целый месяц томительного ожидания новой встречи.

– Иди ко мне, – позвала Линкея Лена и легонько похлопала ладонью по остывающей постели.

Он медленно обернулся и, не закрывая дверей, двинулся к кровати. Линкея, заворожённо следя за каждым его шагом, почувствовала в животе нарастающую лёгкость. Лен упёрся коленом в край постели и подался вперёд. Склонившись, он запустил пальцы в волосы возлюбленной и, притянув её к себе, жарко поцеловал в губы. У Линкеи закружилась голова. Она обвила шею Лена руками и, повалив его на себя, позволила покрывать поцелуями её лицо, шею, грудь.

Стук в дверь вынудил их прекратить любовную прелюдию. Лен поднял голову, покосился на добротное деревянное полотно и, нахмурившись, буркнул:

– Ты кого-то ждёшь?

– Н-нет, – растерянно ответила Линкея. – Может, это Альтмар?

– Линкея! – послышался приглушённый голос Йена.

Лен сел и стиснул зубы так, что на его лице заиграли желваки. Линкея, выскочив из постели, принялась быстро одеваться.

– Спрячься в шкафу! – шёпотом приказала она кузену.

– Ты серьёзно? – Развёл он руками. – Отмолчись, и он решит, что ты уже спишь.

– Без ужина и предупреждения? Лен, сегодня ночью я расстанусь с вами на месяц. Я хочу попрощаться с Йеном.

– Ну, конечно. – Лен собрал свою одежду и направился к гардеробной комнате, отделяющейся смежной дверью. – Он всё равно знает о нас.

– Но я не хочу, чтобы он видел нас вместе, – пояснила Линкея, пальцами расчёсывая волосы. – Поспеши.

– Только держите себя в руках. И выпроводи его как можно скорее.

Лен скрылся в другой комнате, а Линкея метнулась к двери и, открыв её, улыбкой встретила младшего кузена.

– Добрый вечер, моя принцесса, – поклонившись, поприветствовал её Йен и протянул ей ярко-красный цветок.

– О, как мило! – Линкея приняла подарок и вдохнула его мягкий аромат.

– Ты одна? – Йен буквально выдавил из себя этот вопрос, наполненный ревностью.

– Да. Да! – чётче соврала она, впуская кузена в комнату.

В отличие от Лена его младший брат был брюнетом. Юный возраст ещё не дал ему широких плеч, должных крепкому мужчине выраженных мышц, но Йен почти догнал старшего брата в росте и опередил в образовании, даже в грамоте. Воспитанный, всегда чистый и ухоженный, не демонстрирующий злость резкими словами и поведением. Линкея млела от его спокойствия и романтичности, когда ей надоедала жёсткость Лена.

– Ты отдыхала? – поинтересовался Йен, проходя мимо разворошённой кровати.

– Да. Видимо, я простудилась на вчерашней охоте. Недомогаю.

Очередная ложь далась Линкее ещё тяжелее. В комнате остались открытыми двери террасы. При простуде Линкея явно не стала бы так рисковать в прохладный весенний вечер. Йен сделал вид, что поверил, сел на диванчик и, дождавшись, пока Линкея сядет рядом, заговорил:

– Со мной общался король. Просил не вмешиваться в вашу с Аланнарвальдом свадьбу.

– Хм… И что ты ответил? – спросила Линкея.

– Пообещал, что не создам проблем. Если ты об этом не попросишь, – честно ответил Йен. – Мне не нужно объяснять важность вашего союза. Я не в восторге от необходимости этой свадьбы. Меньше всего мне хочется отдать тебя Аланнарвальду. Но король никогда ни в чём нам не отказывал. Впервые он попросил нас об одолжении. И я очень надеюсь, что мы не совершим непоправимое. Особенно Лен.

Несмотря на молодой возраст, с некоторых пор Йен стал голосом разума Линкеи. Её восхищал его деловой подход к решению любых вопросов. При этом он оптимистично воспринимал всё, что выпадало на его долю. Порой Линкее приходилось бороться с желанием рассказать Йену о покушениях на неё. Но он сразу же оповестил бы короля, и Лен в этом плане выигрывал.

– Я не попрошу тебя мешать этой свадьбе, – успокоила его Линкея, взяв за руку. – Мы не огорчим короля и не подвергнем королевство опасности.

– Согласись, Аланнарвальд – достойная партия. Всё изменится, когда у вас появятся дети.

И хотя голос Йена звучал ласково, Линкею замутило от слов про общих детей с Аланнарвальдом.

– Завтра я буду готовиться к визиту короля Яруэля и королевы Эллиады, – сказала она. – Поэтому хотела бы попросить тебя не беспокоить меня. Хорошо?

Линкея не представляла, как будет вести себя попавшая в Ценцарию Микаэла. Девушке понадобится время на адаптацию, а Йен может всё испортить.

– Пожалуй, нам вообще пора ограничить общение, – печально признал Йен, поглаживая руку Линкеи. – Лучше познакомься поближе с Аланнарвальдом.