– Воспитать и перевоспитать – разные вещи.

– Она молодая. Податливая, как глина. Потребуется – обратимся за помощью к королю Стефанусу. Общее давление обуздает капризный нрав принцессы. Ступай, моя королева. – Король взмахнул рукой и приложил её к наморщенному лбу. – Мне нужно побыть одному.

Решётка собачьего вольера содрогнулась под натиском немалой силы Лена. Убедившись в надёжности креплений, он повернул ключ в навесном замке и окинул запертых здесь животных задумчивым взглядом. У них больше свободы в неволе, чем у него по эту сторону клетки. Он не может быть с любимой. Сама судьба противится их союзу.

Вынув из деревянной кадки последний кусок мяса, Лен просунул его промеж прутьев, и одна из гончих аккуратно приняла лакомство. Своего покровителя и кормильца они не кусали, даже не осмеливались косо на него смотреть. Лен улыбнулся, что делал исключительно редко, и почесал у неё за ухом.

– Лен, – негромко обратился к нему остановившийся неподалёку король.

Тот выпрямился и обернулся.

– Да, ваше величество. Прошу прощения за неопрятный вид. Я работаю.

Уголок губ короля Стефануса дрогнул. Лен сморозил глупость: неопрятный вид – его норма.

– Оставь это инлугам13, – велел король, говоря о рабочем инвентаре. – Идём прогуляемся.

Лен обтёр ладони о подол своей мешковатой туники, кивнул подоспевшему молодому инлугу и пошёл вслед за королём.

– Где твой плащ, Лен? Холодновато.

– Я тепло одет.

Король Стефанус хмыкнул и неспешно пошёл дальше. В детстве Лен мечтал быть на него похожим – удивительно спокойным, рассудительным, терпеливым и беззлобным. Тинлуги Эйлинкеля обожали своего короля, а он мог безбоязненно выходить на площади, гулять по улочкам королевства, наведываться в гости к любому жителю. Конвой из шерлугов сопровождал монарха лишь в лесах, кишащих торлугами14, и за границами Эйлинкеля. Король Стефанус не признавал вычурность. Ему было за пятьдесят, а он до сих пор не повесил свой портрет в картинную галерею замка.

– Сюда. – Король привёл Лена к смотровой башне – самой высокой в замке. – Идём-идём, – с улыбкой добавил он, заметив смятение в лице племянника.

По винтовой каменной лестнице, освещаемой через предусмотренные при строительстве крошечные отверстия в стенах, они поднялись на самый верх. Их окатило холодным весенним ветром. Король Стефанус поправил на себе безрукавный плащ, застёгнутый на правом плече, и обратился к смотрящему:

– Оставь нас, шерлуг.

– Мой король. – Тот поклонился, взял копьё и спустился.

– Взгляни! – Король приблизился к парапету и, положив на него ладони, посмотрел вдаль. У подножия холма, на котором был возведён замок, простирался Эйлинкель, а за ним – бескрайний лес. – Что ты видишь, Лен?

– Наше королевство, – напряжённо ответил тот, встав рядом с королём.

– И всё?

Лен бросил на короля немного растерянный взгляд. Тот не шелохнулся. Он обладал высоким лбом, волнистыми волосами, всегда зачёсанными назад, крупным благородным носом с горбинкой, неправильным прикусом, бросавшимся в глаза, когда король говорил, и выразительным кадыком. Он знал, что далеко не красавец, мог посмеяться над собой и радовался схожестью Линкеи с её мамой. Как-то король даже сказал, что если бы Линкея была похожа на него, то он держал бы её в чулане.

– Мир, – тихо произнёс Лен, отведя взгляд от короля.

– Именно. Ты видишь мир и достаток, Лен. Великий Плач унёс тысячи жизней, разрушил много крепостей, вынудил нас создавать всё это из ничего. Мы добились того, что имеем, через кровь и слёзы. А чтобы мир и достаток продолжали править в Ценцарии, нам следует придерживаться определённых правил.

– Аланнарвальд украл у меня Линкею, – проворчал Лен.

– Помнишь поговорку: «Не воруй у вора. Иначе добытое не достанется ни ему, ни тебе». Отпусти её. И никто не пострадает. Я уже присматриваю для вас с Йеном невест. Линкея не единственная девушка в Ценцарии. Хотя бы на мгновенье забудь о своих чувствах и подумай о людях, которые верят в нас. О них! – Король рукой обвёл Эйлинкель. – Там мирные жители, женщины, дети, старики. Они не знают войны благодаря нам. Но благодаря нам они могут её познать. Выбор только за нами. Ты умный мужчина, Лен. – Король похлопал его по плечу и сделал шаг назад. – Думай, а потом делай.

Оставив племянника в одиночестве, король ушёл. Ветер стих, а из-за тучного облака выглянуло солнце. Опустившаяся на парапет маленькая желтопузая птичка привлекла внимание Лена. Давно рассеялся пепел пожарищ, боль впиталась в землю, исчез запах смерти. Ценцария процветала, не зная всеобщего горя, но за улыбками правящих особ таились их душевные раны.

Задумавшись над словами короля, Лен буквально выволок себя из башни. В глубине двора он увидел дядю в обществе Йена. Младший брат держал свою лошадь под уздцы и внимательно слушал наставления короля. Видимо, тот решил поговорить с обоими племянниками – ухажёрами Линкеи. Ведь через два дня в Эйлинкель приедет монаршая семья Халагрохильда – король Яруэль, королева Эллиада, принц Аланнарвальд и две юные принцессы. Естественно, королевское семейство Эйлинкеля должно хотя бы постараться выглядеть и вести себя прилично.

До Лена донёсся тихий свист. Он обернулся. Линкея поманила его к флигелю. Именно там находилась дверь, ведущая в магическую мастерскую Альтмара. Приподняв юбки пышного платья, Линкея скрылась в полумраке пристройки, пока её не заметил отец. Лен удостоверился, что король всё ещё занят беседой с Йеном, и поспешил за принцессой.

Отмахиваясь от дыма, заполонившего подвал, Лен догнал Линкею уже в центральном зале. Взяв её за руку, он спросил:

– Вы нашли злодея?

– Не совсем, – ответила она, покачав головой. – Но нашли способ выявить его.

Линкея дошла до стола, над которым Альтмар делал странные пасы руками. Вздрогнув, Лен изрёк:

– О, всемогущие богини! Какой же ты страшный.

Маг замер и, нахмурившись, посмотрел на Лена.

– Зато от меня не воняет псиной, – съязвил Альтмар.

Линкея, скрестив руки на груди, насупилась. Сидящий за столом Нолан ехидно засмеялся. Лен, взяв из корзины ломоть хлеба, ловко сунул его в открытый рот толстяка.

– Заткнись, – шикнул он, и Нолан отвлёкся на еду.

Линкея тяжело вздохнула. Они собрались здесь для решения вопроса, касающегося её жизни, а ей пришлось наблюдать за шутовским спектаклем.

– Ты сбил меня, Лен! – возмутился Альтмар. – Подай-ка флакон с голубым зельем. Тот, что светится. – Он повелительным жестом указал на полки у стены, заставленные банками, склянками, мешочками, горшочками и прочими ёмкостями с известным только Альтмару содержимым.

– Что вы задумали? – спросил Лен, направившись к этому своеобразному стеллажу.

– Использованная врагом магия направлена исключительно на принцессу, – начал пояснять маг. – Стрелой управляли на расстоянии. Возможно, на большом. Чтобы уберечь Линкею, мы должны оградить её от магии энергетическим барьером. У злоумышленника не останется другого выхода, как выдать себя, в отчаянии решив собственноручно напасть на принцессу.

– Это ваша гениальная идея? – разозлился Лен, осматривая содержимое шкафа. – Подвергнуть Линкею очередной опасности?

– Как раз я буду в безопасности, – ответила Линкея. – Альтмар нашёл моего двойника в одном из параллельных миров. Он поменяет нас с этой девушкой местами. На время, разумеется.

Рука Лена дёрнулась и смела с полки несколько флаконов.

– Извините, я тут уронил… челюсть, – проворчал он, наклонившись, чтобы подобрать магические зелья. Составив их на полку, он взял необходимый флакон с голубоватой жидкостью и вернулся к столу. – Повторите, а то в той части комнаты плохо слышно. Мне показалось, что этот сумасшедший порекомендовал тебе отправиться в незабываемое путешествие по неизведанным мирам, а твоё место временно займёт какая-то девица.