– И еще одно. Вы можете унести из комнаты только то, что поместится у вас в руках. Магию использовать запрещается.

Вот уж тут мои соперницы жалобно взвыли, смотря на огромные кучи перед собой.

Я-то было подумала, что часть из этого вернется в сундуки, но я просто плохо была знакома с миром темных женщин.

Пыхтя, сопя и обливаясь потом, они взгромоздили на себя все, что было перед ними.

Мы гуськом начали покидать комнату, и некоторые девушки взвизгивали, роняя на пол украшения, которые не умещались у них в руках. Кто-то успевал поднять их, а кто-то лишался своей добычи, когда более ловкая соперница хватала её с пола быстрее, показывая язык менее расторопной.

Ну, хоть от этого меня оберегли.

Мишель проводил нас до лестницы, где мы зашагали каждая в свой коридор.

– Да ты обладаешь просто мастерской способностью заводить себе друзей, – хихикнула Стеф, нагнав меня. У нее в руках было несколько нарядов, а на руки и запястья она повесила колье с разными видами камней. Каждый палец был унизан каким-нибудь кольцом. К ее чести, надо сказать, что было видно хотя бы ее голову за тем, что она несла в руках. – Ты либо бесстрашная, либо у тебя суицидальные наклонности. Что, в сущности, одно и то же, – добавила она, поразмыслив.

– Перестань, Стеф. И так тошно.

– Да я просто пытаюсь сказать тебе, что с Дайвой лучше не ссорится! Ты, что не видела ее ауру?

– Видела я всё, – отозвалась я хмуро.

– Тогда зачем… – тут на ее лице появилось какое-то отвратительное понимание. – Ну, всё ясно.

– Что тебе ясно? – устало проговорила я, открывая дверь в нашу общую комнату.

– У тебя план опять вызвать Ральфа на защиту! Господи, и как я сразу не поняла твою стратегию! Это бесчестно, но гениально! Но теперь, я раскусила твою подлую игру!

Я едва ли не задохнулась от возмущения. И про «подлые игры» мне говорил человек, подружившийся со мной из-за выгоды. Но я понимала, что Стеф только и надо было, что вступить со мной в перепалку, а на каждое мое слово, у нее было десять в ответ.

А потому, я просто устало произнесла:

– Думай, что хочешь. – И повалилась на кровать.

Я отправила Зобу, чтобы она позвала портниху, а сама планировала пойти в душ. Но Стеф и тут опередила меня, бесцеремонно влетев в ванную в полотенце прямо передо мной.

– У не вздумай хапнуть что-то их моих украшений, – погрозила она мне через щель фиолетовым ногтем, – всё подсчитано!

Я не успела даже отреагировать, потому что она сильно хлопнула дверью у меня перед носом.

Ну дела…

Вот тебе и тёмные на переквалификации.

Глава 7

Огромный зал сияет блеском магических свечей. Зрелище поистине завораживающее и прекрасное. Огромные люстры, спускающиеся хрусталем до самого пола, балконы, распахнутые настежь и высоченные белые своды, поддерживаемые колоннами, увитыми плющом. На человека, видевшего в своей жизни лишь таверны, да деревенские дома, это производило поистине неизгладимое впечатление.

Мишель ввел нас в высшее светлое общество, представив поименно каждую. Мне было не по себе от этого всеобщего внимания, отчасти потому, что мужчины разглядывали нас как-то плотоядно, а женщины явно не испытывали никакого восторга от знакомства.

Ну еще бы! Уверена, что каждая престарелая матрона рассчитывала увидеть на месте будущей императрицы не темную безродную девицу, а свою дочь.

Как только представление закончилось, мы смешались с толпой. Кого-то из девушек тут же пригласили, и они уже кружились в танце в центре зала. Я же, чувствовавшая себя шутом на ярмарке, юркнула на балкон, где темнота укрыла меня ото всеобщего внимания.

– Темные девки красивые, да?

А аж вздрагиваю, когда до меня доносится разговор двух молодых людей, вышедших на балкон и не заметивших меня.

– Да-а, – мечтательно тянет второй. – Есть в них что-то первобытное, дикое. Не то, что наши светлые. От одного интимного слова в обморок падают.

– Не удивлен, почему Ральф решил одну из них себе в жены взять. – Хмыкает первый. – Интересно, какие там способности у них на отборе проверяют?

– Известно какие! – они синхронно ржут. – Вот если бы я им проверки устраивал, там была бы только кровать, да колесо…

Выпав из оцепенения, я выпрыгиваю из своего темного уголка, вызывая священный ужас на лице обоих.

Разрываемая желанием взвесить им обоим оплеухи, и спросить, зачем ему нужно было бы колесо, я стою в замешательстве, недобро на них зыркая.

Совсем дети, не старше шестнадцати лет, они выглядят смертельно перепуганными со своими белесыми волосами и подростковыми прыщами на щеках.

– Леди, прошу вас, не говорите ничего принцу Ральфу, – произносит тот, что стоит справа тонюсеньким голоском.

– У нас и в мыслях не было вас оскорбить! – заикаясь, произносит второй.

Смех тут же начинает разбирать меня от осознания того, что они в штаны готовы надудонить от испуга.

– Выучитесь сначала, а потом уже о таких вещах думайте, – с видом строгой учительницы заключаю я.

– Вот ты где! – Ральф, словно призванный призрак, появляется на балконе, вгоняя этих двоих просто в священный ужас. – Что здесь происходит? – хмурится он, видя нашу странную компанию.

Замечая жалкий вид ребят, смотрящих на меня так, словно я держу в руках их судьбы, я выдерживаю небольшую паузу, а потом произношу:

– Да вот, ребята делились со мной тем, как им нравятся девушки из империи Тьмы.

– Вот как, – хмурится принц, – а молодым людям не рановато ли думать о подобных вещах?

Тут уж я улыбаюсь, предоставляя им самым спасать свои шкурки, а тот из них, который говорил про колесо, выдает:

– Вы абсолютно правы! Милая леди так и сказала нам: сначала выучитесь, а потом уже о невестах думайте! Но знаете, Ральф, с этого момента я твердо уверен, что женюсь, как и вы, на одной из темных.

Лицо принца вытягивается, но он тут же берет себя в руки.

– Вы свободны, – произносит он, и ребята чуть ли не бегом бросаются с места преступления, даря мне благодарные взгляды.

– Как быстро ты обзаводишься поклонниками, – в шутливой манере произносит Ральф, закладывая руки за спину.

– О, да! Особенно я под впечатлением после фразы о женитьбе на темной.

– Я полностью уверен, что он так и поступит.

– Сомневаюсь, – усмехаюсь я. – Скорее, он больше никогда с темными связываться не захочет.

– Ты не понимаешь, – качает головой Ральф. – У нас детей учат тому, что они никогда не должны лгать. Даже во благо. И именно поэтому они были так шокированы тому, что ты утаила от меня правду. Не отрицай, пусть это будет вашей тайной, – он останавливает меня, видя, что я хочу вставить фразу. – Любая светлая девушка на твоем месте доложила бы мне всё, и эти ребята были бы наказаны. Именно поэтому, я не сомневаюсь, что сердце этих двоих теперь навеки принадлежит тебе.

Он улыбается, немного мне кланяясь, и я невольно смущаюсь.

Ральф сегодня выглядит как настоящий правитель: в синем камзоле с золотыми пуговицами, соединяющимися между собой золотыми цепочками. Окантовка на воротничке тоже вышита золотыми нитями, но это не смотрится вычурным. Всё в меру. Даже золотой обруч у него на голове, отражающий его титул будущего правителя просто дополняет образ, а не кричит о высокомерии.

– По правилам, – произносит Ральф немного небрежно, – я должен танцевать с каждой из участниц. Поэтому, я искал тебя, чтобы правила не были нарушены.

– Ах, ну тогда, разумеется, – улыбаюсь я. – В другом случае, я бы придумала отговорку, но заведенные порядки нам нарушать совершенно ни к чему.

Принц смотрит на меня слегка нахмурившись, но потом, его лицо разглаживается:

– Ты шутишь, – утвердительно заключает он.

– Именно. Если только юмор не возбраняется на территории Света.

– Нет, но я уже подумываю над тем, чтобы его запретить на законодательном уровне.

Тут уже я резко оборачиваюсь к нему, но глаза принца искрятся смехом.