Познало бы солнце, что блещет впотьмах,

Жалело бы о расточённых лучах.

***

Так далеко зашли мы в невежестве своём,

Что мним себя царями над птицей и зверьём;

Искали наслаждений в любом углу земли,

Того добились только, что разум растрясли;

Соблазны оседлали и, бросив повода,

То вскачь, то рысью мчимся неведомо куда.

Душа могла бы тело беречь от всех потерь,

Покуда земляная не затворилась дверь.

***

Рассудок запрещает греховные поступки,

Но к ним влечёт природа и требует уступки.

В беде житейский опыт не может нам помочь:

Мы доверяем кривде, а правду гоним прочь.

***

Мы на неправде сошлись и расстались, и вот —

                                        на прощанье

Понял я нрав человека: его драгоценность —

                                        молчанье.

***

Мы сетуем с утра и жизнь спешим проклясть:

Разуверением чревата наша страсть.

Для каждого из нас у жизни есть в запасе

Обиды, бедствия и горечь в каждом часе.

Двух царств поборники сошли во прах, и вот

Нет больше этих царств. Нам только смерть не лжёт.

Развей мирскую жизнь иль на неё не сетуй.

Но редко следуют разумному совету.

***

Под власть небытия страшимся мы подпасть,

Но, может быть, не столь опасна эта власть?

***

Взгляни на собственную веру: в её пустыне

Увидишь мерзость лицемерья и срам гордыни.

***

Земная жизнь – война. Мы тягостное бремя

Несём, покуда нас не остановит время.

Носир Хисроу, Абу Муин ал-Кубадияни ал-Марвази (100—1088) – персидский поэт, философ, религиозный деятель. Родился в с. Кубидиян близ г. Балха.

В 1046—1052 гг. Совершил путешествие в Египет, описанное им в Книге путешествия (Сафир-Нали). По возвращении был изгнан из родного города Балха как еретик. Конец жизни провёл в горах Бадахшана (Памир), где и умер в с. Йомган.

Его литературное наследие включает религиозно-философские трактаты, диван, состоящий из 12 тысяч бейтов, поэму Ровшанайн-наме.

***

О ищущий! Дойди до сути всех явлений.

Вне сердцевины нет ни знаний, ни умений.

Лишь Истину познав, премудрость извлеки.

Незнающий пути не годен в вожаки.

О, не влагай руки в неведомую руку,

Чтобы стремясь вперёд, не колесить по кругу.

У Истины святой есть лицемерный тать, —

Не вздумай же ему ты ноги лобызать.

На рынке бытия воров шныряет свора,

Так береги карман и в каждом бойся вора.

Пройдёт ли тот слепец дорогой до конца,

Который вожаком берёт себе слепца?

Скорбящий! Отыщи поводыря такого,

Чтоб для тебя нашёл сочувственное слово.

Во всей подлунной нет обиднее обид,

Чем величать ханжу: «Священный Байазид!»

Послушаешь иных: «О, шахова порода!» —

А поразведаешь – ни племени, ни рода…

Как драгоценный клад в развалинах зарыт,

Так праведника дух под рубищем сокрыт.

Из пыли и шипов на свет выходит роза;

Не образ пред тобой: тут жизненная проза.

***

В тени чинары тыква подросла,

Плетей раскинула на воле без числа,

Чинару оплела и через двадцать дней

Сама, представь себе, возвысилась над ней.

«Который день тебе? И старше кто из нас?» —

Стал овощ дерево испытывать тотчас.

Чинара скромно молвила в ответ:

«Мне двести… но не дней, а лет!»

Смех тыкву разобрал: «Хоть мне двадцатый день,

Я – выше! А тебе расти, как видно, лень?..»

«О, тыква! – дерево ответило, – с тобой

Сегодня рано мне тягаться, но постой,

Вот ветер осени нагонит холода, —

Кто низок, кто высок – узнаем мы тогда!»

***

Под присмотром всегда держи свои владенья.

Ибо владенье ждёт забот и наблюденья.

Два уха у тебя, два глаза у тебя —

А это для ворот надежные крепленья.

Учись и познавай! В превратностях судьбы

Познания твои одни – твоё спасенье.

Кто знания щитом себя вооружил,

Тот в шуме бытия минует треволненья.

Ещё один совет: ты послухам не верь!

Молва – всегда молва: шумит; но тем не менее

Услышанным словам, услышанным ветвям

С увиденным тобой – не может быть сравненья.

Поэтому слушков, как зайцев, не лови:

Всему, что услыхал, потребуй подтвержденья.

И, наконец, ещё: слова не есть дела.

Деянье – это плоть! Слова же – только тени.

Ты можешь сотни лет о жемчуге твердить,

Но если не нырнёшь – он твой лишь в сновиденье.

***

Да будет жизнь твоя для всех других отрадой!

Дари себя другим, как грозди винограда,

Но если нет в тебе такой большой души —

Пускай хоть малая сияет, как лампада.

Не огорчай людей ни делом, ни словцом,

К любой людской тоске прислушиваться надо.

Болящих исцеляй, страдающих утешь —

Мучения земли порой жесточе ада.

Ты буйства юности, как зверя, укроти,

Отцу и матери всегда служи оградой:

Не забывай о том, что мать вспоила нас,

Отец же воспитал своё родное чадо,

Поэтому страшись в беспечности своей

В их старые сердца пролить хоть каплю яда.

К тому же, минет час, ты старцем будешь сам, —

Смотри ж, не нарушай священного уклада.

Итак, живи для всех! Не думай о себе!

И жребий твой блеснёт, как высшая награда.

***

Все люди в этом мире драгоценны,

Воистину чудесны и священны.

Недаром их избрал Господь единый:

Дух – чистый жемчуг, плоть – из тёмной глины.

Четыре – дух и сущность, ум и тело,

Из коих три последних, скажем смело,

Всему людскому роду сопричастны,

А дух в сей тёмной плоти – луч прекрасный.

***

В душе своей ты семерых найдёшь,

Но берегись – в их дружбе скрыта ложь.

Надменность, хитрость, тупость, жадность злая,

Гнев – пятый, зависть гнусная – шестая,

И похоть – вот все семеро подряд.

Они тебе всегда во всём вредят.

Покинь же их, друзей своих негодных,

Найди других, высоких, благородных:

Вот – скромность, воздержанье, простота,

Довольство малым, щедрость, доброта.

Коль разум свой не держишь ты в оковах,

То прежних бросишь и приблизишь новых.

Ведь те – враги, а это все друзья.