Валера удивился бы сильнее, если бы не находился в состоянии нервной дрожи, заострив внимание на деталях напрямую относящихся в собственной безопасности. Вспышка молнии на несколько секунд ослепила его, а грохот грома в открытое окно контузил его на такое же время.

— Твою мать! — выругался Валера.

Из-за страха его потянуло в туалет по маленькой нужде. Он решил ее справить, чтобы не сделать это непроизвольно, во время встречи с мародерами. В верхнем доме имелся унитаз, хотя и во дворе стоял полноценный туалет типа «сортир». Ольга не признавала его, говорила, что не способна справить в нем нужду, потому что под ней большая яма, полная говна, которое видно.

Валера прислонил ружье к стене и помочился в унитаз. Он слишком поздно услышал подозрительный шум. Окно в большой комнате разбилось влетевшей в дом горящей бутылкой. Она разбилась о пол, жидкость растеклась по нему, мгновенно взявшись огнем. Дом наполнился душераздирающим воем сирены сигнализации. К такому повороту Валера не был готов. Огнетушитель имелся, но только в нижнем доме. На размышление были секунды. Валера бросился в кухню, оттуда на лестницу и постучал в дверь.

— Ольга, это я, — произнес он негромко, уверенный, что супруга стоит за дверью.

Как он и думал, дверь открылась мгновенно. Валера кинулся в дом, нашел огнетушитель и на выходе кинул супруге, испуганно взирающей на сполохи огня, видимые сквозь верхний выход.

— Закрывайся.

Он поднялся по лестнице. Огонь хорошо освещал дом, не было нужды пользоваться фонарем. Валера выбрался, встал за косяк и открыл вентиль огнетушителя. Белая струя накрыла пламя. Оно сопротивлялось несколько секунд, но сдалось. Валера отбросил огнетушитель в сторону и крепко сжал оружие.

Вдруг, прямо рядом с ним раздался выстрел. Пуля пробила окно и врезалась в стену напротив. Валера выстрелил наудачу, направив оружие в сторону окна. Дробь сокрушила стекло. Остатки его со звоном осыпались на пол. Валера пробежал под окном, схватил фонарь и направил его в окно, выставив на вытянутой руке. В свете мелькнула тень. Валера выстрелил. Раздался крик и потом несколько выстрелов, из которых только одна пуля попала в окно.

Валера перезарядился, трясущимися руками, едва попадая патронами в отверстия ствола. Он выстрели туда, откуда раздавались вспышки. Заменил стреляный патрон. В ушах стоял сильный шум от выстрелов и орущей сирены, так что он вряд ли бы услышал скуление раненого на таком расстоянии. Душа злорадно желала думать, что он не промахнулся.

Он переключил фонарь на прерывистое мерцание. Неприятный для глаз свет, по его мнению, дезориентировал противника. Вспышки освещали на короткое время почти непроницаемую стену дождя. Сверкнула молния. Ее света хватило, чтобы увидеть лежащего на грядке с перцем человека.

— Один готов, — с удовольствием констатировал Валера.

«Сигналка» начала хрипеть и затихать. Садился ее аккумулятор. Валера выключил фонарь и, пригнувшись, прошелся по дому, чтобы оценить ситуацию через другие окна. Он прислонил выключенный фонарь к окну, выходящему на соседний участок и включил его. Снова тень мелькнула и исчезла. Выстрелить Валера не успел. Ему хотелось верить, что оставшиеся мародеры не вооружены и, потеряв напарника, уберутся восвояси.

Он выключил фонарь, чтобы преступники решили, что он собирается посветить из другого окна. Валера выждал секунд тридцать и снова включил его. Прямо перед ним стоял человек с топором, видимо собираясь разбить им окно. Валера выстрелил. Стекла и дым выстрела ударили человек в живот. Он свалился на землю, как тряпичная кукла и начал истошно орать. Валера снова выключил фонарь и перезарядил стреляный патрон.

Теперь ему хотелось верить, что у мародеров навсегда отпало желание лезть к людям. Как понять, что оставшийся в живых преступник бежал, Валера не знал. Ему предстояло теперь до самого утра караулить дом. В ушах стучала кровь. Руки тряслись, как у алкоголика после перепоя. Только мысль работала непривычно ясно, будто адреналин стал для нее допингом.

Валера вернулся в большую комнату, переживая, что через разбитое окно преступник сможет забраться бесшумно. Хотя, в его-то положении стоило надолго забыть про интерес к чужим вещам. Разве что дело шло о принципе, о кровной мести за нанесенное оскорбление. Валера не верил, что у преступника такого пошиба есть настолько принципиальные вещи, которые он ставит выше собственной жизни. Да и один из подстреленных мог оказаться им.

Валеру отпустило. Он убедил сам себя, что больше нападения опасаться не стоит. Однако решил подождать полчаса, прежде, чем сообщить о своем состоянии Ольге. Наверняка ее состояние уже было близко к истерике. Только поспешить, значило подставить себя и семью. Валера осмотрел разбитое окно и решил, что бесшумно через торчащие осколки не проберешься.

Он прошел к окну, смотрящему на ворота, и включил фонарь. Калитка рядом с ними была открыта настежь и смотрела на него чернеющим провалом тьмы. Валера передернул плечами. Ему показалось, что эту ночь он запомнит навсегда и будет видеть ее в кошмарах. Дождь будто бы ослаб. Молнии больше не сверкали. Валера вернулся к окну, за которым лежал второй подстреленный человек. Тот тихо стонал. Теперь Валере стало жалко его и захотелось оказать первую помощь.

В окно дунул непонятно откуда взявшийся горячий сквозняк. Валера решил, что нервы играют с его воображением. Он протянул руку к окну. Точно, кожа ощутила жар, будто рядом горел огонь или находился раскаленный предмет.

— Это что за ерунда? — Валера выглянул влево и вправо, ожидая увидеть огонь, который странным образом не виден.

Ничего похожего, однако в дыру, пробитую ружьем, основательно сифонило горячим воздухом. Раненый застонал и начал шевелиться. Валера подошел к другому окну, будучи уверенным, что из него дует нормальный ночной ветер присущий этому времени года и суток температуры.

Он был шокирован, когда за два метра от окна почувствовал горячее дуновение. Он услышал крик со стороны дачи, где поставили палатку. Крики множились, ввергая Валеру в смятение. Значит, жар ощущал не только он, и это не стоило списывать на постшоковый синдром. Валера посветил в окно, почти не опасаясь нового нападения. От сырого подоконника, от земли поднимался густой пар испаряющейся влаги.

Рука, держащая фонарь, не выдержала накаляющегося воздуха. Валера выронил его. К счастью, диодная лампа выдержала удар. За окном громко выл раненый преступник. Соседи кричали тоже и не думали угомоняться. Надо было что-то делать. А что именно, он никак не мог определиться. Сработала предварительная программа. Валера кинулся на лестницу, предупредить Ольгу. Он педантично закрыл за собой люк и очутился в атмосфере прохлады, резко контрастирующей с воздухом снаружи.

— Ольга, это я, открывай!

Дверь мгновенно открылась. Рыдающая супруга бросилась Валере на шею, окатывая его слезами. Агата и кот не спали, стояли в дверном проеме и испуганно смотрели на обнимающихся родителей.

Глава 9

Приключения для Александра и Гурьяна начались сразу, как только родная Зарянка скрылась за поворотом реки. Пока Гурьян приноравливался к управлению плотом, имеющему высокую инерцию, а Александр крутил педали, прямо по курсу показалась первая аномалия. Из реки поднимались пузыри воздуха. Не просто пузырьки, а крупные, оповещающие окрестности о своем появлении утробным звуком.

Возникали они примерно два раза в минуту, и сразу же на месте их появления в реке закручивалась воронка, увидеть которую удалось, только приблизившись к ней на сотню метров. Вела она, скорее всего, в бездонные недра земли, превратившиеся после катастрофы в сплошные полости и разломы.

— Гурьян правь к берегу, затянет, — испугался Александр ускорившегося течения.

— Я правлю, — Гурьян отчаяннее замахал веслом.

Александр взял свое весло и загреб им с кормы, по диагонали, чтобы скорее развернуть нос плота. Как только он вышел на нужный угол, Александр сел за педали. Очередная порция пузырей поднялась из воды, и следом зашумел водоворот на месте их появления. Плот вильнул кормой, но усилия двух человек вырвали его из затягивающей ловушки.