Дневник Сони

28.12.2011

Ты подарил мне ребенка. А взамен я отдала тебе свое сердце. Глупый мой, смешной Крис. Ты сам не знаешь, что делать с таким бартером. И не надо… Живи, как жил. А я постараюсь не сломаться. Ради ребенка, ради себя, ради твоей семьи. Я смогу, я должна суметь! Она, конечно, красива и богата. Возможно, известна. Она, безусловно, во всем лучше меня — что ж, пускай. Но почему ты не можешь мне все это сказать сам? Я пойму. Я не буду требовать ничего более, чем ты уже дал мне. Я просто хочу ясности, ведь неведение убивает.

Крис

Джен откинулась на подушки, томно потянулась.

Меня передёрнуло.

Пора завязывать с этой интрижкой. Секс — это, конечно неплохо, но далеко не панацея.

После встреч с ней меня стабильно мучило чувство собственного свинства и возрастающей ярости. Очень хотелось свернуть кому-то шею. И на задворках совести подсознание громко пищало о том, что эта шея — моя.

Я встал с кровати, прошел в ванную, боковым зрением держа Джен на мушке. У нее хватило ума не последовать за мной. Слава Богу. Сейчас я не был расположен держать себя в руках. Теплые струи смывали запах похоти и греха. А все мысли были в Лондоне. Но Лондон был глух и нем. Я в опале. Я мерзавец и скот.

И почему все так сложно? Почему я не могу контролировать ситуацию?

Я вышел из ванной. Джен все еще нежилась в кровати. Мне сразу захотелось содрать простынь вместе с ней и швырнуть в мусор.

Странно. Обычно, пока я принимал душ, она уже успевала одеться и была на низком старте. Неужели решила, что пора предъявить претензии на мое лично пространство? Зря.

— Джен, не сочти за грубость, но тебе пора, — я по всем фронтам скот, но пока вежливый.

— Да, конечно, — пропела она медовым голоском, что аж запершило в глотке.

Но с места так и не сдвинулась.

Я было открыл рот, чтобы расставить все точки над «i» и отправить ее далеко и надолго. Но зазвонил телефон.

— Здравствуй, дорогой, не разбудила? — услышал я в трубке мамин голос.

Боже, я что амнистирован? За какие заслуги?

— Нет, мам, я очень рад тебя слышать.

Чертовски рад. Лондон снял блокаду. Осталось узнать цену.

— Крис, почему ты не звонишь Соне?

Вот так вот. Без вступлений о делах, здоровье… Опять Софи. Сразу Софи.

— Ну, допустим, что я не хочу ее волновать, — быстро оправдал я собственную трусость.

Я и правда не хотел, а еще совсем не знал, как мне с ней разговаривать. Боялся брякнуть лишнего, расстроить ее. А себя боялся больше всего.

— Тебе совсем не интересно? А у нас тут столько новостей! Софи — беременна, представляешь? И что-то мне подсказывает, что от тебя. Неожиданно, правда? И еще мне приснился странный сон, что ты в курсе и даже сам привез её в Лондон. Сон был так реалистичен, что я даже поверила, но потом все-таки поняла, что это только сон, — сарказм сквозил в каждой букве и больно хлестал прямо по лицу.

Собственно, а что я ожидал?

— Мам, я все помню, и если что, вы же всегда меня просветите. Я затем и привез ее в Лондон.

Что за разговор? Мне кажется, или мама на что-то намекает. Я вышел в гостиную, чтобы избавиться от цепкого взгляда Джен.

— Кристофер, ты нужен ей, — мама произнесла это таким тоном, что у меня душу вывернуло наизнанку.

Черт, а это больно. Но гордость жрала меня еще сильней.

— А мне нужны были вы… На премьере… Так что мы тут в паритете.

Откуда я все это взял? Придумал только что? С кем я вздумал ровнять счет? С родителями? С собственным ребёнком?

Но продолжал в том же духе.

— И я весьма доступно объяснил ей причины моего отсутствия. Она не маленькая, должна понимать.

— Хватит, Крис! — о, ну вот, сейчас меня отчитают на повышенных тонах, — Вы должны узаконить свои отношения!

— Что? Пожениться что ли? Мам, ты соображаешь, что говоришь? — я истерически ржал в трубку.

Ну, надо ж маме показать, что я и сам ещё не дозревший пубертат.

— У Сони была угроза выкидыша, — мама словно хлестнула меня кнутом, — Может, и над этим посмеешься?

Нет, смеяться как-то сразу расхотелось. Боль и нежность начали карабкаться наружу сквозь пелену эгоизма.

— Когда? — процедил я сквозь зубы.

— После лондонской премьеры.

— Почему я узнаю об этом только сейчас? — я почти рычал, меряя шагами гостиную.

Что там у них вообще происходит?!

— Потому что ты не спрашивал, Крис. И Соня запретила нам говорить, — мама сбавила тон, но мне хватало и содержания ее слов.

Софи, черт бы её побрал…Узнаю эту засранку!

— А сейчас? Как она? — я достал бутылку пива, швырнул ее обратно, сменив на виски.

— Крис, в конце концов, внеси ясность. Я не настаиваю на шумихе. Просто пусть ребенок родится в законном браке, — мама игнорировала мой вопрос, продолжая стучать в закрытую дверь.

— Мам, мне двадцать пять!

— Крис, а ты не допускаешь мысль, что она может просто изолировать тебя от ребенка. И ты ничего не докажешь. Хотя, если тебя это устраивает..?

— Она не посмеет.

Ну да, конечно, не посмеет. Ты сам себе веришь, Крис? Свалит куда-нибудь в Сибирь и ищи свищи… Да ей первый встречный медведь будет дороже меня!

— Крис, ты скоро? — позвала Джен.

Какого дьявола?! Мама точно это слышала.

Пять секунд оглушительной тишины могли сказать больше, чем час разговора.

— Да, я действительно тебя не разбудила, — вынесла мне диагноз мама, — Это омерзительно.

Гудки.

— Выйди вон! — рявкнул я, не оборачиваясь и набрал Лондонский номер. Трубку снял отец. Это паршиво. С ним не прокатывают актерские номера. Он не дал мне и слова сказать.

— Кристофер, когда ты сможешь приехать?

И так всегда. Папа прям, строг и немногословен. Он вроде и не давит, но перед глазами так и рисуется плаха, а шея ощущает холодную нежность топора.

— В феврале смогу, — я отвечал как ученик у доски.

— По телефону такие вопросы не решаются. Хватит прятаться, приезжай, все обсудим.

Я только покивал.

— Крис, ты понял меня?!

— Да, пап, я киваю.

— Тогда до встречи. Всего доброго.

Гудки.

Я одним глотком осушил стакан.

Вот дерьмо.

За спиной хлопнула дверь спальни. Чужие руки обвились вокруг меня. Я обернулся, аккуратно, но уверенно освободился от ее захвата.

— Я, кажется, просил тебя уйти, Джен, — я сверлил ее глазами.

Какого черта влезла? Мне и без ее участия хватает проблем.

— Прости, я не хотела мешать, — невозмутима и спокойна, — Как я могу загладить вину?

Джен скользнула рукой мне по груди и ниже. Я перехватил ее ладонь, сильно сжав.

— Нет, не сейчас.

Кажется, во мне проснулся дикий зверь, а она в это не врубалась. Ну, никак.

— Да что с тобой, Крис? — она непонимающе хлопала глазами.

— Вся моя жизнь катится к чертям, — гавкнул я и налил еще виски, опять опрокинул стакан залпом.

Я сам не понял, как выложил ей все только потому, что меня разрывало от кучи информации, подытожив:

Так что, кажется, я скоро женюсь.

— Нет, — взвизгнула Джен.

Она забрала у меня стакан, налила себе.

— Ты не можешь. Не сейчас! Кристофер, это неприемлемо. Ты должен сейчас быть холостым, ничьим. Это нужно для имиджа. В конце концов, мы живем в XXI веке. Что за пуританский бред с этой женитьбой?

— Сам не врубаюсь, но, кажется, так надо, — меня не удивили, но немного успокоили ее заявления.

Не хотел я жениться. Не сейчас и не так. Софи мне дорога, и я не собирался открещиваться от ребенка, но официальный брак — это уже перебор. Не хочу.

— Кому надо? Этой девочке? Или твоей семье? — Джен задавала правильные вопросы и опять начала мне нравиться, — А ты, Крис? А твоя карьера? Кто об этом подумает?

— Ты, — я хмыкнул, залив остатки виски в рот, — Поехали со мной в Лондон.

Я это вслух сказал? Ну а вообще, почему нет? Пускай попробует объяснить все это родителям. Меня они точно слушать не будут. А Джен профессионал, вдруг у нее получится.