«Вот так намного лучше», — гласила записка от председательского стола. Я встретилась глазами с Машей. Она кивнула на мою самодовольную улыбку.

Через пару минут я получила второе письмо «Потанцуешь со мной завтра?», — это точно не от Маши. Я медленно повернула голову в сторону англичанина. Он скорчил мне какую-то неоднозначную гримасу. Я написала: «Ок», — и подняла руку. Админ отнес Кристоферу записку обратно. Он развернул, оценил лаконичный ответ и нагло подмигнул мне. Вот зараза.

— Смотри, что у меня есть, — Лизка извлекла из недр своего чемодана бутылку, — Вискарик.

— Сдурела? Заметут, — переполошилась я.

Нам категорически запрещалось употреблять спиртное не только по возрастному признаку, но и по протоколу.

— Ой, я тебя умоляю. Директора сейчас занимаются тем же самым, — успокоила подруга.

Последний день в Гааге нас и правда никто не пришел проверять.

— Ай, черт с ним со всем. Кола есть?

— Обижаешь, — Лиза достала из холодильника бутылку коки и стаканы с полки.

Работа закончена, дискотека отплясана, вещи собраны. Можно и поддаться на уговоры старшей подруги.

Я жалела только об одном. Так и не потанцевала с этим англичанином. Вова из Москвы вдруг резко воспылал ко мне нежностью и единолично завладел моим вниманием в клубе. Пару раз я встречалась глазами с Кристофером. Он был невозмутим и очень востребован. Видимо, его не слишком тяготило мое несдержанное обещание. Да и черт с ним.

— Где достала? — я приняла стакан с коктейлем.

— Блин, Сонь, это Голландия. Тут и шмаль в законе, а ты про какой-то шкалик спрашиваешь, — она стукнула своим бокалом об мой, — Вовка подогнал. Напрашивался третьим, но я отшила. Тебе и дискотеки хватило. Давай за нас.

Я хмыкнула и отпила из стакана. Мы болтали, обменивались впечатлениями. Лиза поведала, что мной все довольны. Она дружила с директорами.

Мы хихикали, как дурочки. Алкоголя в коле почти не чувствовалось. Голова была ясной, только вот разговоры стали более откровенными. Я вышла с очередным стаканом на балкон подышать.

— Кстати, ты в курсе, что Вовка на тебя серьезно запал? — крикнула Лиза мне из комнаты.

Я сделала глоток, чтобы не отвечать

— Машка бесится. Она в него влюблена, как кошка, еще с Питерской конфы, — продолжала сплетничать Травина.

Я вспомнила рассказ о неразделенной любви моего председателя и Вовы Федорова из Совбеза только сейчас. Если там есть хоть половина правды, мне хана. Увлекшись этими мыслями, я забыла, как правильно глотать. Воздух перемешался с жидкостью. Чтобы не задохнуться, пришлось перегнуться через перила и сквозь губы пульверизатором выпрыснуть все, что собиралась проглотить.

— Чо за..? — донеслось снизу.

— О, черт, — пискнула я.

С балкона двумя этажами ниже на меня сердито таращился… Кристофер.

Офигеть, это его номер. Он прямо под нами жил все это время. Я перешла на английский:

— Ой, прости, я не хотела.

— Ты мне наголову плюнула!!! — заорал он, — Чего я тебе плохого сделал?

— Да не плевала я.

— Ну, конечно, это дождик пошел, — он достал сигарету, прикурил.

— Эм, Рашн Федерейшн, угости даму сигареткой, — да я определенно становлюсь смелее поле трех стаканов.

— Чтобы ты мне пепел на голову сбрасывала?

— Да пошел ты, — я ушла с балкона, оставив Кристофера наедине сигаретой и Гаагской ночью.

— Хорош орать, — отчитала меня Лиза, — Пей лучше.

Она опять наполнила мой стакан и начала в подробностях рассказывать о перспективах смерти моей интернациональной карьеры от Машкиных рук. Если я (не дай Бог) приму ухаживания Федорова.

Очень скоро в дверь постучали. Настойчиво так. В час-то ночи!

— Дооралась?! — Лиза оперативно засовывала бутылку в чемодан, зло шептала, — Сидим, пьем колу, никого не трогаем, починяем примус.

Я открыла дверь. За ней стоял Кристофер, протягивая мне сигарету.

— Ой, спасибо, — все слова опять застряли в горле.

Чего он приперся? Лучше б голову помыл. Чего смотрит? Принюхивается?

— Девчонки, а вы тут пьете что ли?

Я втянула его за борта рубашки в номер.

— Сдашь нас? Или присоединишься? — спросила я без преамбул.

— Шутишь? Наливай, только чистый.

Дневник Сони

14.04.2003

Крис. Кристофер. Кристофер Мэйсон. Именно он — самое яркое впечатление от моей поездки.

В сущности Гаагсакая конференция отличается лишь размахом и помпезностью. Суть же остается неизменной. К черту комитет, к черту председателей и директоров. Мне пятнадцать, и я без ума от наглых умных парней. Таких, как он.

Лиза завалилась спать, когда кончилась выпивка, оставила нас наедине. Мы почти всю ночь просидели на балконе.

Я из кожи вон лезла, пытаясь доказать, что не плевала ему на голову. А он ломал язык, пытаясь произнести мое имя правильно. Но у него выходило то Сониа, то Сонья. Но только не Соня. Я капитулировала и согласилась на Софи. Крис взамен пообещал простить меня за увлажнение волос. Лет через пять.

Алкоголь стер мой языковой барьер. Я трещала, не замолкая, словно всю жизнь жила среди носителей языка. А может просто Крис резко стал тактичным и помогал мне подобрать слова, не смущая при этом.

Я даже забыла, что дома меня ждет парень. И не мудрено. Крис легко мог заставить забыть обо всех парнях на свете. Своих, чужих… всех!

Он рассказывал, что умеет играть на гитаре и фортепиано, а еще хвастался, что его очень хвалят в каком-то драмкружке, где он играет в спектакле.

Я хихикала, делая вид, что верю ему. Про музыку еще могла принять за чистую монету. Красивые длинные пальцы было очень легко представить на струнах или клавишах. Но актер — это точно полный бред. Выпендривается. А вот в его мечту о спичрайторской карьере в политике я поверила. Как не поверить после его триумфального выступления на Асамблее, где нашу резолюции приняли почти единогласно.

Мне стало холодно, и он обнял. Словно это тоже входило в регламент. Наверно, коллекционировал таких дурочек, как я.

Но…

Вряд ли я когда-нибудь забуду его руки, согревающие меня и поцелуй, от которого я попыталась уклониться.

— Я хочу тебя поцеловать, — проговорил Крис.

Словно я и так не поняла. Пришлось задать очень глупый вопрос:

— Зачем?

— Просто хочу.

Аргументов для возражения не нашлось. В этот раз кричать «я протестую» совсем не хотелось.

— Тогда целуй, — сдалась.

Черт с ним, пусть ставит галочку на карте мира.

Утром он поймал меня в холе отеля, нерешительно протянул листок бумаги с е-мэйлом.

Я удивилась и обрадовалась, почти сразу расстроилась, но виду не подала. В моем городке интернет только на почте за какие-то безумные деньги.

Вспышка.

— Лиза!

Лицо подружки украшала улыбка до ушей. В руках она держала мой фотоаппарат. Сама отдала — сама виновата.

Теперь я буду пялиться на фото и грезить о далеком милом парне, с которым даже встретиться еще раз — без шансов.

А пока он держит меня за руку, смотрит прямо в глаза, говорит какие-то банальности.

Лиза сообщает, что автобус ждет.

Моя ладонь медленно выскальзывает из его пальцев. Крис удерживает самые кончики. Его губы накрывают мои. И плевать, что все пялятся. Мы имеем право на этот миг.

Ветер, асфальт, туманное московское утро.

Привычку бегать я переняла от Кирилла. Я все за ним повторяла тогда. Как попугай. Глупая влюбленная курица. Он курил «Капитан Блэк», и я давилась тяжеленным дымом. Он пил «Миллер Драфт», я морщилась, но глотала. Он любил отдыхать в Питере, я проклинала в голос порывистый ветер, перемешанный с мокрым снегом, но упрямо таскалась по гранитным набережным.