– Да, конечно, Лиза, покажите, – машинально проговорила я, хотя не могу сказать, что нечто забрезжило, но насторожило. – Что там?

– Вот смотрите, – радостно оживилась Лиза, поняла, что её не гонят, раскрыла конверт и выложила содержимое пасьянсом. – Вот она книжечка с инструкциями, вот диплом качества и гарантия на два года с числами, вот карточка магазина с надписью на русском языке и телефонами по Москве, но вот это.

Лиза могла не уточнять, что имеет в виду, поскольку сразу, как пасьянс разложился вверх ногами, я поняла по методу исключения лишнего, что дополнительное вложение «Александеру» отнюдь не принадлежит, иное качество исполнения, не та цветовая гамма, непохожий материал. Темно-синий петушок с вытянутой головой протягивал в мою сторону ножки со шпорами, их обгонял длинный витой хвост, картинка приподнималась с фона цвета насыщенной ржавчины.

– Тут ничего не написано, – поясняла Лиза тем временем, тыча пальцем в лишний предмет. – Ни с какой стороны, только цифры, но малый сказал, что это вовсе не петух на картинке. Если у него змеиные голова и хвост, то он называется василиск – парень у нас довольно начитанный, с пяти лет с книжками, ему видней.

«Василиск, это просто отлично», – тем временем думалось мне почти в спокойном уме. – «Символ города Базеля, это в Швейцарии, неведома зверушка, надо думать, явилась оттуда, отлично. Хорошо бы оставить у себя, на предмет проверить. Хотя ежу понятно, что это такое, как оно задумалось и что сталось с шубой!»

– И мы подумали с мамой, что когда Лариса вынимала из шкатулки шубные бумаги, – Лиза продолжала объяснение. – То нечаянно прихватила эту карточку. От чего-то другого, может быть ненужного, но кто знает?

«Понятно, именно так она бы и объяснила», – размышляла я по ходу дела. – «Через удобное время, когда вышла бы из больницы и показала всем, что без неё фиг с маслом, а не карточка-ключ! Только с нею, по согласию, добровольно, иначе могут искать предмет до посинения. Ключик надёжно лежит в кармашке у Лизы тремя этажами ниже, вроде как по ошибке, мол, нечаянно прихватила и не заметила, теперь пришла забрать, очень дельно».

– Вдруг это нужное, мы же не знаем. Понятно, следует вернуть законным наследникам, – распиналась Лиза. – Но идти к сестре – очень неприятно, там племянница, опять начнёт свару, потом окажется, что петух того не стоил, будет обидно. Однако выбросить – совесть не позволяет, поэтому я пришла к вам за советом. Что скажете?

– Вы, Лиза, всё сделали правильно, – веско сообщила я, дивясь в энный раз собственному дурацкому везению. – Знаете, мы вот что сделаем. Оставьте змеиного петушка здесь, мы проверим, что это за птица, тогда решим, что с нею делать – в суп класть или племяннице отдать.

– Я бы очень так и хотела, – созналась Лиза, но карточку придержала. – Но сколько это будет стоить? Ведь никто задаром проверять не будет, и вам нужна комиссия. Хотя бы примерно.

– Хотя бы примерно, то пока бесплатно, – вальяжно ответила я. – Потом, когда выясним, то со скидкой. Вот придет у меня волшебница Надя, она на этих делах собаку съела, возьмёт каталог, проверит на рабочем месте, ей нетрудно. Если окажется, что петушок простой, вам будет даром, чтобы не обидно. Но если он ценный, вернём сестре Ларисы за вознаграждение, если захотите, учтём вашу долю и…

– Нет уж, спасибо, я не буду ни за какие деньги, – озаботилась Лиза. – Берите с них, сколько нужно, меня даже не упоминайте, ладно?

– Как скажете, Лиза, – согласилась я. – Сейчас расписку сделаем, вот такую: «Получена от Гурьевой Елизаветы, (с отчеством) пластиковая карточка сине-ржавого цвета с птицей василиском, без надписей, с двумя магнитными полосами, размером. на предмет выяснения».

– Пожалуйста, а можно без этого? – попросила Лиза. – Чтобы я никак не упоминалась. Я никому не скажу, как ничего не было, можно так?

– Ну если вы доверяете и настаиваете, – великодушно согласилась я.

– Доверяю и настаиваю, – подтвердила Лиза. – Даже заплачу, если не очень много. За сохранение секрета.

– Лиза, тогда я желаю вам доброго утра, – по английской традиции попрощалась я, но не сдержалась и похвасталась. – Уходя прочтите и запомните вышитую надпись, если не трудно, мне будет приятно.

– Я уже видела, девушка объяснила, что это ваш лозунг, – сказала Лиза. – Очень оригинально и необычно. Сколько я должна за доброе имя?

– Не поминайте лихом, таков будет у нас расчёт, – заявила я, небрежно опуская в карман висящего пиджака карточку с василиском. – Ни зверька, ни контору. Привет учёному мальчику Алеше и вашей маме, если будут проблемы с шубой, то добро пожаловать.

– Я поняла, спасибо, до свидания, – согласилась Лиза. – Вы тоже к нам приходите, если что. Без очереди.

– Упаси меня Бог! – всполошилась я. – А вам всего наилучшего!

Когда нечаянная посетительница окончательно откланялась в приёмной (но не раньше, чем подробно обсудила с Эллой наши лозунги и технику гобеленов, признаюсь, поставила интерком на подслушку), я несколько раз провернулась на кресле для оживления сознания, затем вызвала Эллу.

Она явилась мигом, держа на весу отпечатанные листы романа-заявки и палец оставила как закладку у финала. Пока мы беседовали с Лизой, Элла не теряла времени, хотя никто не предлагал ей читать печатный продукт или обсуждать прочитанное с начальством.

– Элла, будьте так добры, сделайте удобный и броский переплёт на оба экземпляра, – попросила я, раз она напомнила. – И поставьте мне сюда «Дом Дьявола», буду думать под смычковые.

– Это была подозреваемая? – без субординации осведомилась Элла.

– Эллочка, «Дом Дьявола» и переплёт, – официально напомнила я, далее снизошла, зная, что Элла изведётся начисто, если не утолить её жажды знаний, и «Дьявола» с переплётом я буду ждать вечно. – Да, а как вы догадались? Елизавета Гурьева, домработница и сиделка, но теперь она вне круга, так что транслируйте «хозяйство дьявола».

– Бог в помощь, – с почтением отозвалась Элла. – Хотя если вам ближе… И помогает думать. Переплёт я мигом, и к вам никого не пускать, даже по телефону?

– Совершенно верно. Если спросят, скажите, что я пошла к дьяволу, им желаю того же, – уточнила я, продолжая вертеть под собой стул, никакого терпения не хватит с ними, с обаятельными! – Теперь вы свободны, брысь!

Элла ничуть не обиделась, восприняла грубость как дружественную фамильярность и скрылась за дверями. Через секунду невидимый миру динамик ожил, бурные звуки смычковых отправили моё подсознание по указанному адресу, между тем сознание встрепенулось и стало вертеть наряду со стулом выводы и варианты дальнейших ближайших действий.

Пока карусель мечтаний и звуков не раскрутилась, я позволила посвятить минутку похвале нечистой силе и в который раз принесла благодарность институту семейных ценностей.

Диск с «Домом Дьявола» пришёл к нам в контору довольно сложным путём. Мой пасынок Слава Званский, сын Миши от первого брака, наконец встретил девушку своей мечты. До того я не переставала удивляться, как причуды наследственности произвели на свет столь непохожих отца и сына. Миша заключил первый брачный союз, едва достигнув положенных 18-ти лет, впоследствии имел дурную привычку совершать процедуру с необыкновенной лёгкостью, буквально раз в пятилетку, в основном по желанию партнёрш (отнюдь не исключая присутствующих). Оставленная половина пары, как правило, не имела претензий. Наученная горьким опытом, она бывала только рада (боюсь, что присутствующим это может предстоять, семь лет истекли, это уже у предела). Остальные союзы, не дошедшие до стадии брака, я не считаю, Миша, по всей видимости, тоже.

Однако пасынок Слава, к всеобщему изумлению, относился к прекрасному полу с целомудренным почтением, и ни о каких союзах в его жизни мы по сию пору понятия не имели, Миша отчасти беспокоился. Слава успешно закончил курс обучения на факультете психологии МГУ, учился в аспирантуре, писал диссертацию, одновременно нарабатывая практический опыт в солидной клинике, и, казалось, думал исключительно о науке и о благе человечества. К нам с Микой он относился просто изумительно, а к отцу покровительственно снисходил.