Слышу, как пищит будильник на телефоне. Я сама себе напоминание поставила — когда надо будет переодеться, чтобы гостей встретить при полном параде.

Заставляю себя собраться, сфокусироваться на настоящем. Поднимаюсь, к шкафу иду. Натягиваю красное платье, эффектно облегающее фигуру. Слезы катятся из глаз. Так хотелось Влада этим нарядом очаровать, соблазнить, заворожить этой ночью! Может, он просто мстит мне за то, что его во френдзоне долго держала? Приказываю себе об этом не думать.

Умываюсь ледяной водой, слезы и минорное настроение смываю. Затем накладываю косметику, потихоньку из хорошенькой превращаясь в красавицу. Последний взмах пуховкой — и я довольно любуюсь собой в зеркало! Пожалуй, я совсем не хуже той девицы. Даже наоборот. Такое лицо достойно очутиться на обложке журнала.

Раздается звонок в домофон и я иду встречать гостей.

Заходит Сэм, радостно улюлюкая и смешно коверкая праздничные кричалки про елочку, снегурочку и базуку. За ним скромненько заходит Марика, его девушка.

Красивая, фигуристая и чем-то на меня похожая. Тот же овал лица, цветотип. Рост и фигура мои. Даже платье тоже красное. Может, мне мерещится уже на фоне травмированной психики? Но нет. Марика восклицает:

— Ого! Мы похожи! Обалдеть, как прикольно!

Подскакивает ко мне поближе, обдавая сладким, чуть приторным флером духов. Вертится рядом, за руку меня хватает и требует:

— Сэм, зацени-ка! Похожи, как сестры, да?

Тот согласно кивает. Достает телефон и запечатлевает нас на фоне накрытого стола. Гости проходят, усаживаются за стол. Сэм заявляет, что сразу начнет с подарков и торжественно протягивает мне какой-то металлический кулон в форме монеты, прикрепленный к кожаному шнурку. На меня при этом очень весомо смотрит, хочет момент подчеркнуть. Своей щедростью упивается. Как если бы он мне сейчас шикарный дом дарил.

Улыбаюсь вежливо. Но носить эту узорчатую монетку не собираюсь. Я не слишком жалую в одежде этнический стиль. И вообще у меня от долгого контакта с металлом на коже начинается покраснение. Не моя это стихия! Непринужденно откладываю монетку в сторону. Но Сэм мое движение замечает и качает указательным пальцем. Мол, так не пойдет!

— Ти далжна насит это всигда!

И начинает чушь нести. Мол, сейчас я под ударом какого-то демона. И если монетку не надену, то мне кранты. Он специальный ритуал провел, чтобы моих добрых предков вокруг этой монеты собрать. А если я их отвергну, они обидятся и демон меня осилит.

В ужасе на него смотрю. Парень умный же, без году инженер, и верит в такую чушь! Но настроение праздничное. Не хочется его портить пустыми спорами. Мама меня учила, что люди по сути своей не меняются. Из утенка не сделаешь куренка. Вот и Сэм, проживший всю жизнь среди суеверий, впитал их каждой своей клеткой. Мои тирады, воспевающие здравый смысл, он воспримет как узкомыслие и зашоренность. Надеваю шнурок на шею, обещая себе, что сниму его при первой возможности.

Марика тем временем активно накладывает себе салат с креветками и смеется:

— Он и мне такую же штучку хотел всучить, но я не согласилась.

— Почему?

— Да я в зал хожу. Сильная, яко лошадь. Мне эти защитки ни к чему! Сама за себя постоять сумею.

— Сэм, а помнишь ты Владу такой же оберег дарил? А ведь ему недавно плечо выбили! — торжествуя, припоминаю я.

Парень ни капли не смущен. Напротив. Возмущается и негодует с позиции собственной правоты:

— Он сниал. На машину одиел. Машина — в парядак, Влад — в бальницы.

Марика интересуется, где же, собственно, Влад. Смущенно молчу.

Не отвечать же, что он чем-то помогает полуголой девице.

После сегодняшнего дня даже и не знаю, останемся ли мы вместе.

Когда увидел Светкины сообщения, в ужас пришел. Они, как контрольный выстрел в голову. Оттуда, откуда не ждешь.

Новый год вместе с ней? Да я про нее и думать забыл! И уж тем более не собирался с ней праздник встречать.

Стыдно. Пользуюсь людьми. Бросаю слова на ветер. Забываю об обещаниях. Теперь придется платить по счетам. Развязывать запутанные узлы, раз долбаный бумеранг прилетел. Вот почему еду туда, куда не собирался.

Пока такси везет меня по заснеженным улицам, вспоминаю глаза моей малышки. Испуганные, растерянные, печальные. От этой картины на душе еще паршивее становится.

Подъезжаю к Светке. Расплатившись с водилой, выхожу из машины. План мой прост. Объясню, что у меня есть девушка, с которой теперь живу вместе. Извинюсь, что не смогу с ней остаться и отпраздновать. И все. Недомолвок больше не останется, как и ложных надежд. Страницу переверну и вернусь к моей Мире.

Звоню в домофон. Он новый, еще блестит ярким, металлическим блеском. Светка в шикарной новостройке живет в центральной части города. Видать, хорошо ей платят в банке, раз осилила кредит на квартиру в таком районе!

Вскоре слышу жужжание, дергаю за ручку двери и захожу внутрь. Ждать лифт неохота. Предстоящий разговор заранее напрягает, бодрит. Нервы щекочет. Понижаю уровень адреналина, бегом взбираясь на седьмой этаж.

Стучусь. На секунду дверной зрачок темнеет и тут же щелкает задвижка. Вижу Светку. Она все так же хороша. Пахнет умопомрачительно: чем-то тонким, нежным и еле уловимым. Белый кружевной наряд невесомым облаком струится по загорелому телу. Каштановые локоны, длинные, аж до пояса, при каждом ее движении упруго скользят. Искушают свой блестящий шелк потрогать. Она многозначительно манит пальцем, зовет зайти. Приглашает в свой фильм 18+.

Шагаю в квартиру, внутренне собравшись. Как в западню. В волчий капкан. Здесь красиво, стильно, уютно. Стол накрыт на двоих. Закупоренное вино на столе, бутеры с икрой, салаты. Повсюду откровенные намеки на интим. Лепестки роз на полу валяются, свечи зажженные горят. А главный намек стоит передо мной, прозрачно одетый. Давит на похоть еле прикрытой грудью и призывом в глазах.

Раз она весь свой арсенал задействовала, цацкаться с ней не стану. Придется рубить с плеча. Сразу перехожу к делу.

— С наступающими! Извини, что не смогу остаться. Меня дома девушка ждет.

Она непринужденно улыбается:

— Пусть еще немного подождет! Ты же не разочаруешь хозяйку, которая ради тебя всю эту красоту пол дня готовила?

— Я не собираюсь свою хозяйку подводить, а до других мне фиолетово. Давай по чесноку! Я люблю другую. Прости, что рушу твои ожидания, но я не останусь.

Грубостью не ее, себя на место ставлю. Светка приближается вплотную. Слишком близко. Ее доступность и близость мозги поджаривают. Крышу сносят. Снизу вверх смотрит прямо в глаза, томно густыми ресницами хлопает. Неторопливо наматывает локон на палец и чувственно мурлыкает:

— Ну хоть вино открой! Сама я уже сноровку потеряла.

- Хочешь вернуться к вину — твое право. Но помогать тебе в этом не стану. Удачи!

Развернувшись, распахиваю дверь и шагаю на лестничную площадку. Снаружи — самоуверенная непоколебимость, а внутри — бегу, поджав хвост, от диких соблазнов.

Какой-то парень, лет двадцати пяти, одетый в темную парку, нажимает на кнопку вызова лифта. Нахмурившись, пялится в стенку, думает о чем-то своем. Нервно позвякивает ключами, надетыми на палец.

Света выбегает за мной на площадку как есть, в своем кружеве и кричит, отчаянно взмахнув руками:

— Не хочешь меня — так зачем мне тогда звонил, в ресторан водил? Я тебя забыла почти! Думала, что заново научилась жить без тебя! А ты, как с игрушкой со мной! Придурок! Медведь толстокожий! Чурбан бесчувственный! Идиот!

Понимаю, что ей надо пар выпустить. Развернувшись к ней, молча слушаю поток ругательств. Не возражаю, не спорю. Пусть кричит. Парень, ожидая лифт, косится то на Светку, то на меня. И вдруг предлагает:

— Слушай, соседка, у нас походу одна беда. Меня тоже одна няха только что кинула. Вот сейчас за вискарем иду, чтоб нажраться. Хочешь, вместе свои душевные раны заполируем?