Сели ко мне в машину. Он, естественно, сразу к делу:

— Сколько ты хочешь?

За идиота меня держит что ли? Чтобы я сам себя подставил, позволил на аудио записать? Я естественно в отказку пошел. За кого вы меня принимаете? О чем вы толкуете, гражданин хороший?

Потом через пару дней я к нему неожиданно сам на объект приперся. Шум там ужасный, запись сделать нереально. Назвал сумму отката, он согласился. А потом ему дочь позвонила. Он взял свой телефон и на дисплее фотка высветилась. Как увидел ее, так сразу и понял: это моя жена.

Попросил фотографии семьи показать. Самохвалов и не прочь был похвастаться своей умницей-красавицей. Продемонстрировал ее в разных ракурсах. Тут уж я еле смолчал. Закашлялся, подавился собственным криком. Моя Аня умершая, один-в-один! Только моложе чуть-чуть. Ее глазки карие, огромные. Взгляд чуть застенчивый, но с чертинкой из-под густых ресниц. Носик изящный, как скульптором высеченный. Губки аппетитные, манящие. Словом, продолжение моей Ани. Знакомое, родное, любимое, желанное. До ноющей боли в груди, до дроби барабанной в башке! Только одна загвоздочка имеется. Я ей никто. Чистый лист. Придется начинать все с самого начала.

В общем, поставил Самохвалову ультиматум:

— Деньги мне не нужны. Мне твоя дочь понравилась. Я тебя проконсультирую по поводу тендера бесплатно. Подскажу соотношение цены и качества, научу, как сэкономить на проекте. Словечко за тебя замолвлю. А ты мне за это дочь сосватаешь.

Он пытался юлить, конечно, сумму отката повысить, но я уперся и ни в какую. Пришлось ему согласиться. Правда с оговоркой.

— Я, — говорит, — вас познакомлю и всячески ваше общение поддержу. Но если ты моей дочери не понравишься, то ничего тут не попишешь. Насильно мил не будешь.

На что получил такую же откровенность:

— Если Мира меня на роль жениха не одобрит, то и помощи с тендером тебе не видать.

Когда я ее вживую увидел впервые, думал, что удар меня хватит — так сильно ее захотел разложить, прямо здесь же, на полу! Красавица писаная двигалась с грацией танцовщицы и все время очень мило смущалась. Ее тоже цапнул наш взаимный магнетизм, химия неодолимая, я это сразу почуял. Ее неловкость лучше слов все сказала.

Потом это нервное свидание в ресторане. Мира вела себя, как милая беззаботная пташка. Щебетала, что попало. Портила мне настроение, сама же при этом расстраивалась. Внезапно пришел ее универский «друг» с кралей какой-то. Когда моя Мира прыгнула ему на шею, думал, что эту шею ему сейчас и сломаю, не удержусь. К счастью, удалось себя приструнить. Зато его приход хорошо мне на место мозги вправил. Помог собраться и включить, наконец, нужный настрой. Это сработало. Мира повелась на мои старые пикаперские наработки. Я уже предвкушал знойный, страстный вечер у себя в квартире.

Но рано радовался. Ей мало оказалось взаимного влечения. Странно выглядели все ее непонятные сомнения. Я себе цену знаю, не первый день на свете живу! Меня девки нарасхват, в клочья рвут, как только видят. Могу любую получить по первому щелчку. Как выяснилось всех, кроме Миры. Сначала не сообразил, что ей еще надо, растерялся. Но когда увидел, с какими глазами она ту бомжиху защищала, до меня дошло! Она из тех девчонок, которые идут работать в какой-нибудь Грин Пис или становятся врачами без границ. В общем, идейная. И как я, дурак, этого сразу не понял?! На самодельном плакате, который над ее кроватью висел, одним из пунктов значилось: «Я приношу пользу окружающим» и фотомонтаж сделан, где она кормит африканских детишек.

Когда еле-еле исправил свой просчет с бомжихой, она сменила гнев на милость. Если бы не родители, так некстати вернувшиеся, я бы уже распробовал на вкус ее сладкие губки. Но ничего. Тише едем — дальше будем. Самое главное, что она согласилась на очередное свидание.

Тут уж я не сплоховал. Отправился в приют для животных. Спросил, не нужна ли им помощь в выгуле собак? Выяснилось, они этого не практикуют, их работники прекрасно и сами справляются. Если же я желаю помочь, то могу взять себе питомца или сделать денежный перевод. Вынужден был представиться. Козырнул, что работаю в горуправе. Заверил, что для меня лично стало бы большим счастьем выгулять завтра их собачку. В общем, напрягся по полной! Заведующая согласилась скрепя сердце. Как будто личное одолжение мне сделала. Бюрократка чертова!

Пришлось подмахнуть ей коробку конфет и конвертик. Добро делать оказалось накладно. Зато с Мирой свидание прошло гладко, как по маслу.

Приехали с ней в питомник. Она по собачьему лаю, вони характерной сразу догадалась, где мы. Глазки мгновенно загорелись, чуть в ладони не захлопала! Опять щечки порозовели от удовольствия, улыбка широченная появилась. Так бы и любовался ею весь день! Зашли с ней в приют, сначала нам предложили кошек покормить. Мира с удовольствием им корм насыпала. А когда ей котенка облезлого разрешили на ручки взять, она аж запищала от восторга. Трогательно так, еле слышно. Уж так она его наглаживала, никак на нее наглядеться не мог! Думал, какой же хорошей мамкой она будет нашим детям!

Потом мы пошли с овчаркой гулять. Нам заведующая специально самую послушную выделила для прогулки. Погода, к счастью, не подкачала. Солнце, морозец легкий. Погуляли хорошо с собачкой. Даже не замазались. Оказалось, Мира животных обожает. Она, глазами сияя, заявила, что в свою семью обязательно возьмет собачку какую-нибудь. Сейчас ей родители не разрешают, но когда она сможет решать сама… Чуть не высказался на этих словах, что не позволю ей никаких мохнатых тварей дома держать. Но вовремя удержался. Пока еще рано. Когда она втюрится в меня по уши, тогда буду четко свою линию гнуть. Она сама еще не понимает, но папка ее послушной для меня воспитал, для будущего мужа. Конечно, придется пока потерпеть. Свои ожидания в задний проход засунуть. Но придет время — она обязательно свое место узнает!

Прошла почти неделя с момента нашего примирения с Максом. Каждый день он напоминает о себе. Присылает нежные сообщения в течение дня: «Как спала, малышка?», «Какие у тебя планы на сегодня?». Цветы с курьером по вечерам, просто так без повода. Две наши дежурные вазы уже заняты цветами. На третий день заталкиваем с мамой роскошный букет из красных роз в трехлитровую банку.

Папа, вернувшись вечером с работы, недовольно качает головой. Мол, не дело такой шикарный букет в банке из-под огурцов мариновать. Уходит куда-то и через пол часа возвращается с вместительной хрустальной вазой.

Каждый раз, проходя мимо цветов, вдыхаю их аромат и Макса вспоминаю. Приятно. Хоть за окном и погода не очень: снег подтаял, слякость и снежная жижа везде, но дни все равно особенными становятся. Наполняются ощущением праздника.

В пятницу Макс снова на вечер планирует какой-то сюрприз. Не говорит какой, томит неизвестностью. Хотя недолго осталось, всего несколько часов — и узнаю. На сей раз, наученная горьким опытом, собираюсь на свидание заранее. Принимаю неспешно ванну, после делаю укладку. Когда остается пару прядей высушить, сквозь жужжание фена слышу, как гудит домофон. Заканчиваю возиться с волосами, и до ушей доносится шелест маминых тапок — идет открывать. Вскоре дверной замок щелкает и через несколько секунд мама появляется на пороге ванной. Лицо растерянное, даже слегка испуганное. Говорит:

— К тебе пришел молодой человек.

Выбегаю в прихожую и вижу Влада. От шока замираю на месте. Опускаю глаза и лицо краска заливает. Наверно, как рак краснею от смущения. С тех пор, как мы в последний раз виделись в библиотеке, я боялась встречаться с Владом. Саму себя стыдилась. Как будто я к брату родному влечение испытала. Но он ведь не брат мне! Просто друг. Хотя теперь, наверно, уже и не друг. Ведь с друзьями так не целуются. Не знаю больше, в каком он статусе. Родной для меня человек, близкий мне парень, много для меня значащий. Это все, что о нем могу теперь думать.

Влад мне раз двадцать писал и звонил за эту неделю, но я его звонки и сообщения игнорировала. Терялась, не знала, что делать, как себя вести. Пряталась от него. Но он все равно как-то мой адрес узнал.