Я задумчиво усмехнулась.

— Н-да… Странно как-то, не находишь? Кому? От кого?

— Нормально! Пока они все только играются — и птицы и люди, а потом приспособятся. Каждый выберет себе полюбившегося человека, имена запомнит. Нормально будет, — отмахнулась королева и воскликнула: — О! Песню вспомнила, слушай: "А на небе тучи! А тучи как птицы! Птицы синицы!".

— Это откуда? Сама сочинила? Вроде я такое не слушала.

— Да нет, из кладовки вылезло, но какая разница? Где-нибудь да слышала, раз в памяти всплыло. О, а вот еще: "А а-бла-ка летят как лебеди, летят как стая синиц облака!".

— Ты предвзята, мать. Только свой вид пропагандируешь.

— Патриотка я, — важно вытянула шейку подруга и, насторожившись, спросила: — Ой, слышишь? Кто-то кричит или…

— Вот только не начинай! — я строго помахала пальцем перед клювом. — Даже не вздумай говорить, что в поле кто-то плачет. И что мы сейчас найдем в капусте очередного ребенка — эльфенка или гномыша.

— Да не плачет! — возразила пташка и взвилась ввысь, чтобы оглядеться и продолжила сверху: — Кричит. И не с поля, а со стороны дороги. Вон вроде те две точки на горизонте.

Я замерла, прислушалась и действительно услышала размытые расстоянием гласные:

— Ээ-яя…

Через некоторое время раздалось уже четче:

— Ээ-ляя…

— Меня гложут смутные сомнения. Слетаю-ка гляну, — забеспокоилась подруга и унеслась вдаль.

Кричащие точки приближались и по мере сокращения расстояния звуки становились более понятными.

— Реэ-ляя… Преэ-ляя! — и в какой-то момент послышалось четкое: — Прееляя!!!

— Блин, да не может быть! — потирая плечи от появившихся мурашек, пискнула я и решила ехать навстречу.

От волнения даже не попала в стремя с первого раза, но со второго справилась и поскакала вперед, не переставая раздумывать и строить предположения.

Преля.

Так называл меня только маленький дракончик. Но ведь это не может быть он? Откуда? Как? Да ну…

Оказалось, еще как может — две точки на дороге приняли очертания мальчишки с собакой и радостно заголосили, встретившись с синицей.

— Муся! Муся!

— Рыр! Тяв!

Умничка Мустанг сбавил скорость и остановился возле старых знакомых. Я слетела с седла на землю и бросилась к белокурому ангелочку и оборотню, застрявшему в шкуре волка. На Анжее был надет синий костюмчик с множеством карманов как у меня, на одном боку висела фляжка, на другом сумка. На ногах сандалики. В приюте хорошо позаботились — приодели ребенка.

— Мальчишки! — упав на колени, обхватила кинувшихся навстречу детишек и чуть не расплакалась. Немного подросший дракончик нежно обнял, дозируя силу, волчонок заскулил, прижимаясь к моему боку передними лапками. Муся суматошно закружилась над головами. Я поцеловала мальчишку в щечку, Веню в носик и, отстранившись, спросила: — Как вы здесь оказались?

— Пришли, — растянул губы в бесшабашной улыбке дракончик.

— Вы сбежали из приюта! — возмутилась синичка. — Вас же там ищут с ума сходят!

— Ничего не ищут, — задрав голову кверху, ответил птице Анжей. — Мы записку написали.

— Вот только не говори, что ты уже и писать умеешь, — не поверила Муся.

— Я не умею, а другие дети в приюте умеют.

— Так они что знали, что вы собираетесь сбежать и никому не рассказали?

— Конечно! Мы ведь сказали, что пойдем к маме! Нас сразу отпусти и записку написали. "Анжей и Веня ушли к маме". Некоторые тоже хотели с нами, но мы не взяли. Мигель — самый взрослый мальчик — сказал, что так всех быстро вернут обратно. Поэтому они остались нас это… прикрывать. Никто не догадается!

Я в изумлении прижала ладони к щекам. Господи, с этими-то не знаю что делать, а ко мне, оказывается, чуть толпа сиротинушек не нагрянула. Спасибо тебе, умный Мигель. А потом накрыл новый ужас — мы от Сонгора, кажется, пару суток ехали. Или трое? На коне, останавливаясь в тавернах и домах. А они?

Вот ведь… другая раса! И что теперь будет?

— Как же вы проделали такой путь, маленькие мои? — снова обнимая и поглаживая по спинкам, спросила я.

— Мы сильные, — ластясь, улыбнулся ангелочек. — У нас четыре лапы.

— Ты сильный, да, а Веня?

— Анжей нес Веню. Для дракона легко. Днем прятались, чтобы злые люди обратно в приют не забрали, а ночью дракон бежал и нес Веню на спине. Мы умные не попались. Жалко, что летать еще не умею.

Я застонала и уткнулась лицом в белокурую макушку. Бежали ко мне! И ругать бесполезно, что они поймут — дети? Что же делать теперь? Видимо, я сказала это вслух, потому что Муся моментально ответила:

— Как что? Дети голодные, холодные, уставшие. Кормить, конечно.

— Точно! — потерла виски пальцами и вскочила на ноги. — А у нас с собой ничего нет кроме зерна. Давай, Анжей, полезай на коня.

Посадила мальчишку в седло, подхватила Веню и беспомощно заозиралась, оказавшись в затруднительном положении. Как везти волчонка? Сумки-то переметной, служившей ранее переноской оборотня, нет. Имеется небольшая сумочка с разными полезными мелочами, но в нее только синица поместится. Да и то если карту вытащить.

— Давай мне, — протянул ручки Анжей, сразу решив проблему, и заверил: — Крепко буду держать.

Даже не сомневаюсь. Силушка у дракончика есть и друга он не уронит. Ласково улыбнулась ангелочку, пристроила оборотня и сама взлетела в седло, обхватив малышей руками.

— Скачи, Мусик, — пискнула синичка, устраиваясь на гриве. — Быстро, но аккуратно.

— Придется в таверну ехать, — вздохнула я, потому что реально растерялась. — Дом-то еще не готов. Как мы объясним появление детей, а? Это же кошмар просто. Там дипмиссия отправилась к драконам с оборотнями, а главные действующие лица исчезли. Мусь, что делать? Эй, ваше величество, не молчи!

Анжей хихикнул и обернулся. Пришлось объяснить ребенку, что синица в Момыше провозгласила себя птичьей королевой. Ладно-ладно, пернатые ее сами короновали. Подруга закатила глазки, но высокое звание оправдала, потому, как начала разумно раскладывать ситуацию по полочкам:

— Ну, в таверну бы все равно пришлось идти. Во-первых, за продуктами, во-вторых, пацанов и в нашем доме без внимания не оставят. Разве их спрячешь? А, в-третьих, то есть в самых первых — письмо ведь нужно отправить. Правильно говоришь — ищут. Значит нужно сообщить.

— А как мы объясним появление детей? — повторила я вопрос.

— Не детей, а мальчика с собачкой, — хитренько усмехнулась синица. — Не обязательно распространяться.

— В приюте Веню тоже собачкой называли, — обижено сложил губки бантиком амурчик. — И мне не верили что я дракон. Дядя Майоран сказал, что не надо оборачиваться я и не стал.

— Вот-вот, дядя Майоран правильно сказал, — подхватила Муся, сразу смекнув, что лорд Беледер явился авторитетом для дракончика, раз тот его послушался. Видимо, герцог нашел подход к малышу. — Понимаешь, Анжей, так надо пока не найдутся ваши родители. Понимаешь? И ты, Венечка, потерпи, побудь собачкой. А то злые люди, которые вас украли, захотят опять что-нибудь плохое сделать. Пока их не поймали нужно быть хитренькими и не высовываться.

— Обмануть их? — поинтересовался дракончик.

— Ну да, это игра такая, понимаешь? Обмануть злых дяденек. Военная хитрость! Конспирация! А Преля пока всем скажет, что ты сын ее знакомой. Ну, мол, твоей маме уехать понадобилось, и она попросила подругу присмотреть за ребенком и его собачкой. Внешне вы вполне… если не присматриваться или не знать… сойдете, короче.

— А зачем письмо? Мы не вернемся в приют! — категорично заявил младенец, которому без году неделя в буквальном смысле слова.

Вот ведь драконий птенец!

Я огладила мальчишеские плечики и, прижав ребенка к себе, сказала:

— Сообщить надо чтобы дядя Майоран не волновался, но вы не переживайте — в приют я вас больше не отдам. Только родителям! Понятно?

Конечно, не отдам, все равно ведь сбегут. Таких своевольных детей лучше держать на глазах.