— Майрос Энтар, — сглотнув, по-военному отчеканил парень и неожиданно повинился, переводя взгляд с синицы на меня: — Вы, извините, не разобрался. Просто Аартис этот сильно выступал перед моим отъездом в отпуск и пообещал вызвать на дуэль по возвращении. Ну, вот я вернулся и первым делом к нему. Хотел дуэль — пусть получит. А он уже уехал что ли?

— Да нам какое дело? Мы работать приехали, жилье получили, ремонт делаем, — снова завелась подруга. — За свои деньги, между прочим! А тут являются всякие поджигатели! Пуляют боевыми пульсарами. Ты чё совсем ку-ку?

— Да я не боевыми кидал. Холостыми.

— Конечно! Крыльцо вон почернело, до сих пор дымится.

— Это пыль!

— Поговори у меня! Если бы Апри не потушила, то что бы было? А? Мы свои денежки вкладываем с жадюги мэра ничего не допросишься. Свои! А еще боевики будут всякие приходить и разорять наше гнездо!

— Да, извините, не сразу понял! Я возмещу! — парень с готовностью полез в карман за сбережениями, искоса следя за нашей реакцией.

Если думал при этом, что его кто-то остановит, то сильно ошибся. Я в Муськины разборки не вмешиваюсь, а она свое не упустит. Ха, отгоните синицу от куска сала! И правильно — напортачил пусть платит.

— Три золотых! — срочно припечатала Муся, оценив округлые бока кошеля.

Из отпуска брюнет вернулся явно не с пустыми руками. Родители, наверное, столько денег насовали, что девать некуда. Куры не клюют. Вернее синицы. Однако торговаться он начал:

— Три? Ха! Да за что такая сумма? Да там ничего не пострада…

Но за взмахом руки в сторону крыльца последовала новая повышенная ставка синицы и перечень полученных двумя бедными девушками и одним конем травм. В основном — моральных.

— Пять! Ты нас напугал, обозвал, унизил, поджег, взорвал, нервы помотал, в расходы ввел, обнаглел!

Парень нервно хохотнул.

— За "обнаглел" тоже платить?

— В двойном тарифе!

Муся заболтала бы любого и нашла кучу других аргументов в свою пользу, но в этот момент птичий щебет в саду повысился на пару тонов. Я отстранено подумала, что пернатые подданные решили выступить в защиту своей королевы, но дело оказалось не в этом. "Бойцы" среагировали на чужака. Кровного врага. Подруга, разумеется, поняла смысл панического чириканья и сменила тактику.

— А знаешь, Май…рос, — зачем-то поделив имя, подалась вперед пташка. — Знаешь, как опасно злить разумную магическую синичку? Особенно если она власть. Приговариваю тебя к пяти золотым и ни медяшкой меньше! Иначе с тобой будет вот что! Смотри!

Зловеще прошипев на человеческом, Муся перешла на птичий язык и после сигнала королевы вся стая, облеплявшая ветки деревьев, кинулась вниз. Слаженным осиным роем. К счастью, не на парня, а на соседского полосатого кота, которому одного урока оказалась мало. Пушистик решил, что прошлая экзекуция была разовой или ошибочной и снова нагло явился на чужую территорию. Территорию птиц! Воробьишки с рвением маньяков накинулись на нарушителя и оголтело щебеча, погнали его до самой границы. Не страны, конечно, всего лишь сада, но сегодня кот даже огрызаться не стал. Он взревел и помчался преследуемый тычками маленьких, но очень многочисленных клювиков к вожделенному забору под которым ввинтился в какую-то дыру. Опозоренный, но живой.

Мне опять стало жалко котейку, но что поделать? Момыш большой гуляй, где хочешь. Обязательно надо в Мусин сад влезать? Мозгов… как у некоторых боевиков, честное слово.

— Ну как тебе? — высокомерно поинтересовалась подруга у стоящего с приоткрытым ртом аристократа. — Проникся?

— Еще бы! Такая дружная атака, — заворожено ответил парень.

Демонстрация силы не оставила боевика равнодушным. Вряд ли сильно испугался (в отличие от кота маг успел бы поставить щит), но слаженность действий оценил. Покачивая головой, он безропотно отсчитал пять золотых и протянул их на раскрытой ладони… мне. Серьезно? Я, кажется, вообще в ваших разборках не участвовала и ничего не просила. Не вымогала я. Вернее: вымогала не я!

Высокомерно приподняла бровь, вскинула подбородок и показательно сложила руки на груди. Сам изворачивайся и рассчитывайся с этой злобной зверюгой, чтобы не заклевала. Даже интересно как без моего посредничества ей удастся обогатиться, а тебе выкрутиться. Тоже хорошая месть.

Однако подруга, прекрасно поняв, что помощи от взбрыкнувшей Апрельки не дождется и придется действовать самой, не растерялась. Она вспорхнула, покрутилась вокруг плеча и принялась клювом открывать клапан на моем нарукавном кармане, объясняя свои действия словами:

— Сюда клади. Это мой личный сейф. Давай не стесняйся, а то своих сейчас свистну. Будешь на пару с котом травмы зализывать под забором.

Весело скалясь, парень аккуратно ссыпал плату за моральный ущерб, куда указала рэкетирша, и сообразил поинтересоваться у, собственно, носителя сейфа:

— А вас как зовут, извините?

Вредничать не стала, представилась, но оставила за собой право отвечать снисходительно.

— Апрелия Фрейн. Магесса-погодница если еще не понял.

— Да понял уже, — добродушно улыбнулся парень и добавил: — Очень приятно. И еще раз — извини. Просто этот Аартис… Ребята рассказали, что он говорил тут после моего отъезда, вот я и разозлился. А этот гад, оказывается, сбежал. — Майрос развел руки в стороны и попросил еще раз: — Извините, девчонки. Все, мир?

— Да мир, мир, — забурчала Муся. — Проваливай. Откупился. Нам на работу пора. И своим скажи, чтобы носа сюда не совали. Нет здесь вашего Аартиса! Есть Муся, но им не понравится. Вон у полосатика поклеванного спроси.

Боевик рассмеялся, махнул на прощанье рукой и вышел за открытые ворота, где его дожидался жеребец. Вскочил в седло, оглянулся и, пришпорив коня, скрылся за поворотом.

Подруга мечтательно вздохнула.

— А красавец какой. Явно аристократ из хорошей семьи.

— Это ты по его поведению определила? — напомнила я о подпорченном крыльце.

— Не придирайся! Мальчик просто вспылил. Этот Аартис кого хочешь доведет. Чем-то на Майоранчика похож только немного моложе. Точно! Молодая версия — мордаха породистая. Тоже богатенький. А имя-то, имя! Опять Май! Ты Апрелька он Май. Судьба! Присмотрелась бы к парню, а? Он на тебя такие взгляды бросал.

— Псих он и транжира, а ты сводня. Опять замуж меня пристраиваешь?

— Ну а чё? Ассортимент расширяется. Присматривайся к рынку женихов, авось кто и подойдет, — вздохнула подруга и поинтересовалась: — На обед пойдем или сначала в поля?

— Сначала дождемся рабочих и выдадим им премию.

— Какую еще премию?

— Ту, что оттягивает мой нарукавный карман. Мне эти нечестные деньги не нужны.

— Ничего себе нечестные! Забыла, что за нападение на магессу бывает? Суд! А за нападение на ее крыльцо — пять золотых! Всего лишь. В воспитательных целях так сказать. Не отпускать же было безнаказанным! Ну и да — премия. Для ремонта и выбила. Видишь, какая я полезная! Ух, как сейчас у мастеров глаза на лоб вылезут.

Утро следующего дня мы начали как обычно — поездкой к мэрии. С той лишь разницей, что я осталась стоять у клумбы, а Муся со свитой устремилась к окну. И встретились пернатые со стеклом. Не врезались, конечно, но окно было закрыто. Пришлось стае облепить внешний подоконник, и моя королева возмущенно раскричалась:

— Эй, открывай! Открывай, Люсмус, синица пришла! Ой, люди добрые, да что же это делается? Ответственного работника не впускают за заданием! Не делай вид, что не слышишь, открывай! Пишет он сидит там. А ну открывай окно, говорю! Задание давай!

Так разоралась, что стали появляться зрители. Из здания сопра вышли несколько мужчин, а из кафе примчалась Марьяна. И тоже принялась вопить, чтобы не обижали птичку, привлекая еще больше внимания и собирая зевак. В результате мэру ничего не оставалось, как немного приоткрыть створку и изобразить руками жест "кыш", но стае и этой щелочки оказалось достаточно. Она ринулась внутрь помещения и, подозреваю, снесла массовым напором мужчину к его же столу. Видел бы кот, злорадно бы похихикал и принял мэра в свои ряды униженных и оскорбленных. Какими-то птицами!