— Хорошо, — тихо, понимая, что сейчас опять будет больно, ответил Страд.

Он решил использовать обездвиживание — простейшую магию, требующую минимум сил. Сосредоточился, приготовился…

Оставалось дождаться команды мракоборца…

Сзади послышались голоса. Кто-то из магов и стражников наконец-то спешил на подмогу.

Тварь вновь заклекотала. Переступила лапами. Раскрыла пасть, отчего голова разломилась на три части — словно распустился уродливый цветок.

«Жуть…» — Страд передернул плечами.

— Давай! — это Дролл.

Заклятье полетело к цели. Однако тварь увернулась. Не закрывая пасть, взмыла в воздух. Устремилась к мракоборцу. Тот ударил солнечным копьем, но в последний момент змея чуть сместилась. Росчерк желтого света прошил воздух в паре дюймов от безобразной головы.

Неудача наставника была последним, что увидел Страд: от дикой боли, вызванной заклятьем, он потерял сознание.

«Вот и вы, — Оннэрб смотрел на гостей. — Наконец-то…»

Ему было и радостно — все-таки он оказался прав и дождался, — и жутко.

Опальный чародей был в своей комнатке, когда почувствовал, что они пришли. Вышел, миновал узкий коридор со скрипучим полом и замер на пороге зала — просторного, но заваленного хламом и заросшего грязью помещения с заколоченными окнами.

Там чадили свечи, несколько послушников сидели кружком на полу. А те, кого так ждал Оннэрб, четверо истекающих черным дымом существ, неизвестно как проникших в жилище прирожденного, брали отравленных магией несчастных в кольцо. Члены общины не столько боялись, сколько недоумевали — заклинания опального мага почти лишили их инстинкта самосохранения. Поэтому они продолжали сидеть, когда существа остановились, когда раскрыли пасти, отчего крупные головы стали похожи на распустившиеся бутоны с тремя мясистыми лепестками…

И когда из глоток таинственных визитеров потек черный дым, послушники тоже не сдвинулись с места.

Один за другим члены общины закрывали глаза и валились на пол. Поначалу Оннэрб подумал, что они умирают, но вскоре понял — вернее, почувствовал, — что черный дым вводит их в подобие транса.

Для чего? Оннэрб не знал, но понимал: так нужно.

Закончив с послушниками в зале, существа отправились в другие комнаты — усыплять остальных. Опального мага словно не замечали, и тот беспрепятственно следовал за гостями, прибывшими из Червоточины.

«Так это из-за вас Баумара который день живет в страхе, — размышлял он. — Крылуны чувствуют ваше присутствие…»

Облако черного дыма исчезло почти четверо суток назад. Однако вестники продолжали рваться с цепей. Простым жителям столицы позволили выйти из подземелий лишь сегодня утром: ничего страшного не происходило, а держать баумарцев в напряжении и неизвестности столько времени было просто нельзя.

Но спокойствие в город так и не вернулось. Маги и стражники патрулировали улицы, остальные сидели по домам, готовые в любой момент вернуться под землю. Такого не бывало никогда за все время противостояния Червоточине. Все чувствовали: тяжелый, но привычный уклад жизни меняется. Сила, стоящая за облаком черного дыма, все упорнее заявляет о своих правах. И неизвестно, какие сюрпризы она преподнесет.

Единственный человек, который знал чуть больше остальных, сейчас следовал за четырьмя змееподобными существами в очередную комнату, где были послушники.

Те сидели на набитых соломой матрасах и буравили дощатый пол пустыми взглядами. Так члены общины проводили большую часть времени — за исключением моментов, когда Оннэрб давал какие-либо поручения или туманил их сознание и отравлял тела каждодневными порциями магии.

Гости из Червоточины обступили их, разинули пасти, выпуская черный дым. Не прошло и минуты, как послушники погрузились в беспамятство.

«Вот и все, — Оннэрб прерывисто вздохнул. Он боялся, хоть и понимал: эти существа — часть его самого. И они пришли, чтобы соединиться. Как это будет — и, главное, что потом, — опальный маг не знал. — Остался только я».

Он возвратился в свою комнатку, повернулся к гостям.

«Я готов», — обращаться к ним вслух не имело смысла.

Как, впрочем, и обращаться вообще. Существа прекрасно знали, что Оннэрб готов, а подумал он об этом больше для себя.

Все-таки он боялся…

Одно из существ выступило вперед. Разинуло пасть.

Опальный маг решил было, что сейчас вновь потечет черный дым. Но увидел нечто другое — длинный и подвижный язык с жалом на конце.

Встать на колени… Прирожденный просто понял, что это нужно сделать. Так гостю будет удобнее…

Он опустился, существо приблизилось. Остальные заклекотали.

Жало замерло в дюйме от лица Оннэрба. Маг смотрел на него и понимал: будет очень больно.

«Но после боли…» — он намеренно не додумал и открыл рот.

Жало проникло между челюстями. Вонзилось в небо опального чародея. Стало прокладывать дорогу к мозгу.

Оннэрб словно окаменел. Ему пришлось испытать много боли. Однако по сравнению с тем, что он чувствовал сейчас, все прежние страдания были ничтожными.

В голове хрустело, на язык падали соленые капли. Горло сдавило рвотным спазмом.

Жало продвигалось толчками. Оннэрбу казалось, что его терзают не острым костяным отростком, а раскаленным прутом. В глазах потемнело, он не выдержал — хотел закричать, но смог издать лишь мычание.

А потом боль смыло волной воспоминаний…

Страд разлепил веки. Глаза тут же заслезились. Даже не двигаясь, он чувствовал в голове болезненную тяжесть. Хотелось лежать и дальше, но Страд заставил себя сесть. Протер глаза и огляделся.

Небольшая комната в серых тонах. В углу шкаф, окно закрыто черными с серебром шторами, на двери светилась целительская руна из янтаря. Сам он сидел на узкой кровати, одетый хлопковую рубаху до колен.

«Опять госпиталь при Корпусе Мракоборцев», — Страд вылез из-под одеяла, встал.

Голова слегка закружилась, сердце забилось быстрее. Ощущения — как после сильной и затянувшейся простуды.

Он хотел подойти к окну и отдернуть штору, но едва сделал первый шаг, как дверь открылась. Зашел прирожденный, одетый в серый халат целителя.

«Где я его видел?» — Страд напряг память, глядя на грузного мага с седыми, заплетенными в косу волосами.

— Очнулся наконец-таки, — прирожденный улыбнулся.

Получилось это немного хищно, и Страд вспомнил…

Бой с порождениями Червоточины… Гибель пьяницы… Стражник, прижимающий к лицу горсть снега… И этот самый прирожденный…

Мастер Селлер.

— Вижу, узнал меня, — маг был доволен. — Вот и славно. Провалов в памяти нет, мозги работают… Хорошо. Честно скажу, заставил ты нас поволноваться, — он серьезно посмотрел на Страда, качнул головой. — Четверо с лишним суток без сознания.

Тот вздрогнул.

— Обессилен был до крайности, — продолжал мастер Селлер. — Эликсиров в тебя влито будь здоров. Давай-ка ты возвращайся в постель. Успеешь еще находиться, а сейчас силы нужно восстанавливать.

Страд не стал спорить и устроился поверх одеяла. Он продолжал вспоминать. Перед мысленным взором возникли ожившие, торговые ряды восточного базара, мракоборец…

И, наконец, — змееподобная тварь.

— Их поймали? — спросил он, привставая.

Мастер Селлер помрачнел, сразу поняв, кого Страд имел в виду.

— Нет. Твари, кем бы они ни были, продолжают рыскать по городу. Ничем себя не выдают, но крылуны чувствуют их. Почти все маги и стражники заняты патрулированием. Жители очень напуганы. Мы выпустили их из убежищ, сам понимаешь — четверо суток…

— Понимаю, — задумчиво отозвался Страд. Нахмурился, размышляя, затем поднял глаза на мастера Селлера. — Я уже хорошо себя чувствую. Отпустите меня к мастеру Дроллу. Мне нужно быть с ним, помогать в патрулировании.

При упоминании о мракоборце прирожденный потемнел лицом. Страда кольнуло дурное предчувствие.

— Видишь ли… — неуверенность в голосе мага пугала. — Наставник твой сейчас не занимается патрулированием. Он здесь же, в госпитале, — мастер Селлер помедлил и тихо добавил: — В крайне тяжелом состоянии.