— Таэль'авир, сын верховного друида, подойди ко мне — Обратилась она в толпу, уже собравшуюся вокруг.

Голос богини, словно музыка лился, заставляя прислушиваться к ее словам. Каждому хотелось откликнуться на ее зов. Но она обращалась лишь к одному.

Именно оттуда, куда она смотрела и вышел, рассекая толпу, юный мечник. Он с благоговением и легкой опаской подошел к матери эльфов и неуверенно склонился.

— Встань, дитя. Сегодня я пришла, чтобы преподнести дар. Я чувствую, как растет сила тьмы, точно знаю, что бог смерти помогает приспешникам своей энергией, но не могу вмешаться лично. Так я нарушу баланс сил и ответный удар не заставит себя ждать, он же как-то сумел обмануть вселенское равновесие. Однако, я могу не напрямую влиять. Тебе, юноша, уготована судьба, стать моим орудием в борьбе с Нер'зулГурабом.

Она вытянула руку вверх и к пальцам стала клониться крайняя ветвь Ильтрассеса. Когда они соприкоснулись, на дереве образовалась почка. За считанные мгновения, она выросла, набухла, став размером с голову и тяжело оттягивая ветвь к земле. А затем плод лопнул, вываливая на землю содержимое. Перед Таэлем упала сложно переплетенная сеть лианы с белоснежными эбеновыми листьями. Изумленный, он взирал на артефакт, лежащий в траве.

— Не подведи меня. Надень это и помни, только чистое сердце поможет победить тьму. — Проворковала она и стала исчезать.

— Стой! — Возмутился растерянный и смятенный юный эльф, вскакивая с колен. — Это что, твой дар? Мир стоит на пороге гибели, армия нежити готова уничтожить нас всех, а ты преподносишь мне какую-то лошадиную сбрую?

Его негодование было так велико или присутствие божества очистило разум, но барьер рухнул и он смог говорить свободно. Аваресса тут же перестала исчезать, вновь обретая реальность. Глаза богини вспыхнули яростью. Она подняла руку в сторону эльфа и невероятная, невидимая сила подхватила его и припечатала к дереву, в десятке шагов за спиной.

— Глупый юнец! — Слова богини били по разуму кузнечным молотом. — Как ты смеешь сомневаться в матери эльфов! Ты будешь жестоко наказан за свою дерзость!

Ее волосы развевались невидимыми потоками силы, босые ноги приподнялись над землей и она зашагала резкой походкой прямо по воздуху в его сторону. Казалось все вокруг затихло, ожидая продолжения.

Таэль попытался пошевелиться, но поток силы был столь мощный, что он боялся врасти в дерево за своей спиной. Эльф извернулся и сделал единственное, на что был способен, лишенный подвижности. Он телепортировался. К великому удивлению у него это получилось. Поражена была даже богиня. Но она очень быстро пришла в себя, перенаправила потоки силы и эльфа снова пригвоздило к стволу. На этот раз и телепортироваться он не мог.

— Нет, искра, второй раз такое не выйдет. Смерть! Вот наказание за то, что ты сделал! — Распалялась богиня

В этот момент, испугавшись за него и не жалея себя, Эрмортресс, укрытый магическим щитом, сотворил пурпурную сферу и шагнул вперед, видимо собираясь запустить ее в бессмертную всемогущую богиню, но Аваресса лишь взмахнула рукой в его сторону и Верховный маг осыпался тысячей фиолетовых кусочков прямо на землю.

Харнесесс взревел и ринулся в атаку, на ходу трансформируясь в боевую форму. Тонкая изящная ручка протянулась в его сторону и Верховный друид так и замер уродливой статуей, наполовину обратившись в ночного охотника. Остальные молча, в ужасе наблюдали.

— Даже смерти мало! За твои слова ты должен быть отправлен в мои личные покои и лизать мне ноги до скончания веков, жалкий червь! Благодари мое милосердие и твою роль в судьбе всех моих детей за то, что ты останешься жив! Позже я обязательно тебя накажу по настоящему! Пока же… Вот твое наказание… До самого заката твоей земной жизни ты будешь носить мой дар и никогда не снимать. Да будет так!

По мановению повелительницы лежащие на земле ножны поднялись и полетели прямо к эльфу. Опутали его тело, разрывая одежду, царапая кожу, сплетаясь в тугие кольца. Всего эльфа с ног до головы окутал божественный свет. Когда сияние пропало, на земле остался лежать обнаженный эльф, голый торс которого был оплетен несколькими лозами, на одной из них, на левой груди, чуть выше сердца рос настоящий лист эбенового дерева.

— Вот тебе мой дар и мое проклятье — Произнесла уже остывающая богиня, силой мысли приподнимая своего адепта над землей. — Неси его с честью, славь его в веках, круши своих врагов с моим именем на устах, занимайся любовью с прекрастными девами с моим образом в голове, твори праведные дела с моими заветами в разуме, сей смерть и даруй жизнь с моим благословением в душе. И тогда, возможно, я прощу тебе, юный эльф, твою заносчивость и горячность.

И прекрасная богиня растаяла в воздухе на глазах изумленных эльфов, осыпавшись на землю белоснежными эбеновыми листами. Харнесесса отбросило на несколько шагов назад и он снова стал обычным эльфом. Фиолетовые осколки вновь собрались в единое целое и изумленно смотрели на происходящее глазами верховного мага. Таэль испуганно осматривал свое тело, пытаясь сорвать путы, но ничего не выходило. Воля богов нерушима.

Прошло два дня с появления богини эльфов в Лесном доме. Таэль шел к Ильтрассесу, по вызову отца. Он уже почти смирился с тем, что лоза будет опутывать его тело до конца дней. Только вот в чем сила артефакта, оставалось загадкой. А единственный лист постоянно доставлял неудобства. Он срывал его, выкручивал, жег, не помогало ничего, спустя несколько часов, вырастал новый. Вот и сейчас лист стал мешаться, упираясь краем в кожу. Не задумываясь, эльф сунул руку под рубашку, сорвал лист и бросил в сторону.

Он остановился, услышав невдалеке глухой удар, повернулся туда и удивленно уставился на торчащий из ствола дерева, шагах в десяти, лист. Ошеломленный своим открытием, он подошел и выдернул еще дрожащий лист. В его руке лежал длинный, белый, обоюдоострый клинок в форме эбенового листа.

В этот день, он не мог думать больше ни о чем. Невпопад отвечал отцу, совершенно не вникая в то, что он говорил, а как только освободился, сразу же помчался на полигон. Там он дождался, пока новый лист вырастет до конца, сорвал его и удивленно уставился. Мягкий еще секунду назад, он тут же стал жестким и прочным, как металл, а острые края листа, превратились в смертоносные лезвия. Эльф подержал клинок в руке, повертел его, проверил баланс. Перед ним был идеальный метательный нож.

Не раздумывая, он тут же проверил оружие в деле и удовлетворенно кивнул. Это был лучший метательный кинжал из тех, которые он видел до сих пор. В приподнятом настроении, Таэль погрузился в медитацию и там стал тренироваться метанию. Он отработал броски под разными углами и в самых разных направлениях, когда с удивлением обнаружил, что под листом постепенно прорастает еще один. А сама лоза удобно оплетала его бедра, став своеобразным поясом с единственным ответвлением к груди, на котором росли уже два листа.

— Мать, Аваресса. Как же я забыл, что артефакты ильтрассеса еще и развиваются вместе с хозяином. — Воскликнул он, кляня себя за забывчивость.

Шел третий день медитаций. Листов стало уже три и они вырастали гораздо быстрее, сорванный, становился метательным клинком, но через несколько минут засыхал и осыпался пеплом, как настоящий лист. Кроме того, лиана постепенно оплетала и ножны его любимых, коротких клинков.

Спустя еще несколько дней, эльф попробовал снять старые ножны. Тогда, растительность постепенно стала принимать вид петли для клинка. А когда размер оказался подходящим, эльфийские кинжалы легли на свои места.

Прошло еще три дня. Листов на груди стало уже четыре, а скорость их вырастания сократилась примерно до получаса. Тогда, эльф впервые понял, что может еще и контролировать ножны ментально, как лиану в доме. Пока только слегка поворачивая клинки на поясе, усилием мысли, но он был уверен, что сможет гораздо больше, нужно только время, которого оставалось все меньше.