— Вы еще живы лишь потому, что я не хочу терять таких доблестных воинов и делать из них зомби. Я потрачу время, чтобы получить тени и воскрешенных

Вместо ответа в повелителя тьмы устремились десятки стрел, а один из магов вгрызся в него потоком молнии. Темный лишь усмехнулся, он отмахнулся от стрел, как от назойливых мух, а молнию мага просто стряхнул на землю, не прилагая к этому видимых усилий.

Хозяин нежити заговорил на сложном, древнем языке. Произнес несколько коротких, отрывистых фраз, после чего с его рук сорвалось зеленоватое пламя и устремилось к друидской преграде. Накрыв полыхающую терновую стену друидов, зеленое пламя потушило ее, и растеклось дальше. Накрытые клубами магического пламени эльфы просто падали на землю, чтобы никогда уже не проснуться живыми

Лазриэль наблюдал сверху, как пламя пожирало его соплеменников, но ничего не мог сделать. Все его знакомые сейчас гибли внизу. Вот пламя лизнуло и верховного друида. Сердце юного мага сжалось. Но магия существа была, видимо, столь сильна, что даже плащ верховного не смог остановить ее. Он испустил последний вздох и безвольной куклой упал на землю.

— Отец! — Вскричал Лазриэль

— Отец! — Вторил ему Таэль, стоя посреди бойни.

Порождение тьмы переключилось на магов. Защитные куполы поначалу спасли от воздействия смертоносного пламени. Но и они полопались как пузыри. Двое магов с хрипами упали замертво, а верховный просто исчез.

Таэль'авир вспыхнул в очередной раз, появился за спиной у темного властелина и тщетно пытался искромсать того своими клинками. Очевидно, что эльфийская сталь ему не наносила видимых ран. Он развернулся и попытался уничтожить доставляющего неудобство эльфа. Но Таэль снова вспыхнул и оказался вновь за спиной темного.

— Мне надоело играть. — Прогремел он и выпустил расширяющееся кольцо энергии, отбрасывая надоедливого эльфа на десяток шагов и роняя того прямо на землю, среди сотен тел.

После чего поднял голову и впился взглядом в Лазриэля. Лица под капюшоном видно не было, но то, что глаза смотрят именно на него Лазриэль почувствовал всей своей душой. Она, казалось, готова была покинуть тело добровольно, прямо сейчас.

— Лазриэль! — Жуткий, умоляющий крик брата оказался последним, что услышал эльф, прежде чем его поглотила тьма…

Он снова проснулся в холодном поту. Вот уже третий раз этот сон заставлял его задыхаясь от ужаса хватать ртом ночной воздух, доказывая себе, что все это была лишь игра воображения. Но только с каждым разом убедить себя становилось все труднее. Слишком все было реально. Ощущения, запахи, мысли, треск протекающей сквозь тело магии, от которого кровь стынет в жилах, а волосы на затылке становятся дыбом, бешеное биение сердца, растревоженного горячкой боя, ужас от взгляда темного властелина, сжимающий грудь тугим обручем, чувство абсолютной беспомощности, что сковало тело в момент, когда все вокруг окутала всепоглощающая тьма. Все это было настолько настоящим, что единственной причиной, по которой можно было судить о нереальности произошедшего, было то, что он еще жив.

Вот уже третий день, засыпая он переносился в другую реальность, где к стенам его дома приходили полчища врага, убивали его родных, близких и его самого, а потом оказывалось, что все это был сон… или не сон? Сны не бывают такими реальными и эльф все больше склонялся к тому, что судьба посылает ему видения. Вещие сны обычно — удел провидцев, которых взращивают с младенчества, вскармливая их сгустками маны и усиливая на потоках магической энергии. Уже к инициации они умеют работать с информацией из видений, отделяют лишнее и постигают смысл послания. Иногда информация появляется вспышками или мутными образами, но опытные провидцы способны разобрать их и выделить полезные для себя зацепки.

Он же не был провидцем. Он маг и лучший из учеников Эрмортресса…

Лазриэль был крайне озадачен. В первый день он решил, что просто увидел невероятно реалистичный кошмар. Второй раз попытался списать все на разгоряченный, чередой учебных тренировок, разум. Но когда видение затмило его сны в третью ночь, он испугался не на шутку. Неужели такая судьба уготована народу лесных эльфов? Неужели им суждено кануть в небытие от рук нежити?

Нет, так не пойдет, нужно вмешаться, нужно сломать судьбу, спасти народ. Знать бы еще что за темный властелин ведет свою армию против них. До инициации еще 2 года, так что у него есть время подготовится, да и с видением надо что-то придумать, умирать каждую ночь не очень хотелось. В общем нужна информация. Как победить нежить и кто ее ведет. С этих вопросов и надо начинать.

С такими мыслями юный маг поднялся с постели и, разбитый, побрел любоваться утренним видом с высоты своего древа-дома.

Природе не было дела до его снов и вокруг было светло, щебетали птицы, разномастные зверьки перекрикивались и шуршали в кронах деревьев. Далеко внизу, эльфы занимались своими делами. Одни ухаживали за питомцами и домашними животными. Другие — практиковались в управлении оружием или магией. Третьи просто радовались очередному хорошему дню. Детвора, как и всегда, весело галдела и носилась среди взрослых. Идиллия, окружающая его, резко контрастировала с ужасом, пережитым ночью. Вспомнив ночной кошмар, эльф вздрогнул от пробежавшего по спине холодка. Все-таки умирать снова у него совсем не было желания. Приступить к решению этого вопроса надо было уже сегодня.

Призвав лиану, которая спустила его на землю, Лазриэль отправился на учебный полигон магов. Только здесь он мог позволить себе полностью забыться, слиться с магией, погрузиться в окружающие потоки маны и отдать себя всего без остатка.

Занятие всегда начинается с физических упражнений. Кто-то скажет, что бег, прыжки, перекаты и уворачивания от неожиданных атак противника, это лишние умения для мага… Учитель был совершенно другого мнения и он был тут непреклонен. Логика проста: если маг выжег всю свою ману, то он становится мальчиком для битья. Застать мага врасплох то же достаточно просто, следовательно можно обезвредить того, кто может уничтожить все живое в радиусе километра за несколько секунд, можно раньше, чем он вообще поймет в чем дело. Для предотвращения этого, физическая подготовка должна быть такой, чтобы можно было выдержать как минимум первые два удара, увернуться от неожиданной стрелы или рефлекторно оттолкнуть выскочившего из тени убийцу. Всего два пережитых удара и это позволит магу превратиться в грозное разрушительное орудие.

На данный момент, под началом Эрмортресса находилось одиннадцать магов. Двое из них были архимагами, четверо магистрами, трое инициированных магов и двое не прошедших инициацию. Магистры и архимаги только поддерживали физическую форму. Трое начинающих магов занимались по упрощенной системе, имея уже начальную подготовку. А вот Лазриэль и Шиандор еще не прошли ритуал и им приходилось выкладывать все силы до последней капли. Сначала они бегали, потом занимались прыжками, затем перекаты и кувырки, после начиналось самое неприятное в их обучении: маги тренировались держать удар. Развить это можно исключительно монотонным отрабатыванием, только получая удар за ударом, перестаешь обращать на них внимание, ну или учитель хотел, чтобы все так считали. Верховный маг всячески поощрял соперничество и они с Шиандором вечно бились за первенство. Соревновались, кто быстрее, кто выше, кто сильнее, кто дальше.

Вот и сейчас, тренировка делилась на три этапа: в первом, Шиандор, что есть сил работал руками и ногами, стараясь сбить концентрацию Лазриэля, задачей которого было использовать самое долгое заклинание в арсенале не инициированного мага, телепорт на дальнее расстояние. Сделать это под постоянным градом ударов и пинков, крайне сложная задача, а испытание заканчивалось, когда срабатывал телепорт или их останавливал верховный маг. Второй этап переворачивал ситуацию. Теперь задачей Лазриэля было сбить телепорт Шиандору. Третий этап представлял собой поединок двух магов, но не классическую магическую дуэль с молниями, пламенем, взрывами, вспышками и треском разрываемого пространства. Дуэль магов-учеников, по мнению учителя, должна проходить в ближнем бою. Сейчас начался именно этот этап. Оба получили по деревянному посоху, а затем были с резким хлопком телепортированы в центр тренировочной арены. Эрмортресс, как всегда, наблюдал за поединком, стоя на трибуне над ареной и произносил напутственную речь