— Превосходно. Ты почти справился. Осталось выбраться. — Услышал он ликующий голос в голове.

Эльф убрал посох обратно в сумку и, бросив последний взгляд на провал в полу, поторопился за апостолом. Они поднялись по винтовой лестнице наверх, распахнули врата и перед ними предстала картина боя.

Джибаро стоял на верхней площадке лестницы, а снизу на него наседали толпы противников. Вся лестница перед ним была усеяна торчащими прямо из камня руками, которые хватали врагов, замедляли их и останавливали. Тела уже мертвых прислужников лежали вокруг, скатывались по ступеням вниз и мешали другим. Сам некромант сосредоточенно творил заклинание за заклинанием. Однако его силы таяли и жрецы Нер'зулГураба подбирались все ближе.

Услышав скрип открываемой двери, гном повернулся к вышедшим наружу, лишь двоим, спутникам. Скользнул взглядом по ним, потом его брови удивленно взлетели и радость на лице сменилась удивлением, затем недоверием и наконец грустью. Готовый вырваться изо рта вопрос, так и застрял в горле, при виде слез на глазах эльфа.

Он молча стоял и смотрел в глаза Лазриэля, ставшего единственным другом за долгие годы одиночества, поверившего и принявшего его в свою жизнь. А потом увидел, как внезапно, скорбь на лице друга сменилась ужасом.

Маг встретился взглядом с некромантом, новая волна скорби нахлынула, выжимая слезы по потерянным соратникам. А потом, он в ужасе увидел врага, который сумел прорваться через заклинание Джибаро. Это был человек. Никто не успевал ничего сделать. Глаза гнома выражали сначала радость, потом скорбь, затем грусть, страх, а потом готовность. Готовность отдать все ради победы. Из его груди вырвалось обоюдоострое лезвие короткого меча и исчезло. Он тяжело рухнул на колени.

Эльф на мгновение встретился взглядом с убийцей, а затем его захлестнула ярость, вытеснившая все остальное. Голубая вспышка молнии отбросила человека назад, прямо в толпу. В руке мага вспыхнул пламенный шар и из него, в толпу стали, одна за другой, проноситься девять огненных стрел. Следом, огненный серп уничтожил еще десяток врагов. После чего, он собрал силу, наполнил ей символ и выплеснул наружу.

В нескольких шагах перед жрецами бога смерти, прямо на ступенях, появилась пламенная дева. В каждой ее руке полыхал меч, она приняла боевую стойку, слегка покачивая клинками, готовая защитить создателя. Внимание всех врагов переключилось на нового, опасного противника.

Лазриэль подбежал к другу, опустился возле него на колени. Гном тяжело дышал. Из раны на груди обильно лилась густеющая кровь. Он пытался подняться, но эльф успокоил его движением руки.

— Тихо, лежи, ты уже сделал все, что мог, ты сдержал слово и не пустил никого. Мы захватили артефакт. Мы почти победили. — Успокаивал он друга, пересиливая слезы, которые душили его.

Подоспевший апостол попытался исцелить союзника, но лишь горестно покачал головой.

— Нет, я сделал еще не все. — Через силу заговорил гном. — Я умираю, меня уже не спасти, но я еще могу спасти жизни.

С этими словами, Джибаро засунул руку под полу мантии на груди и извлек оттуда короткий кинжал, украшенный единственным камнем на рукояти. Глаза эльфа в ужасе распахнулись, он попытался отстраниться, замотал головой, подбирая слова. Но некромант, невесть откуда взявшимися силами, схватил его за руку, притянул к себе ближе и уверенно заговорил.

— Послушай меня. Я умираю и ты ничего с этим не сделаешь. Но я знаю, на что способен этот клинок. Я хочу спасти весь мир и если ты не сделаешь того, что должен, моя смерть может быть напрасной. Возьми его и прерви мои муки, получи мои силы и знания и спаси свой народ. Спаси весь Эллирион от нежити.

Сказав эти слова, он вложил рукоять в руку друга и обмяк на его руках, тяжело дыша.

— Сделай это быстро, прямо сейчас. — Приказал гном. — Когда я умру, будет слишком поздно. Исполни мою волю и мы победим.

Пересилив себя, Лазриэль поднял злосчастный кинжал и, тщательно прицелившись, одним ударом оборвал остатки жизни умирающего друга. Слезы застилали глаза. Внутренности сжимались от скорби. Ярость рвалась наружу. А потом его накрыл поток знаний и сил. Кинжал постепенно растворялся, черным туманом перелетая и проникая ему в нос и рот. А когда, наконец, от клинка не осталось и следа, маг понял, что что-то внутри него сломалось.

Жрецы Нер'зулГураба окружили пламенную деву на ступенях и пытались оттеснить ее, но та, совершенно не выказывала страха, лишь отбивая направленные на нее атаки и убивая тех, кто подобрался слишком близко. Когда они поняли, что дева не так уж и страшна, сразу двое атаковали ее с разных сторон. Человек шагнул слева, ударив мечом снизу, который встретил блок горящего клинка. Ракшас атаковал справа. Один его меч, сверху вниз наткнулся на пылающий клинок, а второй, без труда вошел в незащищенный бок жертвы.

Как только пламенная дева была повержена, заклинание сработало и вся энергия, которую в ярости вложил в нее эльф, вырвалась наружу. Взрыв оказался такой силы, что все, кто стоял рядом с девой, мгновенно обратились в пепел, остальных, стоящих на ступенях лестницы, разметало в разные стороны. Люди, ракшасы, джозлинги… приспешники всех рас хаотично взмыли в воздух, сталкиваясь друг с другом, разбиваясь о камень и ломая ноги и руки, сворачивая шеи.

Даже стоящих на вершине эльфа и человека, отбросило и с силой впечатало в двери храма. Лазриэль тряхнул головой, приходя в себя.

— Пошли, здесь осталось слишком много потерь. Эта жертва не должна быть напрасной. Мы должны завершить то, что начато богами. — Потянул его за собой Андориус.

Лазриэль поднялся и пошел следом за другом. Решительной походкой он шагнул через портал и оказался в храме бога.

Не медля, эльф предложил отправиться в долгий путь к Харастису.

— На этот раз нам не придется идти пешком. Отсюда мы перейдем порталом. — Заверил его апостол.

Двое жрецов мгновенно подготовили камни и провели сложный ритуал. Уже через несколько минут, эльф и человек, шагнули через новые врата перехода, оказавшись в святилище.

Лазриэль достал из сумки посох, собрав на себе все три артефакта.

— Харастис! — Громко позвал он, подходя к усыпальнице — Я заплатил дорогую цену, но собрал для тебя дух, разум и жизнь! Моя задача выполнена. Пришло время и тебе держать свое слово.

Полубог вздрогнул, поднялся, заставляя апостолов вокруг взмокнуть от напряжения, подошел к магу, встал прямо напротив него. Он скользнул взглядом по артефактам, всмотрелся в его глаза, буквально проникая в самую душу.

— Да, ты и правда сделал все, что от тебя зависело. Теперь моя очередь. Вместе, мы действительно изменим судьбу всего мира, но начнем именно с твоего народа, твоих близких и родных. — Сверкнул Харастис странным взглядом.

Верховный друид, верховный маг и оракул находились в главном зале Ильтрассеса. В очередной раз обсуждая все, что произошло и должно было еще произойти.

— Да, я не изменил своего мнения и считаю, что убив их в колыбели, мы спасли бы весь мир от надвигающегося ужаса. — Настаивал оракул. — Мои взгляды остались неизменны и я пытался убить Лазриэля трижды. Два, созданных мной, отряда нежити были уничтожены им и его спутниками. Потом я подстроил западню, раскрыв его планы султану Раджистада, но снова все бестолку, они выкрутились, а теперь уже слишком поздно. Теперь осталось только готовиться к атаке. Потому и с беловолосым племянничком, я лишь поговорил.

Внезапно, двери с грохотом распахнулись и внутрь ворвался перепуганный, эльф. На нем не было лица.

— Она… она там… она идет прямо сюда. — Затараторил он.

— Кто? — В один голос воскликнули трое.

— Аварэсса. — Выдохнул стражник.

Эльфы переглянулись, ошарашенно уставившись на вестника. А потом, все бросились к выходу.

Через поселение, плавно покачивая бедрами, прямо к Ильтрассесу шла полуобнаженная прекраснейшая эльфийская богиня-мать. Ее черты были идеальны, движения легки и грациозны, взгляд гордый, прямой и целеустремленный. Она остановилась в десятке шагов от Харнесесса.