— Да уж, тут ты пожалуй права. — Немного повеселел маг.

Они оба надолго замолчали, вглядываясь в далекие вершины.

— Принц, — Наконец нарушила тишину рейнджер. — Я так и не поблагодарила за свое спасение. Если бы не твоя магия, мы не стояли бы сейчас тут. Все мы обязаны тебе своими жизнями.

— Может я и помог, но если бы не моя оплошность, то и не пришлось бы так рисковать. Изучи я раньше это заклинание, мы встретили бы некросов во всеоружии, а не отбивались, едва выживая. — Снова стал сокрушаться Лазриэль.

— Не вини себя во всех грехах. Поздно сожалеть о том, чего не сделал. Если бы ты не изучил его вовсе, тогда мы потратили бы драгоценное время, блуждая туда-обратно и неизвестно, чем это могло закончится. — Искренне заверила эльфийка.

— Наверное ты права, но я не могу так просто принять мысль, что моя ошибка чуть не стала смертельной. — Продолжал он самобичевание.

— Не важно, что могло бы случиться, важно только то, что произошло. Все живы, мы сэкономили время и разгромили врагов. — Уже чуть надавила стрелок.

— Тогда почему меня не покидает чувство, что я должен был поступить по-другому? — Не унимался эльф.

— Потому что, ты может и должен был поступить совершенно иначе… Но поступил именно так. Сделал то, что сделал. И получилось то, что у нас есть сейчас. Так что нечего терзать себя за упущенные возможности, лучше сосредоточься на том, что ждет тебя впереди. — Распаленная Элиандор отчитывала его все громче, под конец своей пламенной речи, указав рукой на вершину черного пика.

— Вынужден согласиться с тобой. Завтра мы начнем восхождение и это будет не простой день. Пошли отдыхать, силы нам пригодятся.

Этой ночью, Лазриэль снова пересмотрел все доступные ему свитки, в поисках того, что может быть полезным в подъеме. К сожалению, никаких порталов или полета там не оказалось. Единственное, что привлекло внимание, так это «магический барьер». В отличие от щита, барьер оберегает не только от заклинаний, но и не пропускает ничего сквозь себя. А в последний момент, он выучил еще и «цепь Ахирона». Может пригодится, тем более, что время на изучение оставалось.

Группа собрала лагерь и осторожно двинулась вверх по перевалу. Видно было, что здесь ходят крайне редко, но тропа есть. Сначала пологая, по мере подъема, она становилась все круче. Черный пик, изборожденный булыжниками, темными провалами пещер и скалистыми нагромождениями остался слева. А справа простирался более низкий, но не менее живописный склон.

Выстроившись в одну линию, спутники поднимались все выше. Первым шел Андориус, выискивая едва заметную тропу среди камней, затем еще двое апостолов, за ними следовал маг, постоянно оборачиваясь и осматривая холмы позади, реку, что виднелась вдали и каменистые завалы, постепенно остающиеся внизу. Замыкала группу эльфийка, прикрывая всех.

Первый день прошел в бесконечном размеренном передвижении вверх. Идти даже под таким углом оказалось непросто и к концу дня, совершенно измотанные, они разбили лагерь, преодолев чуть больше трети склона и гораздо меньше, чем проходили за день пути раньше. Отыскав пригодное для лагеря плато, уставшие путники наскоро разместились и, снова доверившись магу, отправились спать.

Лазриэлю же, как всегда, было чем заняться. В пути после сражения, у него было время поразмыслить и он понял свою оплошность. Сосредоточившись на мощи своих заклинаний и их разнообразии, он совершенно забыл о том, что магический колодец может опустеть и его нужно будет восполнять. Как бы велика ни была сила исходящей магии, когда колодец пуст, она не сможет превысить силу входящего потока. Получилось, что мощи предостаточно, но если его измотать, шансов восстановиться просто нет.

У него сейчас был отличный канал на выходе и достаточно большой колодец, но когда он опустел, восполнение происходило крайне медленно. Так что этой ночью, погрузившись в транс, маг посвятил себя расширению входного канала маны, а когда наконец закончил, на улице уже светало.

Солнце застало Одинокого эльфа стоящим на скалистой тропе и смотрящим в сторону родного дома. Потом он собрался, решительно отвернулся и устремил взгляд к вершинам гор. А затем вернулся к, начавшим уже подниматься, спутникам.

Этот день оказался еще тяжелее предыдущего. Тропа становилась все менее отчетливой и проходимой. Усталость уже давала о себе знать. Возможно именно поэтому, они так и не завершили подъем. Пришлось искать уступ и разбивать лагерь. А когда все было готово, за ужином, Первый апостол опечалил их еще больше.

— Сегодня выспитесь, как следует. Это наш последний ночлег в походных домиках. — ошарашил новостью Андориус.

— Не понял, мы что, оставим их здесь? — Недоумевал эльф.

— Нет, конечно нет. Мы продолжим их нести. Просто завтра мы выйдем на вершину перевала, а оттуда по хребту станем взбираться на черный пик. Там, среди скал, мы просто не найдем столько места, чтобы установить их. — Заверил человек.

— Нам что, придется спать под открытым небом? — Удивилась лучница.

— Ну если повезет, тогда мы найдем к вечеру пещеру или трещину и переночуем на твердом камне, но с крышей над головой. Ну а если не повезет… — Оставил апостол возможность спутникам самим додумать свою мысль.

Так, в тишине закончив есть, они и устроились на ночлег. А Лазриэль, по обыкновению погрузился в медитативный транс, продолжая наверстывать упущенный ранее момент с восстановлением маны.

С первыми лучами солнца, все были уже на ногах. Оставшийся путь не создал проблем и когда солнце было в зените, спутники добрались до верхней точки перевала. Здесь и решили устроить обед. Вид даже отсюда уже поражал своим великолепием. С такой высоты видно было холмы далеко за рекой. Острый взгляд эльфа даже смог различить место битвы, где так и осталась стоять созданная им стена.

Наскоро перекусив, странники собрались и приготовились к самому сложному отрезку пути.

Теперь им предстояло двигаться не по тропе перевала, а прямо по лезвию хребта, почти до самой вершины черного пика.

Пошли в той же последовательности, что и раньше. А вот путь стал гораздо сложнее. Поначалу еще видны были следы присутствия живых существ, а вот час спустя, пропали и они. Группа пробиралась через нагромождение камней, земли, мелких кустарников и пучков травы, то и дело оступаясь и подскальзываясь. Это было очень тяжелое испытание. То слева, то справа от них, простиралась бездонная пропасть до самого подножия скалы. А из под ног, то и дело, выскакивал туда неустойчивый камень, добавляя страха, своим бесконечным полетом до земли.

Дважды кто-то из них оступался и едва не оказывался в пропасти. Но пока удавалось удержаться.

— Кажется я видел наверху кого-то. — Удивленно воскликнул, идущий первым, Андориус.

— Не может быть. На такой высоте невозможно жить. — Возразил ему Ионис.

— Богом клянусь, что видел там мелькнувший силуэт. Причем походит он больше на ребенка. — Настаивал апостол.

— Ты бредишь от недостатка кислорода — Хохотнул Апостол

— Доберемся, тогда и увидим. — Пресек дальнейшие споры Птархиус.

Через час после этого, на правом склоне, Элиандор заметила черный провал пещеры. И было решено направляться к нему, устраиваться на ночлег. С трудом, но им все же удалось добраться до него за час до заката. Хотя на этой стороне скалы, солнца не было видно.

Внутри оказалось достаточно места, чтобы свободно расположиться всеми. Лазриэль вышел наружу и раскидал защитный периметр по склону вокруг входа, а затем вернулся обратно и окунулся в транс. Входящий канал маны довольно легко поддавался, сказывался и опыт и умение работать именно с потоками маны и сосредоточенность на одной цели. Но этой ночью, он уже добился того, что во время медитации, мог вытягивать ману из мира, в таком же объеме, в котором расходовал в процессе колдовства. Этого было вполне достаточно.