Огромные, величественные стволы вековых деревьев обступали со всех сторон плотным строем. Солнечный свет не достигал в этих местах земли, путаясь в размашистых кронах. Кругом царила тишина, изредка прерываемая возгласами случайных птиц.

— Отец. Почему тут так тихо? — Спросил Таэль'авир. — Почему не щебечут птицы и не перекрикиваются звери, где стрекотание насекомых?

— Звери и птицы давно уже облетают здешние места стороной, они знают, кого здесь можно пробудить. Только самые отважные или случайно забравшиеся рискуют тут находиться. Это место пропитано магией и силой.

— А зачем мы зашли сюда, раз это такое опасное место? — Удивился старший сын.

— Лазриэль, это место опасно только тем, кто пришел со злыми намерениями. Для нас здесь нет угрозы. — Спокойно пояснил отец, выходя на просторную поляну.

— А кого здесь можно разбудить? — С опаской оглядывался младший.

В этот момент стоящее посреди поляны дерево, величественное и самое большое из увиденных здесь, зловеще заскрипело и с оглушительным треском стало крениться в их сторону.

Лазриэль суматошно рванулся налево, Таэль'авир прыгнул и перекатился вправо, уходя из-под смертоносного удара, тогда как Харнесесс невозмутимо продолжал стоять на месте не шевелясь.

— Отец!!! — В один голос Закричали братья, в ужасе наблюдая за происходящим и не в силах ничего сделать.

Совершенно неожиданно две самых больших ветви с треском опустились вниз и грохнули о землю в нескольких метрах от эльфов. Ствол завис над самой головой верховного друида, а тот медленно поднял голову, вглядываясь в него прямо над собой.

— Стародуб, ты все такой же шутник? Древний пройдоха. Со мной твои трюки уже не пройдут. — Заверил он.

— А я вовсе и не тебя встречал. — Неторопливо проскрежетал гулкими раскатами разносящийся далеко по лесу бас.

Друид поглядел на своих сыновей, парализованных ужасом и не понимающих, что происходит. Улыбнулся и обратился к детям.

— Успокойтесь, все в порядке, просто короеды давно прогрызли внутренности нашего друга и он так шутит со всеми, кто к нему приходит.

Юные эльфы, с опаской поглядывая на здешнего хозяина, подошли к отцу, а тот, приобняв обоих за плечи, успокаивающе прижал их к себе и предложил, кивая на распрямляющееся во весь рост могучее существо.

— Знакомьтесь, это Стародуб. Мой давний приятель и верный союзник народа лесных эльфов. Хранитель древней рощи и староста круга энтов.

— Приветствую вас в моих владениях. — Пробасил тот в ответ.

А юные эльфы продолжали недоверчиво смотреть на величественное древо, что разговаривало с ними. Они наконец увидели огромные провалы глаз, глядящие с искренней открытостью и ехидными искорками.

— Приветствуем тебя, о великий хранитель. Прости наше невежество, мы были смущены и озадачены твоим внезапным появлением. — Попытался принять невозмутимый вид старший сын.

— Трухлявый, ты до ужаса перепугал нас. Так ты принимаешь гостей? — Пришел в себя младший.

— Да они оба в тебя, друг мой, Харнесесс. Один такой же, как ты в их возрасте, а другой, такой же, как ты нынче. — Пробасил энт, переводя веселый взгляд с одного брата на другого.

— Так и должно быть, старик, ведь они же мои дети. — Заметил эльф.

— Я всего-то на две сотни лет старше тебя, малявка. — Разразился он скрипучим, радостным хохотом.

— Только вот кажется, что жуки-короеды постарались на славу, выгрызая тебе внутренности. — Не остался друид в долгу.

И оба дружно рассмеялись. А когда, наконец успокоились, хранитель озабоченно заговорил.

— Давненько ты к нам не приходил, а тут внезапно заявился, да еще и с сыновьями. Что случилось?

— К счастью, ничего не произошло. Просто я наконец нашел время для того, чтобы познакомить детей с нашими союзниками.

— Ах так? Тогда добро пожаловать в древнюю рощу! — Обрадовался старый энт и всплеснул ветвями

Грандиозное дерево обратило взор к небу и издало пронзительный, эхом отдающийся от каждого куста и дерева, зов. Он густой, пронзающей волной пронесся по всему лесу, достиг каждого уголка и каждой лощинки. Повисла секундная тишина, резко оборвали свои песни редкие птицы, застыли не шевелясь насекомые, грозный рык одинокого хищника застрял прямо в горле, даже ветер перестал раскачивать деревья… Весь лес будто замер на миг, ожидая чего-то невероятного.

Так и случилось. Сначала со всех сторон послышался шелест листвы, как озноб проскользивший по кронам до самой поляны. Затем отовсюду раздались жуткие скрипы одного дерева о другое, оглушительный треск древесины, громкие хлопки ломающегося валежника, и выстрелы лопающейся коры. Юные эльфы в ужасе жались к отцу, уже даже не стараясь внешне выглядеть спокойными.

В этот момент все, еще остававшиеся здесь, животные, осознали свою ошибку и стремглав бросились подальше от этого жуткого места. А вокруг все пришло в движение. Казалось, сама земля поднимается, чтобы посмотреть на жалких двуногих, что посмели сюда заявиться. Деревья выкорчевывало с корнями, они сталкивались с другими деревьями и хаотично перемещались, мелькая в чаще. Ужасная какофония звуков закладывала чуткие уши троицы.

Когда из-за грохота вокруг уже не стало слышно даже бешеного биения собственного сердца, Лазриэль, наконец разглядел и понял, что происходит и рот его широко распахнулся, но уже от удивления и восхищения. А по другую сторону от отца стоял его брат с точно таким же выражением на лице.

Эльфы во все глаза смотрели за тем, как огромные, величественные энты выходят на поляну, разбуженные от векового сна зовом хранителя. Их тяжелая поступь отдавалась грохотом, а размашистые кроны покачивались из стороны в сторону. Одни были покрыты густой зеленой листвой. Другие совершенно высохли за прошедшие столетия, но все они сейчас шли, чтобы поприветствовать союзников.

Когда шум наконец стих, Лазриэль насчитал на поляне почти полсотни исполинов, которые встали по краю поляны и молчаливо взирали на них. Древний хранитель поднял вверх ветви, запустил их в собственную крону и спустя несколько мгновений достал оттуда пару желудей и протянул гостям.

— Примите от меня эти дары. Если их съесть, силы природы будут всегда на вашей стороне и помогут, когда это необходимо. Вам проще будет обратиться к ним. Легче найти общий язык с созданиями жизни и лесными жителями. — Растягивал слова могучий староста.

С каждым произнесенным словом, в воздухе все сильнее ощущалась вибрация от нарастающего гула. Каждый из энтов, следуя заветам предков и первобытным инстинктам, в этот сакральный момент, стал непрерывно бормотать ритуальную мелодию, сначала едва ощутимо, затем все громче и громче, пока все вокруг не заполнило стройное гудение протяжных голосов.

Эльф задумался, взвешивая все за и против. Чем могло обернуться в дальнейшем это родство с природой. Внезапно пение оборвалось. Лазриэль огляделся по сторонам и понял, что брат не раздумывая принял дар и сейчас, кривясь, пережевывал преподнесенный желудь. Последовавший его примеру, друид почувствовал горечь вкуса, а затем ощутил, как неведомые силы растекаются по всему телу, он стал могуч, как медведь, быстр, как леопард, ловок, словно пума, его инстинкты обострились, все чувства усилились. Никогда он не был так переполнен могуществом. А затем все исчезло так же внезапно, как и появилось, оставив только горечь во рту.

— Что это было? — Услышал он голос Таэля рядом.

— Это, мой маленький друг, были силы природы, которые теперь задремали в тебе, чтобы проснуться в нужный момент и помочь тебе в самой трудной ситуации. — Прогрохотал хранитель.

— А как мы узнаем этот момент? — Не удержался и старший брат.

— Вы можете и не узнать. Сила точно узнает, когда вы в ней нуждаетесь. — Заверил Стародуб.

После этого все снова потонуло в оглушительном гвалте ликования. Обоих подхватили цепкие ветви, оторвали от земли и понесли по воздуху, бережно передавая друг-другу. Когда бесконечный ритуал наконец завершился и они снова оказались на земле, уже начавший изучать основы, маг, почувствовал какое-то едва уловимое искажение в собственной ауре.