— Вижу, вы ребята рисковые. Но оправдано ли будет ваше благородство? — фыркнув, поинтересовался тот. Преступник принял боевую стойку, его руки налились зеленоватым светом; он готовился атаковать.

— Прекращай! — сказал Герц.

— Мне противно выслушивать ваши лживые догадки и небылицы, которыми кормят людей на рынках и в корчмах.

— Так говоришь, будто сам был участником этих событий. Да тебя отродясь еще не было на свете! — воспротивился старик.

— Мне было девять.

Мироэн отвел взгляд в сторону и ушел, не обронив больше ни слова. Его душа разрывалась на части от горечи и гнева. События того дня бесповоротно повлияли на его характер, поступки и сознание. Любое воспоминание вызывало боль в груди и слезы на глазах. Он остался совсем один и уже смирился с «подарком» судьбы.

Герц хотел последовать за товарищем, но Ифра остановила его.

— Попридержи коней. Я поговорю с ним.

— С чего ты взяла, что он станет тебя слушать?

— Станет, поверь на слово.

Девушка встала, стряхнула с себя грязь и ушла вслед за парнем. Но бродяге от этого не полегчало.

Всякий раз, когда становилось не по себе от проблем, когда мрак затмевал солнце и товарищи падали духом, Элли брала в руки флейту. Гробовую тишину пронзила нежная, умиротворяющая мелодия. Она таила в себе скрытый смысл, окрыляла, очищала разум и возвращала к жизни.

— Мы будем давать еще одно представление, в полночь. Не хочешь посмотреть? — шепотом поинтересовался Дрерий у Герца, но тот его не слышал.

Ночной побег, беспрерывные сражения с блюстителями порядка и безудержная болтовня — все это изнуряло и клонило в сон. Серые глаза сомкнулись сами по себе. Бродяга без задней мысли свалился с ног и задремал.

Кленовые ветви тихо поскрипывали от порывов осеннего ветра. Еще не улетевшие в теплые края птицы напевали последние мелодии и трещали друг с другом. Изголодавшие хищники устало рыскали среди желто-красных лиственных сугробов в поисках добычи. Мэ́рвуд налился золотыми тонами, а его обитатели начали готовиться к долгой спячке.

На поляне, в окружении высоких исхудавших берез, лежал парнишка лет восьми. Он битый час пялился на перистые облака, выискивая в бесформенной массе нечто особенное. Лохматое лицо енота, лысый ёж, драконье крыло и краб с лицом односельчанина. На мгновенье ему захотелось стать гордой и сильной птицей, чтобы взмыть высоко вверх и прикоснуться к нарисованному природой полотну.

В маленькой голове возникало множество мыслей, идей и теорий. Он думал о пустых, малозначимых вещах, о которых говорили взрослые. Порой ему все же удавалось находить совсем необычные и наполненные глубоким смыслом решения. Но, как известно, вопросов всегда больше, нежели ответов.

Солнце уже наполовину опустилось за горизонт, окрашивая небосвод в яркие и теплые тона. Юноша продолжал мечтательно наблюдать за окружением, пока ход его мыслей не прервал дикий вой, которого он доныне не слышал.

Отец старался никогда не оставлять его с назойливым дедулей. Старец всегда любил травить басни про волшебников и мифических существ, от чего у внука возникали странные фантазии. Парня пытались пристрастить к более приземленным и обыденным вещам.

Когда родитель брал свое чадо на охоту, то постоянно твердил об одном и том же: «Если ты услышишь чей-то рёв, писк или вой, то помни — хищник ждать не станет. И глазом не моргнешь, как окажешься в его чреве». Увы, чего-то крупнее вепря семье поймать не удавалось.

Четырёхлапый сутулый убийца с острыми, как нож, клыками, косматой шерстью и озлобленными глазищами — так его описывала детвора. Протяжный вой этого существа невозможно спутать с чьим-либо другим. За последние несколько недель волчья стая уже трижды нападала на селение и даже разорвала парочку крестьян. Но юнец ни капли не испугался: желание увидеть эту тварь хотя бы краем глаза пересилило любой страх.

Дикий вой прозвучал всего несколько раз, но этого хватило, чтобы понять, где находится хищник. Парнишка двинулся в западную часть леса, вслед за оранжевым светилом.

Громкое завывание сменилось на злобное рычание. Он был не один. В нескольких шагах от хищника стоял юноша, которого сероглазый мальчишка доныне не встречал. Длинноволосый незнакомец был до жути напуган и не знал, куда ему деться — волк в любом случае его настигнет. Дрожащие руки вцепились в вязаный шарф, а карие глаза пристально наблюдали за четырехлапым врагом, будто пытались предугадать его следующее действие. Зверь продолжал рычать, выставляя на показ острые клыки.

Мальчуган, страстно желавший увидеть животное, заметил, что оно изранено и истекает кровью. Он очень хотел помочь попавшему в западню бедолаге и даже придумал, как это сделать.

Существу наскучило выжидать. Один грубый, резкий рывок — и мускулистые лапы без особых усилий повалили свою жертву на землю. Дело оставалось за малым, но парень стал сопротивляться. Хилые ручонки ухватились за волчью челюсть и попытались оттолкнуть волка. Еще секунда — и он стал бы его закуской.

Раненый хищник ощутил, как кто-то запрыгнул ему на спину и вцепился в шею. Животное не понимало, что происходит: оно судорожно забегало по поляне, заскулило и подскочило, пытаясь скинуть обидчика со спины.

Оклемавшись, кареглазый парень схватил шарф и подбежал к твари. Вязаная тряпка удушающим арканом обвила горло зверя. Он начал задыхаться, из распоротого живота сочилось все больше багровой крови. Поверженный волк упал на траву и не нашел в себе сил подняться.

— С-спасибо…. — прохрипел сверстник.

— Тебе родители не говорили, что ты проблемный ребенок? — серьезным тоном произнес спаситель.

Однако, взглянув на незнакомца поближе, он был готов забрать свои слова назад. Ярко-белая рубаха, поверх которой сидел черный безрукавный жилет из плотной кожи, препоясанные шелковые штаны и серый вязаный шарф…. Юноша был явно не из бедных.

— Я — Мироэн. Можно просто — Миро, — ехидно улыбаясь, сказал тот и потянул руку в знак знакомства.

— Хм, а я Герц, — произнес сероглазый после рукопожатия. — Ты чего забыл здесь?

— Я? — переспросил Мироэн. — Ну, это долгая история…

— Надеюсь, ты понимаешь, что за тобой должок? — улыбчиво произнес Герц. — Ведь если бы не я, это отродье хорошенько бы поужинало сегодня, обглодав каждую твою косточку.

— Понимаю! И в долгу не останусь! — ответил новоиспеченный друг.

Где-то в чаще раздался грубый мужской голос. Из-за крон пышнолистых деревьев показались несколько грузных фигур, облаченных в металл. На стальных наплечниках гвардейцев был высечен герб семейства, о котором Герц очень много слышал. Он принадлежал роду Люмийских.

— Господин Мироэн! Хвала Деусу[3], вы живы! Мы так переживали! — молвил один из них.

— Ты гляди! — удивленно произнес второй, тщательно рассматривая тушу лесного хищника. — Вы убили волка? В одиночку?

— Конечно же нет! Мне помог… — не успел договорить принц, как его тотчас перебили восхищенные возгласы гвардейцев. Они будто его не слышали.

— Скорее возвращаемся домой! Учитель по письму уже заждался! Вы же не хотите разозлить королеву?

— Нет, никуда я не пойду! Мне это вовсе не интересно! — пробормотал Мироэн, но его слова вновь прошли мимо ушей стражи. В общении с людьми он не любил две вещи — когда его не слушают и когда перебивают.

— Наше дело — доставить вас в замок. Пойдемте! — сказал мужчина и, схватив юнца за руку, потащил вслед за собой.

— Завтра в полдень, на этом же месте, — напоследок прошептал Мироэн.

Герц не совсем понял, что сейчас произошло. Столь опасное приключение хоть как-то разукрасило его серые будни, а привычный круг людей пополнился еще одним человеком: скромным, дружелюбным и не похожим на себе подобную знать. Парень и не подозревал, что в будущем этот сорванец сыграет в его жизни немаловажную роль.

Он еще раз взглянул на побежденное чудище, а после — отправился домой.