Испытуемый, очевидно, напрягся. Ему сложно было поверить в случившееся. В основном, потому что, если Беляев не врал (а смысла врать у него не было никакого), Лев действительно застрял на этом пустынном цифровом острове.

Он сейчас проснется… другой он, оригинал, для которого эксперимент оборвался четверть часа назад. Очнется в своем теле, без всяких проблем и осложнений. А тот Лев, что остался на камне, так и будет сидеть здесь, без возможности выбраться в реальный мир.

— Так что теперь. «Миш?» — мрачно спросил он. — Устроишь мне встречу с самим собой?

— Не думаю, что это хороша идея, — пробурчал Беляев, сравнивая столбики цифр, пляшущие на мониторе. — Я планирую сказать ему… тебе, что эксперимент не удался. Так что, Лева, ты уйдешь отсюда, будучи полностью уверенным в своей правоте.

— Стой. Но ты ведь доказал свою теорию. Это действительно новый прорыв! Тогда…зачем?

— Мы все еще друзья, и мне не хотелось бы травмировать своего друга, уничтожая на его глазах полностью разумную цифровую копию. В конце концов, этот эксперимент я проводил, чтобы лично убедиться в возникновении нового эффекта. Среда запрограммирована на саморазрушение.

— Вот значит как… — в бессильной злобе, виртуальный отпечаток сжал кулаки. За его спиной небо затянули темные тучи. Поднялся сильный ветер.

Беляев постучал по экрану, на котором стояла одинокая человеческая фигурка. Отпечаток не мог этого видеть, но каким-то образом, он угадал направление, чтобы смотреть прямо «в камеру».

— Не волнуйся, ты ничего не почувствуешь, — заверил его доктор. Где-то там мелькнула крылатая тень.

…

Тихо падал снег. Кошкин дом догорал, его уже было не спасти. Грималкины изо всех сил тушили другие избы, на которые перекинулось пламя.

Стоя среди окрашенных пожаром в оранжевый цвет сугробов, Фен чувствовал себя полярником, одержавшим победу над пришельцем, выкопанным изо льда.

И чего это странная кошка так на них взъелась? Вождь не считал сфинксов союзниками, и если честно, не до конца понимал, что это вообще за твари. Но ведь он спас одну, да и эта была вполне мирной. Пока ведьма не появилась.

Сфинкс ранила Ириску, и довольно сильно. Фен на руках перенес черную кошку в избу, уложил на кровать. Помог перевязать лапу. Она лишь слабо мяукала.

Круглый шаман протиснулся в двери, урча, приложил к голове ведьмы подорожник. Бурый грималкин, похожий на маленького горного льва, исполнявший обязанности врача фыркнул и выкатил его на улицу.

Фен заглянул в большие желтые глаза Ириски. Она тоже посмотрела на него, и неожиданно сказала. — Пожалуйста, проснись.

— Мырк? — переспросил вождь.

— Мырк? — смущенно мявкнула ведьма, не понимая, о чем идет речь, и распушив густые блестящие усы.

Снаружи раздавались недовольные выкрики. Сегодня явно больше никто не собирался спать. Половина деревни занималась наведением порядка после ночного боя. Другая собралась вокруг тела странной кошки.

Фен присоединился к ним. С ведьмой он поговорит позже, когда она поправится.

Сфинкс не исчезла и не убежала, будучи побежденной. Это происходило с разумными созданиями, вроде собак и грималкинов. А вот этого монстра им удалось убить — на белой шерсти остались пятна от магических зарядов, повсюду из перьев торчали обломки стрел. Кому-то удалось вонзить сфинксу в лапу меч. Теперь этот кот хвалился своим подвигом и позировал для местного художника, запечатлевшего момент в виде живописи на каменной табличке.

Получилось не похоже.

Вождь подошел вплотную к телу сфинкса. Из раны на боку текла черно-зеленая жижа, к которой Фен решил присмотреться. Густая темная смола капала на снег. А яркие зеленые точки в ней были числами. Фен растер кровь сфинкса на подушечках своих пальцев. Цифры взлетели, словно испарились. Увлеченный зрелищем, он не заметил, как чудище открыло глаза.

Мощное крыло ударило грималкина в нос, и он отлетел в сугроб. Другие коты, что подобрались слишком близко, тоже огребли, кубарем покатились в разные стороны.

Тяжело махая крыльями, сфинкс поднялась в воздух, и уже собиралась улететь, когда ее сбил рычащий оранжевый шар. Яглион прижал ее всем своим весом, а сидевший на его спине лохматый воитель приставил к горлу чудища меч.

Коты не собирались так просто отпускать своего обидчика. Еще минута яростного боя, и странная крылатая тварь вновь затихла. Марс сел рядом, потирая подбитый глаз.

Все было кончено, к тому времени, как Фен выкопался из сугроба. Он вопросительно глянул на воителя. Тот пожал плечами. Чудище выглядело мертвым, но оно и в первый раз так выглядело. И что из этого вышло?

Фен приказал нести цепи и веревки. Что-то более прочное они сообразят позже, а сейчас надо было поймать сфинкса, пока она снова не проснулась.

Странная кошка теперь казалась вождю больше, чем была изначально. Около сигиллита они стояли на равных, но, когда белый сфинкс оказалась прикована к стене амбара, она уже была размером с человека.

Вождь снова осмотрел ее, окруженную вихрем кружащихся цифр. Он испытывал смешанные чувства, от того, что с чудищем пришлось драться, и в итоге взять в плен.

Если до этого дошло, чем же они отличаются от собак?

К следующему утру ее раны полностью затянулись. Фен это предвидел, и затребовал гораздо больше цепей. В деревне не осталось железа, а половину амбара занял дребезжащий клубок, из которого торчала только подозрительно человеческая голова сфинкса.

От еды странная кошка отказалась. Сон ей тоже, судя по всему, был не нужен. Ушастый стражник, которого Фен назначил приглядывать за тварью, ни разу не видел, чтобы она хоть на мгновение закрывала глаза.

Сфинкс, не моргая смотрела на своих пленителей и загадочно улыбалась. Вождя это жутко напрягало. Настолько, что он решил вернуть ведьме старое жилище. С черной кошкой рядом было как-то спокойнее.

Тварь, которую они держали под замком, вообще кошкой не была. Наверняка, это какой-то системный сбой. Или вирус… не зря же у нее в крови цифры. Фен задумался над тем, что первый сфинкс появился почти одновременно с летающими в воздухе символами.

Определенно сбой. А если так, своими силами им точно не справиться. Оставалось три месяца до конца испытания, но кто может обещать, что не прилетят новые крылатые чудища?

Было бы замечательно, если бы им все же удалось найти экстренную кнопку и остановить симуляцию. Но такой кнопки не было, и взяться ей тоже было не откуда. Конечно, оставался вариант нарочно проиграть, и тогда бы все закончилось… Но нет, разве мог он так поступить сейчас?

Во-первых, кот чувствовал себя как никогда живым. Если в самом начале он еще ощущал себя человеком, которого игра заставляет думать и действовать по-кошачьи, теперь это чувство куда-то делось. Фен смотрел на свое отражение в бочке с водой и понимал: это его усы, его лапы, его длинный тонкий хвост. И пусть это все виртуальное, разве мог он не сродниться со своим обликом за три прошедших сезона?

Во-вторых, ему начало казаться, что сограждане тоже как-то…ожили. Не все, но очень многие начали вести себя более осознанно, совсем как люди. Котолюди. Это произошло сразу после пожара в деревне. Неужели драка и совместная работа что-то пробудили в игровых юнитах? Так или иначе, у Фена не поднялась бы лапа — вот так просто разрушить все то, что они вместе создали.

Он устроился на пирсе с удочкой, и погрузился в глубины философий. Если нельзя попросить помощи у администрации, что же тогда делать? Просто ждать? Это может выйти боком.

У ног грималкина роились мелкие цветные рыбки. За ними гонялась рыбка побольше, с тупой плоской мордой, и наростами на голове, похожими на уши. Она отплывала, а потом резко бросалась на стаю мальков, каждый раз выхватывая несколько зазевавшихся рыбешек. Через секунду мелочь снова забывала о существовании хищника и сбивалась в кучу.

У Фена появилась идея.

…

Собрав пару дюжин воинов в меховых шапках, Фен сел верхом на подросшего пятнистого зверя и направился в сторону холмов. Туда, откуда полгода назад пришел отряд пушистых врагов.