А если кому-то и хотелось, то они махали на этой рукой, приговаривая:

«Невозможно…».

А я хотела, чтобы было возможно. Чтобы превосходить простых смертных, чтобы никогда не бояться, чтобы жить в два раза насыщеннее.

«Начиталась книжек».

«Сумасшедшая».

«Займись делом!»

Такими были самые заурядные ответы на мои рассуждения. Что ж ладно, я лучше буду сумасшедшей, чем участником стада.

Небо стало графитового цвета. За своими мыслями я не заметила, как стремительно наступили сумерки. Страх снова завладел мной, и я поспешила покинуть поляну, обещая себе вернуться сюда вновь: это место вселяло в меня уверенность и давало сил.

Покинув лес и пробираясь сквозь коттеджи, я заметила пару пристально следящих за мной глаз из окна дома, стоящего прямо напротив чащи. Я поспешила уйти.

– Прости, мне надо домой, – вырвал меня из задумчивости Влад. – Дима приехал погостить, – друг закатил глаза, – хочет видеть меня.

– Все в порядке, иди, – улыбнулась я, стараясь сделать невозмутимое выражение лица.

– Ты останешься здесь? – с сомнением спросил Влад. – Вся эта природа… Ты же будешь сидеть и думать о…

Сначала я хотела ответить, что останусь в парке, но уже смеркалось. А вчерашняя ситуация с «туманом» хорошенько напугала меня, и больше я не планировала находиться на улице одна после захода солнца.

– Не волнуйся, идем домой.

Покидая парк, я решила, что не хочу сегодня оставаться одна. Позвав Оксану вновь переночевать у меня, я обрадовалась положительному ответу.

Закапал противный дождь, назойливо теребя детское воспоминание об ужасной прогулке… О той, что случилась вскоре после того, как я нашла поляну. Думать об этом совершенно не хотелось.

Оксана пришла ко мне в восьмом часу, прихватив с собой только что испеченные пирожные и бутылку шампанского. Сама я готовить не любила да и не прочь была расслабиться с помощью шипящего напитка, поэтому вдвойне ценила жест подруги.

Пока мы пили чай (и не только), я внимательно наблюдала за Оксаной: она, как обычно, много и воодушевленно говорила, ни разу не вспомнив ни о тумане, ни о неизвестном мужчине, ни о подонке Ярославе. Я вновь изумилась – не было это похоже на подругу. Но ее щеки были румяны, глаза метали хитрые искры, улыбка не сходила с лица – и я вновь решила, что лучше уж безосновательная радость, чем горе.

– Зря ты сегодня не пошла в школу, – подруга интригующе коснулась моей руки и мило захихикала. Не поддаться ее шарму было невозможно: я тоже заулыбалась. – Помнишь Рому Волкова?

– Его забудешь! – я закатила глаза и тоже засмеялась. Оксана так легко согревала своим позитивом.

– Он взял мой номер телефона, – подруга хитро глянула на меня из-под черных ресниц.

– Что?! – искренне удивилась я.

– Я случайно уронила учебники в коридоре, и он тут же бросился собирать их. Так мы познакомились, и он предложил встретиться где-нибудь за пределами школы. Видела бы ты лицо Стрельцовой! Она, по-моему, поперхнулась собственной желчью, – самодовольно отметила Оксана и откинула волнистые волосы за спину.

Я была очень рада за подругу: Волков был, несомненно, красавцем, да и ей не помешало бы отвлечься от Славы. Только вот складывалось впечатление, что Оксана совершенно не грустила. Я не удержалась от вопроса:

– Это все прекрасно, но… разве ты ничуть не расстроена из-за Ярослава? – аккуратно спросила я.

– Не-а, – лицо Оксаны приняло безразличное выражение, будто я говорила о ком-то, с кем она не общалась уже очень давно. – Мне надоели его проблемы и его безразличие ко мне. Все это слишком долго действовало мне на нервы, – хмурясь, подруга допивала чай.

Что же, если внезапно Оксана все переосмыслила и поняла, что Ярослав не стоит ни единого ее волоска, то это было просто отлично. Но слишком неестественно…

Меня разбудили шорохи в коридоре. Повернув голову направо, там, где должна была спать Оксана, я обнаружила ее постель пустой. Решив, что подруга пошла на кухню попить или что-то в этом роде, я почти вернулась ко сну.

Хлопнувшая входная дверь заставила меня резко сесть на постели. Прислушиваясь к окружающей обстановке, я не уловила ни одного звука.

Быстро выбравшись из кровати, я выбежала в коридор, зажгла свет и обнаружила, что верхняя одежда Оксаны по-прежнему висела на вешалке, а ботинки стояли в прихожей. Посмотрев в глазок, я увидела лишь пустоту лестничной площадки.

Я кинулась к окну, выходящему во двор, где был вход в мой подъезд. С высоты четвертого этажа я различила маленькую женскую фигуру, идущую по улице в одной длинной футболке. Выходит, Оксана вышла из дома прямо в том, в чем спала.

С ужасом я накинула пальто на полуголое тело, сунула ноги в ближайшие ботинки, схватила одежду и обувь Оксаны и выбежала из квартиры.

Выйдя на улицу, я оказалась ослепленной. Прищурившись, я разглядела источник света. Луна. Она, по всей видимости, убывала, потому как была похожа на круг неправильной формы, правую сторону которого слегка потерли ластиком.

Краем глаза я успела выхватить из тьмы женский силуэт, тут же исчезнувший за домами соседнего двора. Со всех ног я мчалась за подругой, не позволяя себе впадать в панику.

Легко догнав Оксану, я схватила подругу за руку и повернула к себе лицом.

Увиденное заставило меня содрогнуться.

Это была все та же Оксана, только лицо ее было лишено любых эмоций, словно она все еще спала, а черные глаза подернуты серой пеленой. Она смотрела на меня так, будто не видела.

– Что происходит? – дрожащим голосом спросила я, накидывая на плечи подруги пальто.

Оксана грубо выдернула обледеневшую руку из моих пальцев и отвернулась, скинув при этом с себя пальто.

– Оксана!

На этот раз я предприняла более решительные действия и преградила подруге путь, вцепившись в ее плечи. Я старалась не замечать ужаса, который в меня вселял взгляд Оксаны.

Подул ветер, растрепав черные кудри девушки, и подняв футболку, обнажив кожу, покрывшуюся мурашками. Я прижала бесчувственную подругу к себе, пытаясь охватить каждую часть ее маленького тела.

Тогда Оксана вцепилась ногтями в мои запястья и, издав дикий звук, вновь оттолкнула меня. Я взвыла от боли. Из пяти полукруглых царапин на каждой руке проступила кровь.

Я решила, что смогу насильно затащить подругу в дом, ведь по физическим параметрам я превосходила ее. Но затем в голову мне закралась идея, казавшаяся жестокой, но, должно быть, действенной.

Я размахнулась и шлепнула Оксану ладонью по щеке. Не так сильно, чтобы оставить значительный след, но и не слабо.

Сработало. Подруга моргнула и недоуменно распахнула глаза.

– Наконец-то! Что с тобой? – спросила я, протягивая Оксане пальто.

– Сколько времени? – непонимающе спросила подруга.

– Два.

– Ночи? – озираясь по сторонам, уточнила подруга.

Оксана жутко замерзла: все ее тело тряслось. Я все еще смотрела на лицо подруги, потому и не смогла пропустить в нем перемену. Ее глаза распахнулись, обратив взгляд куда-то за мою спину.

– Что там? – я не осмелилась обернуться. Мое сердце бешено заколотилось.

– Это… дым? – недоумевающе спросила Оксана.

Я все же обернулась. В десятке метров от нас располагался дом, аркой соединяющий два двора. В этой-то арке и творилось нечто необъяснимое.

Все, что мне нужно было увидеть, дабы понять, что пора уносить ноги: знакомый противный туман.

Я забыла, как дышать. Мое тело будто парализовало от страха. Без сомнений: это был тот самый злосчастный туман, в котором сама я недавно тонула. К счастью, его поползновения были направлены в противоположную от нас с Оксаной сторону, и, справившись с оцепенением, я прошептала:

– Быстро уходим отсюда.

– Что это, Аня? – Оксана была напугана так же, как и я, но, если меня страх гнал прочь отсюда, подругу он приковал к месту.