После того как женский голос в трубке приказал ждать, сбегала обратно в квартиру. Проверить, на всякий случай. Закралась спасительная мысль, что чем черт не шутит, могло и привидеться. В тетушкином доме все возможно, а съехавшая крыша таинственно маячит на горизонте и кажется уже не самым плохим вариантом.

Взгляд как привязанный возвращался к кровавой надписи, буквы подсыхали, капли перестали орошать ковер. Аня замерла перед окном и прислушалась к тишине. Еще несколько раз позвала Васю, но без толку. Голос прерывался, звучал жалко. После четвертого "Вася-вася!" защипало в носу и на глаза навернулись слезы. Аня сцепила зубы и, подавив истерику, ушла на улицу и села на крыльцо.

Через двадцать невыносимо долгих минут в конце улицы показались синие полицейские мигалки. Мужчины в форме без лишних слов, деловито прошли в магазин. Аня отвлеченно наблюдала с улицы, как полицейские прохаживаются по залу, поднимаются по узкой лестнице на жилой этаж. Желания зайти внутрь и последовать за мужчинами не возникло. Мысль, что ей предстоит провести в тетушкином доме целую ночь, одной, наводила ужас. Неконтролируемый животный страх.

В голову закралась мысль плюнуть на лавку и тетину просьбу и уехать в общежитие.

— Анастасия? — обратился к ней полицейский из группы. — Вы уже смотрели, пропало ли что-то из квартиры?

— Нет.

— Следов взлома нет, — он испытующе всматривался в испуганное лицо. — Возможно, вы просто не заперли дверь?

— Запирала! — Аня запротестовала, будто только что во всем произошедшем обвинили ее саму.

— Да, успокойтесь. Мы должны рассматривать все варианты. Вы нормально себя чувствуете? Может, воды?

— Принимаете какие-либо психотропные препараты? — спросил второй, присоединившийся к разговору, полицейский.

— А… — у Ани буквально пропал дар речи.

Все трое мужчин, что приехали на вызов, заметно расслабились. Ну, разгром, ну, кража. Никто не убит, может, ничего и не украдено, а просто истеричная девица после бурной ночи не в себе. Или с кавалером повздорила, и таким образом подставить пытается. Бытовуха, подобное происходит на каждом шагу.

— Протокол будем составлять? Взлома нет, если ничего не пропало, то остается только погром. Но, извините, за бардак в квартире у нас в стране не сажают и даже не штрафуют.

— Но, как же… А надпись?! Кровавая?! На стене?!!

Полицейские переглянулись.

— Девушка, вы употребляете что-то?

— Ужастиков насмотрелась на ночь глядя, — усмехнулся тот, что помоложе.

— Страшно, не страшно, а за ложный вызов придется платить штраф, — сообщил старший, направляясь обратно в помещение. — За мной, девушка.

Аня послушно прошла следом, слов возмущения по-прежнему не находилось.

— Посмотрите, на месте ли сбережения, драгоценности.

Беспрекословно зашла в прихожую, нашла свою сумку и проверила кошелек. Больше в доме ценностей, насколько Ане известно, нет.

— Все на месте, вроде.

Но стена… Кровавые потеки, буквы.

"Договор в силе".

— Вы что, издеваетесь надо мной?! — воскликнула, указывая рукой на надпись.

На девушку, не на стену, с недоумением уставились три пары глаз.

— Смотрите! Видите?! — подбежала вплотную к перевернутому комоду, невоспитанно тыкая пальцем в надпись.

Тот полицейский, что показался главным в троице, с осуждающим видом покачал головой. Остальные тоже недобро смотрели на Аню.

— Белочка?

— Скорую? — спросил молодой, когда болезная опустилась посреди комнаты на колени.

— Не нужно, — послышалось от входной двери. В комнату стремительным шагом, на ходу доставая удостоверение, зашел Алексей Ягер. — Я разберусь, можете уезжать.

Аня обреченно наблюдала за приближением носатого. Чем-то он неуловимо отличался от своих коллег. Одет в штатское, ростом не выше, в плечах не шире, оружием не обвешан. Однако перед ним покорно расступились. Впечатление, что начни он приказывать, офицеры немедля приступят к исполнению.

Непонятно, что такого они прочитали в небольшой темно-синей книжечке-удостоверении, но вопросов или возражений не последовало. Три полицейских развернулись и молча пошли на выход. В ночной тишине ясно слышались их нестройные шаги и тихие фразы, хлопнувшие дверцы машины и заработавший двигатель. Через пару минут полицейский фургон уехал.

Глубокая ночь, погром и надпись на стене. Аня наедине с подозрительным и злым следователем.

Что может быть приятнее? — вяло иронизировала девушка, так и не поднимаясь с корточек.

Тем временем Ягер кому-то звонил, чертыхался и внимательно изучал кровавые буквы. В отличие от своих коллег, надпись он заметил сразу. Прошелся по комнате, ничего не трогая, но… принюхиваясь?

— Почему те трое не видели надпись? — спросила Аня.

— Вопросы потом, сейчас надо уходить. Черт! Где Ведерников? — еще раз выругавшись, Ягер перестал дозваниваться до запропастившегося напарника и убрал телефон в карман джинс. Подошел к сидящей неподвижно девушке и рывком поднял на ноги. Крепко держа за плечи, заглянул в глаза.

Аня покачнулась, ноги казались ватными, но испытующий взгляд следователя встретила прямо.

— Куда уходить? — спросила скорее по инерции, не чувствуя настоящего интереса. Равнодушие неплохая альтернатива истерике.

— Вот жеж…! Чтоб их…! — еще одно ругательство и хватка на плечах девушки усиливается. — Ко мне, — ответил решительно, пресекая любые возражения.

— А…

— Потом, ладно? Все потом. Бери, что тебе нужно и пошли.

Алексей отпустил, наконец, ее плечи и снова принялся осматривать комнату.

— Кот… Вася.

— Что с ним? — спросил, не прекращая своего занятия.

— Он пропал. Это…это не его кровь? Он жив? — в ожидании ответа Аня задержала дыхание. Она не задумывалась, откуда бы Ягеру знать, чьей кровью выводили настенную надпись. Просто хотела услышать, надеялась изо всех сил, что с Василием все в порядке.

— Нет. У фамильяров кровь черная.

— Ага… Понятно.

Уточнять, что понятно, что ничего не понятно, не стала. Так и стояла там, где ее оставил Алексей. Он же, нахмурившись, перебирал разбросанные вокруг письменного стола бумаги.

Сосредоточенно вчитываясь в документы ведьмы, забыл о собственном решении не посвящать девушку в подробности магического мира. Впрочем, тому решению в любом случае вряд ли удалось бы следовать. Остаться в неведении у Анастасии ну никак не получится.

По-быстрому пролистал все бумаги, но кроме составленного Аней списка подозреваемых, больше ничего интересного не нашел. Как и ожидалось, со времени последнего обыска ничего нового не появилось. Измятый же листок с именами клиентов лавки, Алексей засунул в карман. Позже изучит подробнее.

Не стал тормошить Аню, чтобы та собиралась, нужно уходить как можно быстрее. Ведерников пропал, что с защитой лавки не известно. В любой момент сюда может вернуться тот, кто так ръяно ратует за договора.

К тому же, скоро в лавку нагрянет Стенко со своей командой. Как пить дать, нагрянет. И лучше бы Ане с ним разминуться. По крайней мере, сегодня.

Взял ее за руку и повел из квартиры. Их пальцы сами собой переплелись, девушка послушно позволила себя вести. Теплая и сильная рука успокаивала и унимала колотившую тело дрожь.

Аня не стала задумываться над происходящим, о том, как этот Ягер появился в лавке так быстро. Этим только больше загонит себя в тупик. Сумасшедший дом, сумасшедший мир и чокнутые люди в нем.

Она решила довериться, послушать в кои-то веки интуицию и позволить вести себя сильному мужчине.

Они остановились на крыльце, и Алексей запер входную дверь. Аня и не вспомнила о ключах, которые бросила где-то в квартире. Ничего не спрашивала, стояла и ждала. Только ладонь Алексея не отпустила, запереть дверь несложная задача, должен справиться и одной рукой.

Неожиданно послышалось кошачье шипение и вой, а через пару мгновений из темноты с утробным рычанием выбежал Василий. Шерсть дыбом, хвост трубой, глаза злющие. Кот выглядел как после хорошей драки, немного потрепанный, но готовый ко второму раунду.