Неужели и она – ждала моего возвращения? Не может быть, чтобы она все это время тосковала по мне.

– Мальстен, – нежно произнесла Ийсара, осторожно проведя рукой по его заросшей щетиной щеке. – Я… мы скучали по тебе. – Она улыбнулась, но за ее улыбкой скрывалась печаль.

– А я воды принес! Одна нога здесь, другая там! – радостно заявил кто-то из труппы. Распознать голос Мальстен не сумел.

Ийсара, казалось, собиралась прижаться к нему, но Кирим внушительно взглянул на нее и остановил.

– Будет тебе, Ийсара, успеется! – он снова открыл дверь покоев и помог Мальстену зайти внутрь. – Видишь же, он еще в себя не пришел. Крепко же тебе досталось…

Мальстен почти не слушал, что говорил ему Кирим. В голове и впрямь помутилось от усталости, а оба сердца нервно стучали в груди при мысли о том, что придется объясниться с Ийсарой.

Стараясь придумать, как хотя бы попытаться не оскорбить чувства норовистой гимнастки, Мальстен поймал себя еще на одной мысли: вся труппа ждала его возвращения. Стало быть, тому, кого Бэстифар решил поставить ему на замену, здесь не очень доверяют.

Осуждая себя за высокомерие, Мальстен позволил слабой победной улыбке показаться на губах.

Когда Мальстен открыл глаза в следующий раз, тело уже не так ныло и даже казалось не таким тяжелым.

Я, что, провел без сознания несколько дней кряду? – ужаснулся про себя данталли. Проверить эту мысль ему не удалось. Он зашевелился на кровати, решив предпринять новую попытку встать, и лишь тогда понял, что в комнате находится кто-то еще.

– Скажи на милость, чем тебя пронять, чтобы ты не пытался нарушить прописанный лекарем режим, если даже снотворные травы, которые могут свалить взрослую лошадь-тяжеловоза, тебя не берут? – скороговоркой произнес посетитель, стоявший в лучах яркого гратского солнца и оттого казавшийся темной фигурой на фоне божественного света Мала.

Впрочем, многие жители Обители Солнца считали его именно чем-то подобным.

– Бэс? – Мальстен сел на кровати. – Погоди… снотворные травы?

Бэстифар отступил от яркого солнечного пятна и показался Мальстену. Как и всегда, он был в красной рубахе, отчего данталли пришлось напрягать зрение и фокусироваться, чтобы разглядеть его.

– А ты знаешь другой способ удержать тебя от ненужной активности? – хмыкнул Бэстифар. – Уговоры, например, не помогли. Пришлось изгаляться с травами: на наше с Селимом счастье, тебя мучила жажда.

Мальстен нахмурился.

Интересно, Кара знала про травы в воде? – невольно подумал он. Отчего-то ему казалось, что нет.

– Так или иначе, – развел руками Бэстифар, – слуги не уследили за новой водой, которую тебе принесли, и перед тем, как ты опять уснул, тебе дали воду без трав. Снотворного эффекта не наступило – надо признать, у этих трав он довольно кратковременный. – Он посмотрел на хмурящегося Мальстена, сидящего на кровати, и недовольно цокнул языком. – Бесы, Мальстен, может, перестанешь смотреть на меня так, будто я подливал тебе яд в воду?

Мальстен скептически изогнул бровь, сунув ноги в ботинки, любезно выставленные перед кроватью, но ничего не ответил. Бэстифар устало вздохнул.

– Ладно, я пришел не за этим, – примирительно произнес он. – Подумал, что настало время сдержать слово и проводить тебя к твоей подружке. Ты же, в конце концов, не веришь мне на слово, что она в порядке. Сможешь убедиться в этом сам.

Мальстен встрепенулся. Он встал на ноги и с радостью отметил, что слабость в теле уже совсем не такая тяжелая, она не должна свалить с ног через пару шагов.

– Убедился? – хмыкнул Бэстифар. – Я тебя ничем не травил, эффект снотворных трав полностью прошел.

Мальстен кивнул. Бэстифар еще несколько мгновений подождал его комментариев, но, так и не дождавшись, вновь вздохнул и указал на дверь покоев.

– Можешь идти. Дорогу ты, я думаю, не забыл за три года.

На этот раз в глазах Мальстена мелькнуло удивление.

– Не под стражей? И даже без твоего строгого надзора?

Бэстифар поморщился.

– Мальстен, ты не пленник, – сказал он. – Мы с тобой договорились о военном союзе, я не собираюсь стеснять тебя в перемещениях. К тому же, мы оба знаем, что конвой тебе не помеха. Никто не найдет на тебя управу, даже я… – Бэстифар запнулся, повторяя мысль, сказанную когда-то Карой.

– И при этом ты связал меня совсем другой нитью.

– Связал? Я? – удивился аркал.

– Нить данного слова гораздо сильнее тех, которыми владею я сам.

– Я… – Бэстифар запнулся и нахмурился. – Бесы, так ты пойдешь к своей Аэлин или нет? Видят боги, она уже, наверное, решила, что я тебя прикончил! – он нервно хохотнул, несколько раз махнув на дверь.

Мальстен отозвался сдержанным кивком и вышел из покоев, которые когда-то занимал на правах гостя малагорского принца. Он задумался, насколько изменилось его положение теперь, три года спустя. Кто он здесь? Действительно боевой союзник малагорского царя? Военный трофей? Разменная монета в переговорах? Точно не пленник – это Бэстифар обозначил не единожды, хотя верить ему на слово Мальстен не спешил.

Пока он шел и размышлял, ноги сами несли его в нужном направлении, спускали по лестницам, ведя к подземелью, в котором он когда-то переживал расплату за цирковые представления в обществе Грэга Дэвери.

Расплата – зрелище.

Зрители захотят еще.

Мальстен постарался отбросить эти мысли прочь. Иногда опираясь рукой на стены, чтобы дать слабому телу передышку, он продолжал уверенно спускаться в подземелье. Стражники, увидев его, не удивились – похоже, они были предупреждены о его визите к пленникам. Они не сказали ни слова, спокойно позволив ему пройти.

Каменные стены дворца здесь казались холоднее и грубее. Лишь после того, как Мальстен миновал один лестничный пролет, показались настенные факелы, а серый камень сменился красным кирпичом. Это был отсек подземелья, в котором Бэстифар обожал проводить время – в своей комнате абстракций или… Мальстен не хотел думать о том, как Бэстифар все эти три года «развлекался» здесь, применяя свои силы на Грэге.

И как я посмотрю ему в глаза после всего, что случилось? – нервно спрашивал он себя, но не замедлял шаг и не останавливался. Он понимал, что должен увидеть Грэга.

И Аэлин. Ее – в особенности.

Лестница окончилась полом из пыльного песчаника. Настенные факелы выхватили из полумрака подземелья две встрепенувшиеся фигуры в соседних тюремных клетках. Мальстен вздрогнул, бросив взгляд на Грэга, хотя и отметил, что изможденным и уставшим охотник не выглядит.

– Мальстен! – услышал он женский оклик.

Аэлин прильнула к прутьям клетки. Ее глаза светились волнением и блестели, словно от слез. Мальстен сделал шаг к ней, но замер, бросив взгляд на Грэга.

Охотник неспешно поднялся с койки и подошел поближе, насколько позволяла тюремная камера. На его губах застыла печальная улыбка.

– А, вот и ты, – покачал головой он. – Я уж думал, ты сюда не явишься.

– Папа, прекрати, – попросила Аэлин. Грэг не мог видеть ее из-за разделяющей их стены, но она картинно закатила глаза. – Не обращай на это внимания, Мальстен. Я, вообще-то, уже объяснила ему, как обстояли дела. Я рассказала ему все, но, похоже, он не упустит шанса тебя пристыдить, такова уж его натура.

Грэг покосился на разделявшую их стену, а затем перевел взгляд на Мальстена.

– А разве я не справедлив? Раз уж ты решил пойти на попятную и приползти к своему аркалу, мог бы хоть проведать старого друга в темнице. Но ты, как я вижу, был слишком для этого занят?

– Папа!

Мальстен вздохнул.

– Твое негодование мне вполне понятно, – кивнул он. – Но и ты должен понимать: иначе я не мог.

– Не пичкай меня небылицами. У тебя был выбор, – хмыкнул Грэг.

– Если не знать меня – да, – спокойно ответил Мальстен, – был.

– Мальчики, будет вам пререкаться! – фыркнула Аэлин, вновь взглянув на Мальстена. Взгляд ее сделался обеспокоенным. – Как ты? Кара рассказала мне о том, что случилось. Ты выглядишь… изможденным.