Глеб сразу выяснил, что случилось на самом деле. За тот час, который заставил Соню дожидаться водителя, солгав ей, что быстрее тот не успеет явиться, навёл нужные справки. Действовал не столько из каких-то подозрений, сколько из-за привычки проверять любую информацию и вообще держать под контролем всё, что происходит вокруг него. Как оказалось, не зря.

Абсолютное недоверие Сони неприятно царапнуло. Он, конечно, не рыцарь без страха и упрёка, и у девочки нет повода обольщаться на этот счёт, но всё равно, из двух зол можно-то выбрать меньшее. Но она предпочла иметь дело с так называемыми родственниками, а не с ним.

Глеб снова – уже, наверное, раз в сотый за последние полчаса – взглянул на девчонку. Она разговаривала с Валентиной Григорьевной, стоя неподалёку от горки, на которой под присмотром Инги катались дети. Растягивала губы в улыбке и приветливо махала рукой, когда кто-то из малышей поворачивался в их сторону и звал присоединиться. На последнее, конечно, энтузиазма не нашлось, но в целом лицо держала.

- Хоть ты повёл бы себя, как взрослый человек, - заметил Ветров, нанизывая шашлыки.

Глеб скривился, демонстрируя, что сейчас советов не просил.

- Это как? – всё-таки отозвался после паузы. – Пойти плясать вокруг неё? Если такая деловая, пусть и дальше крутится, как знает. Может, хоть что-то дойдёт, в следующий раз будет умнее.

- А чего ты вообще завёлся? – не собирался успокаиваться друг. – Если так подумать… Твоя наёмная сотрудница не хочет втягивать тебя в свои семейные проблемы. В чём косяк? Ты представь, если бы каждый из сотни-другой работающих на тебя людей с каждой личной бедой бежал бы к шефу просить помощи. Нормально?

- Вот давай без демагогии, - поморщился Глеб. – Я и так уже по уши в её семейных проблемах. Разве не ясно, что и теперь бы помог, только попроси.

- Так возьми и предложи. Или ты собираешься мериться упрямством с девчонкой? Детский сад.

Он не стал отвечать. Друг не то действительно не понимал, не то делал вид, но поддержки ждать было явно нечего, а бессмысленно пререкаться Глеб не собирался.

Упрямство тут было ни при чём. Точнее, Соня вела себя упрямо и глупо, а он просто не намеревался этому потакать.

Пусть заводит себя в тупик, если ей так хочется. Он, конечно, подстрахует, чтобы дурёху не прибили где-нибудь в подворотне, но больше пальцем не шевельнёт, пока до неё не докатится раз и навсегда, как надо действовать в подобных ситуациях. Должна же наконец понять, что решать вопросы – не её конёк. Может, хоть тогда перестанет влипать в неприятности и потом усугублять их до последнего?

Вообще, была бы его – точно запер бы в четырёх стенах, и плевать, кто что об этом думает. Ходячая проблема, а не куколка…

Глеб опять посмотрел в её сторону. Соня, будто почувствовав взгляд, обернулась, но сразу же опустила глаза, поёжилась, словно ей стало зябко или невыносимо одиноко.

И это в праздник, когда он собирался её радовать… И себя тоже!

Против воли в душе шевельнулась жалость. Возможно, в чём-то друг прав. Нужно посмотреть на ситуацию под другим углом. Девчонка ведь ещё, жизненного опыта никакого, а испытаний свалилось выше крыши. Чего от неё ждать?

- Ты делом наконец займёшься, нет? – вырвал его из размышлений Ветров.

Глеб повернулся к другу, который уже возился с последним шампуром.

- Ты вроде и так неплохо справляешься. Начинай жарить без меня, а.

Феликс одобрительно хмыкнул. Не став дожидаться ответной реплики, Глеб направился к Соне.

Завидев его в непосредственной близости, девчонка стушевалась, занервничала. Явно ведь понимала, что неправа! Однако, похоже, исправляться не собиралась.

- Пойдём, - приказным тоном распорядился он, кивнув в сторону арендованного гостевого домика. – Поговорим.

В доме, стилизованном под охотничью избушку, уютно потрескивал камин. Глеб скинул куртку, повернулся к замешкавшейся у входа Соне.

- Раздевайся.

Девчонка подняла на него вмиг округлившиеся, ошарашенные глаза.

- Ч-что?

- Пальто снимай, - усмехнувшись, уточнил Глеб. – Жарко.

Соня покраснела. От досады на собственную оплошность слишком резко дёрнула молнию и тихо вскрикнула, защемив палец.

Глеб смотрел, как она машинально подносит руку к лицу, тянет пострадавший пальчик в рот, чтобы унять боль. Чёрт, если бы она специально хотела его отвлечь и переключить на другие мысли, то всё равно не смогла бы придумать ничего лучшего!

Глеб усмехнулся сам себе. Он уже реагирует, как озабоченный подросток. Впрочем, неудивительно, если вспомнить, что женщины у него не было с того самого дня, как он выгнал из кабинета не угодившую стриптизёршу. Точнее, ещё дольше, ведь тогда тоже всё закончилось ничем.

- Садись, - предложил он, кивнув на застеленное шкурой какого-то зверя кресло-качалку.

Сам остался стоять, облокотившись о боковую стенку камина и глядя на девчонку сверху вниз.

- Ты так и не рассказала толком, что там с матерью, - произнёс нейтрально, оставляя ей последний шанс на добровольную откровенность.

Плечи девушки напряглись. Ей определённо не хотелось поднимать эту тему.

- Я сказала, - осторожно, взвешивая каждое слово, возразила она. – Всё не так плохо, как я опасалась. Можно надеяться на скорое выздоровление.

Обтекаемые общие фразы. Откровенно врать не решалась, но и по сути ничего не говорила.

- Значит, в целом всё хорошо? – ещё раз уточнил.

- Д-да, - голос неуверенно дрогнул, но девчонка упорно не отступала от своего.

- Тогда почему у тебя такой вид, будто завтра конец света?

Она на мгновение подняла голову, но встретиться с ним глазами не решилась, снова уставилась на собственные руки, сцепленные в замок.

- Я… перенервничала, наверное.

- Допустим. А в каком, говоришь, отделении лежит твоя мать?

Он думал, что теперь-то поставил девчонку в безвыходное положение. Ей придётся или наконец заговорить, или обманывать уже явно и неприкрыто. И Глеб сам не знал, что сделает в случае последнего. Куколка словно специально напрашивалась на хорошую головомойку.

- А вам зачем? – вопросом на вопрос отозвалась она.

- Соня, в каком? – теряя терпение, повторил Глеб.

- В… травматологии, - в последний момент всё же призналась она, но поспешила пояснить: - Мама… упала, когда стало плохо…

- Твою мать, Соня! – Глеб от души врезал кулаком по каминной решётке. – Какого хрена, объясни мне! Вот просто – какого хрена?! Чёртова девка!

Он сам себя не узнавал. Не в его стиле было вот так орать, выходить из себя. Даже не помнил, когда ещё так злился. А тут уже не в первый раз накрыло из-за девчонки! И неясно, чего хочется больше, задать ей хорошую трёпку и вытрясти из головы всю дурь или, опять же, вытрясти дурь, но совсем другим способом. Чтобы сама больше не захотела юлить и выкручиваться, чтобы видела в нём не работодателя и не угрозу, а… покровителя, которому можно доверять.

Вот только второй способ с девчонкой до сих пор невозможен, и это тоже не способствовало умиротворению.

Глеб шагнул в её сторону, и Соня настороженно подобралась. Как вспугнутый зайчонок, не знающий, бежать от хищника или притаиться под кустом в надежде остаться незамеченным.

Он навис над девушкой, уперевшись ладонями в ручки кресла. Соня, почувствовав себя пленницей, попыталась отодвинуться подальше, слиться со спинкой кресла. Однако виновато молчать или оправдываться не стала.

- Вы всё знаете? – тихо спросила, сделав ударение на слове «всё».

- Разумеется, Соня.

Она всё-таки посмотрела на него, решительно вздёрнув подбородок. В другой ситуации Глеба позабавила бы эта её особенность – теряться и трусить, пока ещё ничего не произошло, но защищаться, когда загнана в тупик.

- Почему вы злитесь? То есть… Это ведь вас не касается.

- Не касается… Не касается?! Хорошо, давай так! Ты, если не забыла, у меня работаешь. И мне не нужно, чтобы мои сотрудники так или иначе привлекали внимание органов, а вся эта история очень попахивает криминалом. Так что меня всё очень даже касается, поняла? Кончай выкаблучиваться и выкладывай! Что ты собралась дальше делать? Откуда брать деньги? Тебе вообще в голову не приходило, что дешевле киллера нанять, чем всю жизнь платить вымогателям?!