— А ты с Анжелкой крутил вроде давно?

— Да, еще на первом курсе. Безумно ее любил. Но она меня бросила, — с горечью в голосе ответил Данила.

— Почему?

— Как мне сказала твоя бывшая Ленка, которая с ней немного дружила, Лика боялась моей бедности. Кстати, Иванова больше не появлялась? — перевел тему Агапов.

— Слава Богу, нет, хватит с меня ее истерик. Мне даже странно, что она не навязывается, как раньше. Ну что, я дальше поехал. Если повезет, то после праздников буду сниматься, — Загорский остановил машину возле дома Данилы.

— Давай, пока. Я пошел думать, как Анжелку на свидание раскрутить.

— Берешь и делаешь, — ухмыльнулся Родион.

— Если бы было так легко, как ты говоришь, — сказал друг, выходя из машины.

— Если бы да кабы, да во рту росли грибы. Нечего тут раздумывать и предполагать. Действуй, — Загорский махнул рукой, тронулся с места и поехал дальше.

На Москву снег напал внезапно. По-моему, так любят говорить москвичи. Низкими грузными тучами циклон окружил город еще с утра. Но только к вечеру мгла разверзлась и осыпала все вокруг громадными рыхлыми хлопьями.

— Ну вот, завтра все встанет. Легче на метро ехать, — проворчал мужчина и включил дворники, которые не справлялись с потоком нахлынувших осадков.

— Родион Витальевич, здравствуйте, это вас беспокоит Наталья из агентства. На завтра есть заказ. Роль Деда Мороза.

— Замечательно, согласен, — улыбнулся Загорский, так как в последние дни был на мели. — Я сейчас приеду домой и перезвоню, чтобы уточнить детали. Машину заносит, — почти крикнул он в трубку, резко затормозив, чтобы не врезаться.

Осталось проехать последний перекресток и свернуть в родной двор. На светофоре он мельком взглянул в зеркало и снова увидел темно-синий автомобиль в соседнем ряду.

— Что же тебе от меня нужно? — Загорский решил проверить свои подозрения, надавил на газ и рванул с места. Родион не повернул домой, а поехал дальше. Плутая по заснеженной дороге, водитель наблюдал за неотступно двигающейся машиной. На одном из участков мужчина развернулся в обратном направлении и смог оторваться.

Оставив авто в подземном паркинге, Родя задержался. Он успел поговорить со сторожем Михалычем, который жаловался, что из-за новой пенсионной реформы придется теперь трудиться до самой смерти. Выйдя из гаража, Загорский увидел во дворе все тот же темно-синий ситроен, возле которого стояли два непонятных субъекта. Низковатый мужчина с короткой шеей, прикрыв глаза рукой от снега, рассматривал окна на доме, как будто искал знакомые лица. Второй неизвестный был повыше и с короткой стрижкой под ноль. Он достал пачку сигарет и зажигалку.

«Эх, была, не была», — скользнула в голове дерзкая мысль, которая не позволила отступить. Ничуть не смущаясь, Загорский решительно шагнул в сторону автомобиля. Сейчас он решил сыграть тайного агента какой-нибудь национальной безопасности.

— Мужики, прикурить не найдется? — с невозмутимым видом сказал Родион, внимательно вглядываясь в реакцию неизвестных.

— Да, конечно, держи, — по опешившему виду высокого мужчины было заметно, что он никак не ожидал такого поворота событий.

— Спасибо, — Загорский прикурил, постоял возле подъезда, выкинул окурок в урну и пошел домой.

— Ну, что я могу тебе сказать, Димон? — говорил высокий мужчина, пока Родион поднимался домой. — Здесь наблюдение, поэтому у его дома я показываться больше не буду. Подставлять свою задницу мне не интересно.

— Хорошо, — скомандовал Михайлов. — Сваливайте оттуда. Позже я перезвоню и скажу, что делать дальше, а пока отбой.

— Да, так будет лучше. С машиной, что будем делать? Она ведь тоже засветилась.

— Завтра скажу. Все, пока.

Выглянув из окна кухни, Родион увидел, что следящий субъект разговаривает по телефону и широко жестикулирует, затем мужики садятся в машину и уезжают. «То-то же, — ухмыльнулся Загорский. — Испугались, да? Я вам покажу Кузькину мать», — он опустил кремовую штору и пошел разогревать ужин. С тех пор никаких подозрительных моментов замечено не было….или так только казалось.

Метель продолжалась вторые сутки. По всей Москве на дорогах возникли километровые заторы. В таком случае пассажиру оставалось только два выхода: идти пешком или ехать на метро. Но загвоздка в том, что подземка не резиновая, а народу под Новый Год много. В час пик вагоны берут штурмом, за каждое свободное место разворачивается военное сражение.

Загорскому повезло, он ехал до конечной станции, поэтому ему не нужно было протискиваться к выходу и расталкивать людей локтями. Человеческая волна приплюснула мужчину к стеклу, через которое он мог рассматривать толпу в соседнем вагоне. На Маяковской Родион увидел, как занесло потоком, молодую женщину в темно-сером берете и сероватом пальто. Из-за однообразного цветового пятна нельзя было определить, сколько ей лет, можно только гадать: тридцать, тридцать пять или тридцать восемь.

Она стояла боком в другом вагоне и читала бумажную книгу. Обложку, конечно, не видно да это и неважно, главное, что листы живые и настоящие.

Когда Загорский жил в родном Сергиевом Посаде, у него дома находилась огромная библиотека. Вечерами паренек любил читать о приключениях мушкетеров, таинственных убийствах и закопанных кладах. До 15 лет Родиона даже девочки не интересовали, он нырял в хранилище, чтобы отыскать непрочитанные произведения, пытался сам писать прозу и стихи.

Первой серьезной любовью стала соседка Лиза. Она очень увлекалась историей и мечтала стать археологом, что впоследствии и воплотила в жизнь. Родион поступил в «Щепку», а Лиза в ГАУГН на исторический факультет. Яркая студенческая жизнь разлучила влюбленных. Впоследствии Лиза вышла замуж за кандидата исторических наук, а Загорский пытался найти место под театральным солнцем.

Он наблюдал за девушкой в соседнем вагоне и мысленно переодел ее в другую одежду. Неприглядное темное пальто мужчина мысленно перекрасил в коралловый цвет. Затем он добавил беретку абрикосового цвета, перчатки, и медовые волосы заиграли, оживили нежное лицо девушки.

Красотка как будто почувствовала преображение и оторвала взгляд от страницы, блуждая взглядом по лицам людей, но затем снова вернулась к чтению.

«Где-то я ее видел? Совсем недавно. Не помню….старею, что ли. Неужели уже склероз?» — думал Загорский.

Тем временем девушка пробралась к выходу и исчезла, а ее место занял молодой полный парень, который явно любил Макдак. Его «украшать» совсем не хотелось.

На Алма-Атинской Родион покинул метро и вышел на улицу в снежную круговерть. Зайдя в подъезд многоэтажки, мужчина превратился в Деда Мороза. На пятом этаже в двухкомнатной квартире его уже ждали. Обычно новогодних гостей встречают шумно и радостно: это могут быть подвыпившие взрослые, громкие дети или собаки. Но в квартире № 52 было очень тихо и спокойно. Дверь открыла молодая женщина в футболке и трениках. Ее темно — русые волосы с небольшой проседью были собраны в тугой пучок. В квартире было тихо и спокойно, не чувствовалось предновогодней суматохи и кутерьмы.

— Здравствуйте, проходите, пожалуйста, — актер услышал приятный тихий голос. — Наташа еще спит, я ее сейчас разбужу. Разве вас не предупредили? — спросила женщина, увидев немного удивленные глаза Родиона.

— О чем меня должны были предупредить? Уточните, пожалуйста.

— Моя дочь больна, слабенькая еще, поэтому спит много. Не бойтесь, это не заразно.

— Нет, мне ничего не говорили, но это не страшно, я подожду.

Минут через пять, Загорский зашел в детскую и увидел на кровати девочку с бледной прозрачной кожей и сухими потрескавшимися губами. В углу стояла небольшая метровая елка, украшенная игрушками красного цвета. Гирлянда с малюсенькими потухшими лампочками висела на хвоистых лапах и ждала сигнала «Ёлочка, гори!». При виде сказочного гостя девчушка оживилась и попыталась сесть. Мама подошла, подняла подушку повыше.