– Ты с ума сошел?! – напал на Амане учитель, когда они встали с пола. – Что ты по коридорам носишься?! Ты где должен быть?!
Юу оглянулся по сторонам в поисках того, из-за кого вновь угодил в нелепую ситуацию. Мика стоял за углом и мило улыбался, глядя на Юичиро и на отчитывающего его классного руководителя. Негодование кипело и бурлило в жилах пострадавшего, выжигая все дотла. Мало того, что его облили, так теперь его отчитывают.
– Немедленно в класс! – резко указал мужчина в сторону аудитории, видя, что его не слушают. – Где Мика?! – он обернулся по сторонам, будучи уверенным, что тут находится и второй маленький дьявол.
– Если через полчаса в классе не будет убрано, пеняйте на себя! – произнес он так, что и Юу и подошедший Мика вздрогнули. Желания выяснять, почему так случилось, что они бегали по школе вместо того, чтобы убирать в классе и почему Юу весь мокрый, не было. Как и у прочих учителей ему терпения уже не доставало, чтобы каждый день по нескольку раз выслушивать и разбираться кто из них виноват, а кто – нет.
Возвратившись в класс, оба, скрепя сердце, принялись за уборку класса. Протерли везде пыль, вымыли полы, полили цветы. Дабы не затевать конфликт, решили поделить класс пополам и заняться каждый своей стороной, при этом единственные слова, которые они произнесли друг другу, касались исключительно дележа. Даже входили и выходили они через разные двери, дабы не пересекаться и не видеть один другого лишний раз.
Правда, предпринимая все эти попытки неконтакта, Юу все равно не сдержался. Ведомый неутихшей злостью на Мику, моющего на своей территории пол, он, протирая доску мочалкой с твердой пластмассовой основой, не сдержался и запустил ею в него. Пропитанная пылью мела, она стукнулась о край парты прямо рядом с Микиной головой и упала на пол, подняв вокруг белое облако. Мика закашлялся и отбросив швабру, стал протирать глаза, в которые попала пыль.
– О, это ты, а мне показалось таракан по рядам ползает, – усмехнулся Юичиро, когда Мика поднял на него полные злости, покрасневшие от мела глаза. – Ну прощай, перепутал. Давай быстрее, – фыркнул он.
Поглядев на губку-стиратель, валяющуюся на полу, вновь запачкавший только что вымытое место, Мика смиренно поднял его с пола и, положив на парту, продолжил работу. Юу удивился, когда, ничего не сказав, Мика молча закончил мыть пол, а затем вышел из класса вылить грязную воду.
Амане тоже не успел опустошить свою ведро с грязной водой и, поглядев на него, его губы тронула злорадная улыбка. Моментально метнувшись от доски к двери, за которой скрылся Микаэль, Юу высунулся в коридор проверить ушел ли Шиндо, а после, подставив к двери стул, установил на дверь полное ведро грязной воды. Спрыгнув и поставив стул на место, он подобно Шиндо уселся с ногами на парту и принялся ждать, когда вернется товарищ по дежурству. Юичиро предвкушал сладкую месть за издевательство, радуясь, что впервые он отплатит обидчику его же монетой. Когда в коридоре раздались шаги, внутри у парня все затрепетало.
За ручку двери крепко взялись, дверь дернулась и отъехала в сторону. Ведро с грязной водой, вылилось на вошедшего. Юу уже был готов ликовать, но все его ликование немедля растаяло под гневным взглядом учителя, на чью голову вылилась серая, мутная жижа, в которую Юичиро предварительно подсыпал мела. А за спиной мужчины стоял, заложив руки за спину, Мика все с той же раздражающей Юу кривой улыбкой.
Описывать детально, что в тот день услышал Юичиро из уст преподавателя, не имеет смысла. Но тот день и те обещания запомнились ему надолго. Злость и досада на Мику, подставившего его третий раз за день, только ярче разожгли пламя его вражды с этим человеком. Простить Мике, что ему так досталось за выходку, проделанную недавно самим Микой, он не мог.
Юичиро подумать не мог, что, покинув класс, Мика следил за его действиями, заглядывая через другую дверь, ведущую в аудиторию и прекрасно видел готовящуюся для него западню. Естественно, он предпринял меры.
Скрутившись под одеялом, Мика тихонько постанывал в полусне. Тело ныло и нещадно болело. Казалось, каждая кость и мышца покрыта синяками, которые ужасно болят, будто их нанесли только что. Пару раз предпринимая попытки подняться с кровати и пройтись хотя бы до туалета, он только валился обратно, болезненно шипя и морщась. Последние минут пятнадцать он лежал неподвижно, то проваливаясь в сон, то выходя из него, слушая тихое, монотонное тиканье часов на столе.
Приглушенный стук в дверь заставил его встрепенуться и, превозмогая ломоту в теле, привстать и насторожиться. Сердце в груди забилось чаще, дыхание участилось. Тянуло вновь откинуться на подушку и лежать без движения, пока боль не утихнет.
– Мика, – в комнату вошел светловолосый мужчина, облаченный в серый костюм, идеально сидящий на его статной фигуре. – Эндзай сказал, ты плохо себя чувствуешь и не спустишься, – он подошел и присел на край постели мальчика.
Склонив голову, Шиндо не торопился отвечать. Виноватый взор его синих глаз устремился на пол.
– В школу тоже сегодня не пойдешь, – мужчина провел рукой по золотистым волосам. Вид мальчика, чье лицо и тело пестрили ушибами, кровоподтеками, ссадинами и синяками вызвали взгляд, полный сожаления.
– Сильно болит? – он осторожно касается рукой ссадины на скуле, от чего Мика болезненно шипит. – Извини, – он убирает руку. – Ты снова подрался?
Голова только ниже склоняется вниз.
Глубокий вздох со стороны мужчины и некоторое время они сидят в тишине. Он надеется, что мальчик сам начнет говорить, но добиться от него слов сложно как никогда. Душа этого ребенка чиста, но по-прежнему она не желает показываться из недр, предпочитая прятаться и не высовываться лишний раз. Мужчина знает, что это маленькое существо гнетет чувство вины и раскаяния, только он никогда не скажет о них вслух. Будет ревностно и молчаливо охранять свой хрупкий, детский мир от неосторожного вторжения.
– Я принял решение, – звучит мягкий голос мужчины и мальчик поднимает на него глаза. – Ты перейдешь в другую школу.
Судорожный вздох, Мика распахивает глаза, в которых проносится страх, и смотрит на человека, изложившего свое решение. Невольно его мечущийся взор устремляется за спину сидящего мужчины на дверь, которую тот оставил приоткрытой, зайдя в комнату. Там, за дверью, Микаэль видит молодого парня, лет девятнадцати, крупного и весьма неуклюжего телосложения, который, презрев сборы в институт, спокойно смотрит на них сквозь маленькую щель, безмолвно принимая участие в разговоре. Не обращая внимания на постороннего наблюдателя, Мика осмысливает предложение отца сменить школу и еще одна ледяная волна страха проносится по телу мальчика от осознания этой перспективы. Он как-то сразу сникает, опуская голову и плечи от безысходности, ожидающей его в недалеком будущем.
– Мика, – обращается к нему отец, – ты хочешь в новую школу?
– Нет, – отрицательно быстро качает головой Шиндо, дрожа всем телом. – Не хочу. Мне нравится учиться именно здесь, и я не хочу ничего менять.
– Ты уверен? – пристально смотрит на него мужчина. Почти каждый день он видит его избитым. Он знает с кем ведет войну Мика, но не понимает почему он все равно не желает уходить из этой школы. Почему?
– Да, я не хочу уходить. Пожалуйста, я хочу остаться здесь, – с мольбой и надеждой смотрит на него Микаэль. Мужчина со всей серьезностью относится к этому порыву ребенка, ибо это чуть ли не первая его эмоция, так ярко выраженная за долгое время.
Пока мужчина смотрит на Мику, сам Микаэль бросает взгляд на дверной проем. Притаившийся там парень уходит, так ничем и не выдав свое присутствие отцу, и тогда Шиндо снова переводит отчаянный взгляд на мужчину.
– Если ты не хочешь, я не буду тебя заставлять. Но только чтобы больше никаких драк, ты обещаешь? – взрослый встает с постели ребенка и строго смотрит на него сверху вниз.
Мика опускает глаза. Что ему ответить? Он не может поручиться за последствия и обещать, что избежит драки, как бы его на нее не провоцировали. Это невозможно. Он не отречется от возможности поквитаться за себя.
