– Ты чего, до сих пор не отошел? Мы ж вроде пришли к соглашению, я принес тебе извинения, что еще нужно? – усмехнулся Нагашима, опустив на плечо парня руку, которую тот немедленно сбросил с себя.

– Не трогай меня!

– Да хватит тебе уже, – хмыкнул спортсмен, снова властно приворачивая Мику к себе. – О, глядите-ка! – прежде чем Шиндо успевает оттолкнуть от себя наглеца и громко возмутиться, восклицает Кота, обращая внимание своей жертвы в сторону магазинов.

Сердце Мики замирает, а дыхание на секунду обрывается, когда он видит, как Юичиро заходит в развлекательный центр вместе с какой-то девчонкой.

– Ого, а Юу не промах. Не знал, что у него девушка есть, – присвистывает Наир. – И давно это?

– Да отпусти ты, чтоб тебя, – отталкивая от себя Коту, Мика делает несколько шагов вперед, изумленно глядя на улыбающегося Амане, пропускающего перед собой девушку. «Не может быть. Он с ней? Это всё из-за нее?», – он не верит своим глазам. Увиденная картина жжет, лижет раскаленным языком нутро. Настолько ошеломляющее открытие, что крупная дрожь охватывает тело. Теперь он понимает, кто стал на пути их вражды и кто именно виновник того, что Юу превратился в откровенно блаженного болвана, витающего в облаках.

– Давно, – уверенно отвечает на вопрос Томоказу Леонард, в то время как его ответ проходит мощным разрядом электричества в теле одного из друзей, который только подтверждает свою теорию давней заинтересованности Юичиро в ком-то постороннем. – Я пару раз видел, как они встречались после школы и вместе шли домой.

– Ты видел? – обернулся к нему Нагашима. – А чего же не сказал?

– А вы меня не спрашивали, – усмехнулся Коэн.

– Эй, Мика, ты чего? – Нагашима воззрился на блондина, вид которого говорил о его внутреннем потрясении. – Неужто завидуешь?

– Чему? – презрительно фыркнул Микаэль, мгновенно взяв себя в руки, и поглядел на Коту так, что тот понял, что сморозил чушь, после чего, засмеявшись, направился по улице как ни в чем не бывало. – Зайдем вон туда, – указал он на ближайший кафетерий, куда и направилась группа школьников.

Однако, как бы Микаэль не изображал непредвзятое безразличное отношение, даже невпопад смеялся, казалось бы над нелепицей, да только душевная боль своеобразного предательства со стороны Юу жгла его всего изнутри. И сидя на бетонном ограждении берега, неподалеку от старого моста, он мрачно глядел на плещущиеся внизу волны пролива.

– Мика, – Леонард становится позади и кладет руку ему на плечо, но Мика не реагирует. Он все еще видит Юу и его подружку, входящих в здание. Так и не добиваясь реакции, Коэн тоже начинает следить за бьющимися о стены волнами.

Через некоторое время до слуха Шиндо ветер доносит девичий смех и, оборачиваясь, он с ужасом для самого себя видит, как Юу и его подружка также останавливаются у берега и смотрят вдаль. Они довольно далеко от них и похоже не замечают компанию из своей же школы.

– Хах, они будто нас преследуют, – усмехается Нагашима, тоже обращая внимание на влюбленную парочку, решившую погулять по набережной.

– Мика, ты куда? – вздрагивает Леонард, когда внезапно Микаэль вскакивает и, разъяренный, несется в сторону домов.

– Походу, на сегодня прогулка окончена, – иронично заметил Нагашима и недоуменно поглядел вслед Микаэлю. – У него совсем уже крыша едет. Сейчас-то чего было срываться и убегать?

– Бесится, что теперь у Юу появился новый интерес, – глядя вслед удаляющемуся блондину, кривит губы в ухмылке Наир. – Раньше он с ним враждовал, а теперь Юу на него откровенно забил. Результат налицо.

– Если так… Тогда это забавней вдвойне, – растягивает губы в такой же улыбке Нагашима.

И вот он снова остается наедине со своими мыслями. Холодный мир вокруг давит своим безразличием и пустотой. Некуда идти, некуда и не к кому возвращаться.

Сумерки сгущаются, а юноша продолжает бродить по улицам города, окутанный мрачной пеленой вспыхнувших болезненных чувств. Почему они доставляют такое мучение? Почему так претит увиденное и так терзает неопределенность, вызывая желание убедиться окончательно, что случившееся – правда? Но узнать все подробности одновременно и страшно. Хотя, что тут узнавать?

Болезненный смешок слетает с губ, растянутых в горькой улыбке.

Он все видел своими собственными глазами. Его враг нашел себе новый источник вдохновения, и то, к чему они оба привыкли и невольно стремятся, потеряло для него смысл. И отныне это важно только для него одного. Как бы ни трудно было себе в этом признаваться, но эта вражда была неотъемлемой частью его жизни и в некотором роде нравилась ему. Она разбавляла унылые будни однообразных действий. Во всяком случае, здесь, в Японии, это было самое яркое пятно его жизненного пути. Теперь нет и его. Юичиро лишил его и этой маленькой радости.

Не зная куда податься, он неосознанно идет туда, где возможно сможет залечить свою душевную боль. К тому, кто остается у него. Единственный, кто пусть даже подолгу оставляет его одного.

Впереди уже виднеется верхушка небоскрёба, в котором располагается отцовский офис и, точно во сне, Мика движется к этим ярким огням. Улицы в такой час становятся неспокойными, возобновляется их жизнь, мирно спящая в дневное время, но раскрывающая свои пестрые яркие крылья бабочки, пробудившееся из невзрачного кокона, представая перед любителями ночных развлечений в своем чарующем облике искусной соблазнительницы.

– Эй, малыш, почему ты совсем один?

– Тебе не страшно? Иди ко мне, я тебя защищу.

– Приласкать тебя, а?

– Хочешь, побуду твоей нежной мамочкой, спою тебе песенку на ночь?

Вульгарный смех вырывается из грязных ртов низкосортных девиц, ожидающих на бульваре своего звездного часа, вызывая только омерзение и неприязнь к себе. Микаэль идет сквозь всю эту красочную стаю, ищущих продажной любви существ. Их слова не проникают в душу, он хорошо защищен от таких напастей и не питает пока пристрастия к подобным развлечениям.

– Иди ко мне, – его приобнимает за плечи молодая девушка и ласково шепчет на ухо, – мадемуазель Нана обогреет тебя, и ты вмиг позабудешь обо всех горестях, – ее сладкий, исполненный ядом голос проникает в сознание. Мика останавливается, устало глядя перед собой. – Такого юного красавца еще ничто не должно беспокоить. Живи и радуйся тому, что ты молод. Пойдем ко мне, я живу тут неподалеку. Побудь со мной этой ночью и ты увидишь, как прекрасен мир. Я покажу тебе все его радости.

Мгновенье Микаэль стоит неподвижно, позволяя чужим рукам обвиваться вокруг своего тела.

«Почему бы, собственно, и нет, – размышляет он, поддаваясь воле внутреннего голоса, который неоднократно за последние годы шепчет ему о том, чего невольно жаждет его познавшее некогда извращенную близость тело. – Забыться с ней и утонуть в страсти, и пусть все исчезнет…»

Минутная слабость, в которой терзаемый безразличием окружающих, мальчик готов уйти к первой попавшейся блуднице и утолить свою боль в ее жарких объятиях. Забыть и об отце, сменявшем его на работу, и о враге, предавшем их многолетнюю борьбу, и о всех людях, кто когда-либо ранил его осознанно или же, даже не понимая этого.

– Найди себе для игр кого-нибудь другого, – передергивая плечами, сухо говорит Шиндо, оглядываясь на отпрянувшую девушку.

– Подумаешь, – фыркает она, скрывая уязвленное самолюбие и, разворачиваясь, идет обратно к своим подружкам, в то время как Мика направляется дальше.

Когда юноша оказывается в офисном здании и непосредственно на этаже, где работает отец, озираясь по сторонам, он нигде не может его найти. Рабочий стол родителя аккуратно убран и не похоже, что здесь ведется оживленная деятельность. А ведь он должен быть здесь, как обещал. Может, вышел куда и нужно подождать, пока он вернется?

Думая так, мальчик усаживается на стол, решая, что в состоянии позволить себе ожидание, тем более на душе так гадко, что хуже уже все равно быть не может.

– Мика?