Он гадал весь вечер, неистовствовал, терялся в рассуждениях, но определить, почему его поведение дало такой сбой, так и не сумел. Почему известие о занятии Шиндо спровоцировало в нем такой всплеск, что он даже не смог пройти мимо Мики? Почему осознание того, что Мика гей и тягается с учениками вызвало в нем такую бурю чувств, это же ненормально. Такого не должно было произойти. Какое Юу дело до того, чем занимается Мика? Это его жизнь и его проблемы, почему Юу так болезненно отреагировал на них, что, позабыв об окружающих людях, повел себя таким образом? В тот миг ему захотелось как можно сильнее унизить Мику, показать ему свое отношение к тому, чем тот занимается, чтобы ему стало также больно и мерзко, как было самому Юу, когда он узнал кем оказался в действительности заклятый враг его детства. Однако почему? Почему его так ранило это известие?

Собственная реакция ужасает и потрясает Юичиро. Он не находит ей оправданий и просто мечется в своем безумстве.

Одним из первых он приходит сегодня в класс и то ли ярость, то ли облегчение обволакивают его, когда он не находит доказательств присутствия Шиндо в школе. Он чересчур торопился прийти, а Мика так рано никогда не является, а если и приходит, то в классе его обычно нет. И теперь Юу начинает понимать, почему и чем занят в те минуты Микаэль. Хах, не удивительны теперь и его низкие показатели успеваемости. Конечно, кому надо уделять внимание учебе и всему такому, когда ты просто нарасхват. Какая уж тут к Дьяволу учеба? Саркастичный пренебрежительный смешок срывается с губ.

Все же хорошо, что его нет.

Юичиро садится за парту и устремляет хмурый взгляд на часы. Если он сегодня вообще не явится, будет только лучше. Ужасно не хочется его видеть. Если бы он совсем убрался из школы, все и в частности Юу только бы облегченно вздохнули. Такие как он и впрямь только мешают.

Только бы он не пришел сегодня… Совсем… Никогда

Нервно постукивая пальцами по дереву, Юичиро не отрывает глаз от часов. Стрелка медленно, но верно движется по своей траектории. Постепенно в классе собирается все больше народу, аудитория наполняется привычным шумом.

До слуха доносится приветствие и Юу чисто машинально кивает Юдзуру Учиде, который проходит мимо него и стремится присоединиться к Синго и своим друзьям, которые уже давно собрались и сейчас, стоя в отдалении от других, разговаривают. Когда к ним подходит Учида, внимание всех четверых тут же переключается на него. Начинается обсуждение чего-то, что Юу в силу расстояния услышать не может, да и не до того ему сейчас. Взволнованный, он ожидает, когда соберутся все, кто должен присутствовать сегодня и начнется обычный день со своими заботами. Но как назло, время ползет так медленно.

Пустующее место рядом с Юичиро просто воплощение скопления негативных эмоций, так и хочется двинуть ногой эту чертову соседнюю парту, от которой так и тянет всякой грязью. Но в классе уже довольно много народу, еще и Томоказу Наир, подперев голову, опирается на нее локтем. И как ему только не противно? Как он может спокойно говорить со своими друзьями и прикасаться к этому столу. Невыносимо, убери от нее свои руки. Не прикасайся.

Юичиро отворачивается, когда осознает, что его мысли начинают принимать оборот близкий к сумасшествию и делает это как раз вовремя, потому как Глен сразу подзывает его к себе. Собирая всех на утреннюю тренировку, он решает, что их команда может не дожидаться звонка, а пойти на поле раньше остальных, тем более все, кто ему нужен, уже здесь. Юичиро уходит вместе со всеми в раздевалку, где в шкафчиках хранятся их спортивные формы. Даже предстоящая игра не позволяет Юу воспрять духом, все равно его что-то гложет. Еще и этот не явился, а ведь Амане хотел попытаться разобраться в себе… Всегда от него только одни неприятности.

Когда они уже почти доходят до раздевалки, Юичиро резко останавливается и смотрит на лестницу в другом конце вестибюля. Всматриваясь, он не может понять привиделась ему темная мелкая фигура, быстро взбежавшая на следующий лестничный пролет и скрывшаяся с глаз, или это обман зрения на фоне усталости и бурной ночи. Так и не придя к однозначному решению, он в итоге идет переодеваться наряду с командой.

Пусть сегодня в команде и не полный состав, но тренировка проходит довольно успешно. Все с утра выспавшиеся, свежие и полные энергии, чего нельзя сказать о Юичиро. Его показатели сегодня далеко не из лучших и дело даже не в том, что его голову забивают всякие мысли, но еще и потому, что ужасно чешется все тело. Как это не отвратительно звучит, но горит буквально все, начиная со ступней и заканчивая шеей. Этот невыносимый зуд не дает ему сосредоточиться на игре, заставляя постоянно останавливаться и драть ногтями кожу. Естественно, это вызывает недовольство других и Амане приходится постоянно извиняться. Напрягает это сильно, день не задался с самого утра.

Спустя двадцать минут, он уже буквально готов снять с себя шкуру. Раздражение на коже усиливается в стократ, когда он чуть ли не до крови раздирает её, добиваясь облегчения. Ничего не понятно, но он продолжает играть, хотя его убивает ощущение, что тело объято пламенем, состоящем из миллиардов маленьких игл с каким-то особым ядом на кончиках, вызывающим такие унизительные реакции. Более всего раздражена кожа в области паха и вот тут-то и наступает самое ужасное. Прилюдное почесывание интимных мест это далеко не то, что способно поднять человека в глазах окружающих, но это настолько нестерпимое зудящее чувство, что удержаться нереально.

Сегодняшняя тренировка худшая из всех, которые довелось посетить Амане. Мало того, что на него косятся и кидают замечания товарищи по команде, так еще приходится терпеть эту чертовщину.

Когда он пропускает очередную подачу, останавливаясь на поле и остервенело впиваясь ногтями в кожу на груди, начинает рвать ее, к нему подходит Глен. Красный от бега, запыхавшийся и жутко недовольный.

– Юу, что с тобой сегодня? – говорит он, хмуря брови. К ним подходят и другие члены команды, наравне с капитаном не жалующие сегодняшнюю игру их лучшего игрока.

– Ничего, продолжаем, – тяжело дыша, отвечает Амане, сжимая на груди футболку, под которой у него будто маленький пожар, который пытаются затушить сотни крошечных зверьков с мелкими коготками.

– Прекрати, ты сегодня совсем на себя не похож, что происходит?

– Ничего, давайте просто продолжать! – начинает злиться Юу.

– Так продолжать мы не можем! – не уступает Ичиносе. – Ты совершенно не собран! Это не тренировка, а позорище какое-то! Если ты решил так пошутить, то выбрал не самое лучшее время!

– Какие к чертям шутки?! Я стараюсь, как могу, из кожи вон лезу! – прогремел Юу, взбешенный, не сколько положением, в котором его совершенно справедливо отчитывают, сколько не унимающимся зудом. Снова его рука невольно тянется к пылающему боку.

– Это заметно, хех, как она тебе мешает, ты ее прямо на поле сбросить решил, – засмеялся кто-то из ребят.

– Что с тобой? – уже более спокойно спрашивает Глен, взирая на Юу, который как-то нервно подергивается.

– Откуда я знаю, – выдыхает тот и снова тянется рукой, только в этот раз почесать спину.

– Постой, что у тебя там такое, – с этими словами Ичиносе подходит к однокласснику и, оттягивая ворот футболки, распахивает глаза.

– Чего? – недовольно бросает Юу.

– Да у тебя тут всё багровое, – пораженный увиденным, отвечает капитан.

– Как? – вскидывает брови Амане и задирает футболку вверх.

– Ни фига себе! – оглядывая пунцового оттенка тело Юичиро, восклицает Глен.

– Черт! – глядя сам на себя, выдыхает Юу. – Что за хрень?

– Смахивает на аллергию, – заключает кто-то из толпы.

– На что? – Юу смотрит на рыжего парня, подавшего идею.

– Тебе лучше знать, – хмыкает он.

– Тебе срочно нужно в медпункт, мало ли что это за дрянь.

– Ага, вдруг это болячка какая-то! – подает голос другой игрок. – Чума, например, и мы тут все сейчас ляжем.