— Итак, я достаточно заинтриговал вас? — профессор прогуливаясь перед первым рядом, неожиданно, навис перед Люком, опираясь одной ладонью на стол, а второй стукнул ладонью по парте, — скажи мне де Бирс, твоя магическая Искра к какому органу привязана?

Я схватилась за грудь, еще сильны были воспоминания о том, как мы с Искрой привязывались друг к другу.

— Я… мне кажется, — Люк начал суетливо оглядываться, как будто кто — то кроме него знал ответ и мог подсказать.

— Вам кажется. Проблема в том, что укрощение проходило давно, и вы, как и ваши родители совершенно не помните процесс привязки. Это как роды у женщин, пока она рожает, ей мучительно больно, что даже целители не могут помочь, но через несколько часов боль уже забывается. Так вот, процесс хоть и был болезненным, но стер вам память настолько, что даже его ход вы забыли, не только боль. Дальше вы пользовались магией интуитивно и хаотично, наша задача сейчас, заново нащупать эту нить, найти место привязки и дать вашей магии новый толчок. И не обольщайтесь, после того, как вы найдете нить, вы будете ею пользоваться, но место привязки снова забудется, это своеобразный защитный механизм.

Так, я совсем запуталась, все эти студенты такие же неумехи в магии как и я? И все что они делали до сегодняшнего дня просто хорошо продуманные фокусы, а на деле они нормально с магией обращаться не могут? И еще один вопрос, у меня тоже через некоторое время память отшибет? Искорка будто весь вечер меня мониторила, сразу отозвалась теплом в левой руке. Ну и славно, одной проблемой меньше.

— Итак, следующим занятием у нас будет практика медитаций, а сейчас разберем теорию. Де Варенн, что главное в медитации?

О, такое точно не забудешь, и как же хорошо, что материал первых лекций мне знаком не понаслышке.

— Полное погружение в себя, — отозвалась я, учитывая, что нужно отыскать орган привязки, эта распространенная фраза обретает совсем другое значение.

— Молодец де Варенн, — ректор повернулся к доске и начал объяснять про сферы и магниты, весь тот материал, что я изучила из книги по укрощению Искорки.

— Впервые слышу о медитации, — Курт рядом со мной яростно пыхтел, а мне было приятно, что я знаю хоть немного больше того, что знает мой суперумный сосед.

Где-то во дворце

Айергорн сидел на стуле у кровати, ослабленной зельями и неизвестной горячкой женщины, и поглаживал ее белую кожу с прожилками синих вен.

— Почему ты мне не сказал, что украл ее? — принц опустил руку женщины и запустил ее в свои волосы, он не знал зачем постригся сейчас, просто захотел, но необычное чувство легкости ему нравилось.

— Это не похищение, у нее хорошее прикрытие, она на водах, поправляет здоровье, — ответил ему хриплый голос.

— Ага, видел я твоего Робера, чуть в штаны не наложил, пока рассказывал об этом ее мужу. Арман, мы не можем держать ее здесь бесконечно, скоро начнут задавать вопросы не только ее родственники, но и остальные. Насколько я помню, Олив довольно деятельная особа, еще ни один сезон не обходился без ее шикарных приемов, — упреки Айергорна били в самую суть.

Высокий блондин оторвался от созерцания бледной кожи женщины и с горечью посмотрел на своего лучшего друга. Бывшего лучшего друга, исправил он себя, кутаясь в белый полотняный плащ. В комнате не было холодно, просто озноб пронзающий тело больной передавался ему на интуитивном уровне, заставляя страдать. А ведь он даже не помнит ее.

— Откуда тебе знать, Г орн, тебя пять лет не было, — боль в голосе Армана задела принца.

— Это не повод тащить беззащитную женщину и прятать ее как преступницу, — ну конечно, лучшая защита — это нападение. Принц вскочил и расставил пальцы перед лицом предводителя магов, будто у него руки чесались его придушить.

— Ты не видел ее, — Арман еще раз содрогнулся от воспоминаний, — она вылетела из комнаты как фурия, а потом вдруг сразу села на пол, начертила круг вокруг себя, и не просто чем — то

— кровью, и стала говорить о тебе, о волке, о танцовщице. Что мне оставалось делать, хватать в охапку и надеяться, что это повторится.

— Что напоив ее всеми подряд зельями вы вызовите в ней прорицательские способности? — едко поинтересовался принц, — и вообще, почему за ней не следили, если в ее роду был последний прорицатель?

— Но она же женщина, как мы могли подумать, что именно в ней проснется дар? За ее братом и племянниками неусыпно следят, и если бы был хоть один приступ, мы узнали бы об этом первыми, а она, она всего лишь женщина, простая, без искры.

Принц усмехнулся.

— Неужели ты все еще наивно полагаешь, что мир с моим появлением не изменился? Шахты иссякают, иридиллиум уходит глубже, туда, где мы уже не можем его достать, магия пропадает, дети слабы, девочек рождается больше. Сколько тебе еще причин нужно, чтобы действовать?

— Вот я и действовал, — Арман указал на женщину.

— Ну да… действовал… — Айергорн положил руки на бедра, — проследи, чтобы из нее вывели все зелья, это может быть побочным эффектом от одного из них, и оставь ее, наконец, в покое. Я проведаю отца.

Айергорн двинулся к двери, но на полпути был остановлен рукой главного мага.

— Я рад, что ему лучше, — он склонил голову, будто за что-то извинялся, — у меня не было другого выхода, пойми, ты должен был вернуться.

— Я понимаю, — принц отцепил от себя сильную руку, — но и ты меня пойми.

Нагло игнорируя призывы профессора погрузиться в медитацию, сижу на мягких матах в позе турка, слушаю нытье друга и пытаюсь ему как-то помочь.

— Кто придумал эти медитации? Какой твердый пол… Комки еще эти в мате, — то и дело раздается справа от меня.

— Наши предки, ты сидишь на мягком мате и комков в нем нет, — монотонным голосом отвечаю ему, практически не размыкая губ.

— Вот в твоем может и нет, а моя задница уже вся затекла, — ерзанье парня мне надоело.

— Давай поменяемся, — предлагаю ему и освобождаю место, чтобы он смог переползти на мой мат не потревожив соседей.

Хорошо, что мы здесь только своей группкой, нет ни боевиков ни защитников. Да и преподаватель нам попался дельный и если бы Курт следовал его инструкциям, а не пытался делать все по своему, то давно бы уже погрузился в себя и искал путеводную нить.

— Я ж говорил, у тебя мат намного удобнее, — довольный Курт закрыл глаза и расплылся в улыбке. Собственно я разницы не заметила, никаких комков, но как там говорят про танцоров?

— Боже, моя попа меня добивает, — послышалось уже слева.

— Курт, ты не тем занимаешься, — посмотрела на него сзади, — попробуй вынуть ягодицы и сядь только на бедра.

Это конечно не панацея, но отвлечься не помешает.

— Теперь глубоко вдыхай носом, выдыхай ртом. Медленно расслабляйся, выбрасывая все мысли из своей головы.

— Если я выброшу все мысли, как тогда найду нить? — возмутился парень слишком громко.

— Тсс… — зашикали на него окружающие, видимо, им тоже было нелегко.

— За это не бойся, нить сразу найдется. Просто отпусти, расслабься.

— Легко тебе говорить, сам-то что не медитируешь? — обиженно отозвался парень, но ягодицы все же поправил, краем глаза отметила я.

— Ты издаешь слишком много шума, но даже при этом я легко погружусь в медитацию, забыл что ли, я только недавно укротил Искру и еще помню, где она находится.

— Везет, — протянул парень, — у меня не получается.

Вот это комплекс отличника, все должно быть сразу великолепно.

— Запасись терпением, — прошептала я.

Грохот из первых рядов заставил открыть глаза уже всех одногруппников. Студент из первых рядов, кажется, его зовут Поль, уснул, и завалился на полку с инвентарем, свалив тяжелые мячи, неизвестно для чего предназначенные.

— Так, похоже, что сегодня нам не удастся нащупать нужную нам нить, — месье Годар похлопал в ладони, привлекая наше внимание, когда все мячи, наконец, были собраны.