— Хм, что ли дождь начинается? — Озадачился водитель, когда джунгли вдруг как-то резко потемнели, а после низко пригнулся, чтобы попытаться из щелей амбразуры взглянуть на небо…И вздрогнул так сильно, что стукнулся головой о руль, пока распрямлялся. — Твою мать! Воздух!
Машинально нащупав пальцами зачарованный перстень, создающий ледяные диски я тоже посмотрел вверх, а после впервые за довольно долгое время испытал несколько забытое ощущение того, как глаза от изумления лезут куда-то вверх, а мозг отказывается осознавать происходящее. В небе над джунглями парила личинка. Белое пухлое тело, состоящее словно из множества соединенных друг с другом колец, многочисленные коротенькие ножки, голова с двумя черными пятнами фасетчатых глаз и крючьями характерных для насекомых наружных челюстей. И все бы ничего, со времен Конца Света мы какой только магической фигни не видели…Но размеры существо имело такие, что его можно было перепутать не то с облаком, не то с явившимся завоевать это измерение космическим кораблем! Не знаю, сколько уж там было в длину, ширину или высоту, но темновато нам стало по той причине, что эта махина попросту загородила собою солнце, отбросив вниз на землю измеряемую как бы не квадратными километрами тень!
— Не стрелять! — Лишь огромным усилием воли мне удалось удержаться от того, чтобы атаковать воистину титанического монстра, рядом с которым даже самой большой из виденных динозавров казался не более чем мышонком, а человек так и вовсе сошел бы за блоху. — Может еще пронесет…
К сожалению, монстр не был намерен ограничиться ленивым созерцанием копошащихся далеко внизу букашек. С обманчивой неторопливостью изогнувшись так, чтобы направить вниз свою огромную голову, он медленно распахнул пасть, полностью проигнорировав ударив ударившие с одной из соседних машин прямо в открытый зев огненную пульсары…И мы словно оказались в центре самого настоящего ветра, поскольку поднявшийся ветер взметнул с земли листья, ветки и прочие мелкие предметы, закручивая их вокруг невидимой оси, что упиралась своим верхним концом в черный провал пасти, куда при должном мастерстве пилота мог бы свободно и самолет залететь, не обломав своих крыльев. И с каждым мгновением потоки воздуха все крепчали и крепчали. Прямо на моих глазах они выдернули из рук растерявшегося пастуха его кнут, и воспарившая палка с веревкой на конце едва-едва разминулась с утащенным ввысь маленьким птеродактилем размером с гуся, которому попросту вывернуло его перепончатые крылья,
— Газу! Увози нас отсюда! — Заорал я водителю во всю глотку, перекрикивая испуганное мычание коров, что наконец-то осознали какую-то неправильность в окружающем мире помимо нервирующей их пространственной аномалии. — Дави скотину, если с дороги не уйдет!
Высунув руку в одну из амбразур, я отправил град огненных пульсаров прямо в фасетчатый глаз монстра. А затем еще один, стараясь попасть примерно в то же самое место. Из других броневиков по чудовищу тоже наносили магические удары, так как наши орудия не могли быть задраны на достаточную высоту чтобы поразить такую цель, однако результаты нашего сопротивления лично мне казались крайне сомнительными. Учитывая масштабы этой летающей личинки, способные пробить стену дома сгустки энергии ей заметного вреда не причинят, но все-таки это весьма чувствительное место, может её хоть кольнет слегка и титанических размеров личинка на секундочку отпрянет на одних лишь рефлексах, свойственных всем живым существам…Если конечно её вообще можно отнести к подобным. Машина тронулась вперед, постепенно набирая скорость и заодно оглашая воздух и распугивая коров звуковым сигналом. Пару раз об капот бились отпихиваемые с дороги животные, но к счастью эти коровы и без того побаивались броневика, поскольку не привыкли к виду и звуку автомобилей, а потому сами проворно уходили с нашей дороги. А потом количество животных в зоне видимости и вовсе стало стремительно уменьшаться, поскольку усилившийся вне всяких разумных пределов ветер стал попросту отрывать их от земли! Впрочем, обгоняя почти по человечески кричащую от ужаса скотину, первыми в пасть чудовища все равно улетели те пастухи, которые не успели юркнуть в портал. Люди просто весили меньше, чем груженые тюками четвероногие.
— Вот же попали, — одними губами прошептал я, радуясь, что вовремя успел убрать руку с перстнем обратно в салон грузовика.
Иначе бы её, скорее всего, разбушевавшимися потоками воздуха сломало к чертям собачьим. Или сточило поднятой в воздух землей не хуже чем какой-нибудь пескоструйной шлифовкой. Из салона слышались крики ужаса, причем как женские, так и мужские. Впрочем, мне бороться со страхом немного помогла нахлынувшая после использования магии слабость, волей-неволей отвлекшая на себя часть разума. — Такая тварь сожрет и целый город…
Водитель вдавил педаль в пол до упора, и радужное сияние портала приближалось, но мне казалось, что делает оно это слишком медленно. Во всяком случае, я уже не слышал чужих криков, поскольку любые звуки перекрыл усилившийся свыше всяких разумных пределов свист ветра. Некоторые из ближайших деревьев уже то ли сломались, то ли оказались вывернуты из земли и улетели ввысь. Если бы наш грузовик не был обшит листами железа, и не оказался забит награбленной добычей и пассажирами до состояния, когда еще чуть-чуть и днище треснет, то мы бы тоже разделили их судьбу. Когда машина все-таки проскочила портал и оказалась в безопасности, ибо туша летающей личинки не смогла бы просунуть в разрыв между измерениями и кончик одной из своих лапок, то контраст между полным безумием и суетой многотысячного растревоженного каравана, на фоне бушевавшего секунду назад хаоса являющегося буквально воплощением спокойствия и нормальности, оказался настолько сильным, что сознание еще некоторое время отказывалось поверить, будто все кончилось и мы выжили. Причем выжили даже не только мы, остальные машины тылового прикрытия тоже одна за другой проскочили через пространственную аномалию. Видимо имеющая явно волшебную природу атака монстра слишком медленно набирала силу, чтобы он успел всосать в себя объекты, весящие десятки тонн, да вдобавок по счастливой случайности ни один из броневиков не перевернулся.
— Хорошо, что мы для переделки в боевую технику брали только самые большие машины, очень хорошо, — с трудом давая рвущееся из груди истерическое хихиканье сказал я, только сейчас замечая, что тело несмотря на слабость бьет нервная дрожь. А еще количество адреналина в крови постепенно стало уменьшаться, и сознание начало куда-то уплывать. — Скажи Мирохину и компании, чтобы меня не кантовали…Часиков пять-шесть хотя бы…
Полноценного обморока со мной так и не случилось, но происходящее вокруг некоторое время стало восприниматься урывками. Вот я сижу в пустой кабине и не падаю с сиденья только благодаря страховочному ремню. Вот меня аккуратно вынимают из машины и укладывают на травку, засунув под голову чей-то рюкзак. Вот Аня сует мне под нос нашатырь, явно мстя за тот раз, когда мы с Гулей помяли и немного испачкали её белый халат, решив подурачиться ролевыми играми. В голове благодаря противной вони немного прояснилось, несмотря на то, что тело все еще испытывало жуткую слабость. Но когда я уже хотел высказать этой коварной особе все, что о ней думаю, то медики уже перешли к другому пациенту, и сейчас хлопотали над кем-то из раненных в бою с рыцарями, которого судя по всему растрясло за время дороги.
— Нормальные маги в походы не ходят, а сидят в башнях. И правильно делают, мне бы так, — решил я, оглядываясь по сторонам. Мы находились внутри стен захваченной рыцарской заставы, большая часть группы продолжила движение чтобы как можно скорее вернуться в Новкузьминск, но часть землян задержалась тут. Помощники Мирохина во главе с самим лейтенантом обступили других счастливчиков, которым удалось сбежать от летучей личинки и о чем-то их расспрашивали, рядом со мною находилось еще несколько человек, которые отделались не только легким испугом. Ближе всего сидела прямо на земле долговязая ведьмочка из числа вчерашних школьниц, имеющая бледный вид и простужено шмыгающая сопливым носиком, несмотря на толстый пуховый свитер, рядом с нею стоял спасенный из плена канадец, держащийся за слегка окровавленную голову. То ли на него чего-то тяжелое рухнуло, то ли сам стукнулся.
