Хет был поражен откровениями создателя. В этот миг он показался себе жалким и глупым, проблемы целой расы — никчемными, а катастрофа — серым и унылым событием, по сравнению со всей этой бесконечной болью и голодом, обитающем в древнем сердце творца. С грустью взглянув на своего Создателя, он тихо спросил:

— Так значит, у меня есть душа?

— Я не могу ответить на этот вопрос, — разочарованно произнес профессор. — Её нельзя увидеть через магнитные поля, просветить рентгеном или сфотографировать. Я создал только биотело. Душу я тебе не вкладывал, просто потому что неспособен на это. Потому теоретически у тебя её нет. Могу ответить только то, что у тебя отменное здоровье, богатая генетика и развитой мозг, а есть ли там внутри душа или нет — это знаешь только ты один.

Хет задумался. Принц не знал точного ответа. Он смотрел в глаза творцу и размышлял вслух:

— Когда моя возлюбленная предала меня, я почувствовал боль, точно кто-то ударил меня под дых; когда я увидел нищих голодных мурийцев, что-то внутри меня сжалось от ужаса и заметалось в груди; когда я жил на Голубой планете и смотрел на Серебряный спутник, по моему сердцу разливалось тепло, даже в самую холодную ночь. Могу сказать одно, внутри меня определенно что-то есть, что-то теплое и живое, неосязаемое и ранимое. Я не просто биоробот, созданный вами. Я люблю, чувствую, страдаю, борюсь и восхищаюсь. А значит, душа у меня есть, как и у всех, кого, вы создали. И я прошу вас помочь мне спасти эти души!

Профессор улыбнулся.

— Ты очень необычный Хет Пятьдесят Второй, ты не похож ни на одного из своих предшественников. В тебя не заложена воля, у тебя нет гена агрессии, но ты борешься. По природе своей ты обязан безропотно подчиняться мне, а ты споришь и проявляешь инициативу. Я поражён!

Хет вздохнул:

— Отсутствие воли и агрессии во мне ничто по сравнению с испепеляющей любовью к людям!

Профессор кивнул:

— И из-за этой любви ты хочешь спасти мурийцев?

— Не только мурийцев, но и Вас! — напомнил Хет.

— У меня совсем другие планы, — улыбнулся профессор.

Он взял Хета за руку и повел по лестнице на верхний этаж.

— Смотри! — воскликнул он, разводя руки по сторонам.

Запыхавшись, Хет взволнованно стал осматриваться. Высокие серые саркофаги с омерзительными, спящими существами внутри были рядами уставлены вдоль стен.

— Что это?? — с ужасом воскликнул принц.

— Я вывел вид жаропрочных людей, способных существовать в новых условиях Мури. Их совсем мало. Каждый экземпляр бесценен. Мое сознание продолжит жизнь в теле одного из них, уже после катастрофы, — подойдя вплотную к крайнему саркофагу, произнес он.

Профессор с сумасшедшим блеском в глазах взглянул в лицо самому себе в будущем. Огромное тело, зеленая кожа, большие глаза, как у стрекозы, иная система органов и чувств, ни следа от былых пропорций идеального человеческого тела, но, непременно, человеческий разум внутри.

Хету по-настоящему стало грустно.

— Я создам здесь новый мир! — воскликнул профессор.

— Но не проще ли остаться человеком и переселиться на другую планету? — не понимал его Хет.

— Мури — мой дом. Я за нее в ответе, — не согласился создатель и задумался. — А ты знаешь, когда-то на этой планете был рай. Она была точно такой, как Голубая планета, которую ты видел. Но люди загрязнили ее настолько, что не осталось ничего, атмосфера, реки, почва — все было уничтожено, все ресурсы израсходованы. Люди разлетелись по другим мирам. Всем казалось, что Мури умерла. Но остались мои предки, горстка фанатиков, которые поклялись возродить планету. После чего был введён закон, что ничего искусственного в нашем мире быть не может. Мы так и не смогли с тех пор восстановить атмосферу, живём под куполом. Но видит Бог, если бы не трансформация Оникса, я бы довёл этот мир до совершенства. А теперь, как видишь, буду доводить его до другого совершенства. Для других существ.

Хет вновь посмотрел на рептилоподобных великанов.

— Мури я не брошу, что бы с ней ни происходило, — произнёс профессор. — Мой род хранит ее вечно.

— А ваша жена? — спросил Хет.

— Ее клетки здесь!

Профессор нежно провёл рукой по безобразному голубоватому существу.

— Для тебя готово новое тело, советую остаться с нами. Люди Мури — это только биомасса, они не представляют из себя ценности. Они нужны были в таком количестве, только чтобы их руками восстановить планету. Я знаю, что ты любишь их, я сам заложил эту программу в твою ДНК. Но поверь мне, твоему создателю, они биороботы и только!

— И все равно, я намерен их спасти!

Профессор продолжал:

— Спасать их бесполезно, хотя бы даже потому, что крамы, тулонцы, ионцы или пацифы их все равно уничтожат. Поверь моей мудрости.

— Мы будем сражаться! — произнёс Хет.

— Вы проиграете.

— Откуда вы знаете?

— Мы слабее. Вас начнут уничтожать уже в космосе. Наши корабли живые. Они не так прочны, не так точны, скаты не выстоят против машин. Даже если вам удастся сесть на Голубую планету, вас перебьют. Мурийцы не воинственны, особенно ты. Я изучал ДНК тулонцев и крамов, вам против этих народов не устоять.

— Но войны не будет! — возразил Хет.

— Будет! — произнёс профессор.

— Значит мы будем сражаться! Помогите мне. Пожалуйста, научите, как спасти!!

Профессор задумался, понаблюдать за тем как лишенный гена агрессии человек будет сражаться дорого стоило.

— Ты купил меня, — улыбнулся он. — Мне стало любопытно, сможешь ли ты спасти мурийцев? Хорошо, я научу тебя!

Принц Мури облегченно вздохнул. Он был на волосок от того, чтобы все потерять, но теперь, заручившись поддержкой профессора, у него появлялся шанс.

Енк подлетал к своей планете. Управлять звездолетом старика в одиночку было трудно, но он справился. Внутри него роились разные мысли. Он анализировал последние два года своей жизни, и, хотя все сложилось удачно, он смог внедриться к мутантам, стать частью их команды и вернуться домой целым с координатами, все равно тот факт, что он не убил врагов, делал его миссию незавершенной. Ему предстояло дать серьезный отчет о проделанной работе. И все же кроме него координаты Голубой планеты на Пацифе не знал никто. Енк был очень нужен своему миру, отчего спешил, выжимая из звездолета последние силы.

Енк был готов ко всему, знал, что за невыполнение последнего пункта задания его будут судить. Это его не пугало, главным было донести координаты до правителя, а там будь что будет. С тех пор как он дал клятву служить в секретном отсеке, он не принадлежал себе, но это был целиком и полностью его выбор.

Енк с улыбкой вспомнил тот вечер, когда много лет назад, его вызвали в святая святых военного мира Пацифы и предложили стать кем-то особенным. Он помнил, как часто билось его сердце в тот момент, как горд он был за себя, понимая, что в разведчики берут только самых лучших.

Его не испугало и не остановило то, что, становясь шпионом, он лишался права контактировать со своей семьей, матерью, сёстрами. Не смущало то, что в глазах общества он обязан был умереть, стирали даже его имя. Енк становился не существующей ни для кого тенью, но был счастлив делать это ради своего императора и своего мира. Он переставал быть Енком Сус Сано. Ему присваивали лишь номер. Запрещалось даже думать о своей семье, так как это могло снизить его эффективность.

Енк приблизился к планете и пошел на снижение в оговоренную заранее точку в аэропорту. Уже на подлете он заметил изменения во внешнем облике Пацифы. Нижние пять звеньев, составлявшие фундамент их мира, были изолированы друг от друга. Туннели, соединявшие их, перекрыты и пусты, по ним не циркулировала летная техника. Свет в нижних звеньях был приглушен, и Енк с тревогой приблизил их изображения. Исследовав архитектуру городов и убедившись, что они живы и полны людей, посчитал, что пацифы просто экономят энергию.