— Да.

Ну вот, вытянул клещами. Почему, собственно говоря, я вообще не промолчал? Потому что не могу видеть, как страдает этот без дураков талантливый собрат. Привязался я к нему, да и заклинания действуют. Старший в гнезде — это (напоминаю) более ответственность нежели право.

— Тогда слушай внимательно! Проиграли поединок — ерунда, потихоньку разберёмся, сначала смягчим общественное мнение, а потом развернём его так, как нам надо. Даже и стараться самим не придётся, для чего иначе заводят прикормленных обозревателей? Ясно?

Он кивнул как на уроке. Слушал меня прилежно, вёл себя прилично, пожалуй, потрясение прошлой ночи отпускало, Саторин понемногу выходил из транса, а я терял надежду однажды с облегчённым вздохом снова уползти в уютную темноту. Впрочем, следовало для начала разобраться, хочу я вернуть всё, как было или уже нет? Вселенной только моих стенаний не хватало для полноты впечатления! Впрочем, сейчас всё равно не об этом.

— На выборы твои телодвижения в человеческом мире повлияют слабо, а вот попытка вести отбор нечестно, избавиться подлой манерой от лишнего соперника — настроит публику на суровый лад. Ну или я постараюсь это обеспечить. Девенпорт — первый на кого следует подумать плохо, хотя на самом деле я его не подозреваю, но качественно наехать — самый подходящий момент, именно этим я и собираюсь заняться.

— Днём?

— Именно! И поверь, у меня нет намерений бросить тебя и переметнуться к другому бессмертному. Сиди дома и никого не принимай, просто сделай вид, что тебя нет — уехал в загородное поместье.

— У нас нет загородного поместья, Тач.

— Да кого это волнует?

Я достал коммуникатор и позвонил Шерил. Она ожидаемо не ответила, я сразу набрал другой номер. Велеров повёл себя куда приличнее нашей обиженной подруги, откликнулся сразу. Забавно было слышать в его голосе тоску шантажируемой сволочи и вожделение осчастливленного любовника. Я, как уже говорил, сторонник пряников, но и кнутом при нужде взмахнуть умею. Бессовестно пользуясь всем богатством интонаций, что природа подарила вампирам, я довёл человека до нужного мне состояния взволнованности и отдал распоряжение. В детали не вникал, Велеров и сам был способен составить правильный план действий.

Убрав коммуникатор, я сказал Саторину:

— Отлично, это дело двинулось. Позднее встречусь ещё кое с кем, неделикатно ведь выкручивать руки всем сразу. Я уехал.

Уже на пороге вспомнил кое-что и вернулся.

— Не одолжишь свой парализатор? У меня нет, а для дела может пригодиться. Враги как бы кругом.

Саторин глянул затравлено, я уже пожалел, что спросил, но послушно выбрался из кресла и пошёл в кабинет, я следом. В комнате сразу встали дыбом неприятные воспоминания. Ковёр, на котором я валялся беспомощный, и тот, казалось, смеялся надо мной. Глупость ведь делаю и пострадаю за неё, как всегда приходится расплачиваться. Будь я действительно умным, бросил бы Саторина и нашёл другого хозяина, за спиной которого можно вести уютную сытую жизнь, да и одному, в принципе, дремать в тиши неплохо, а я лезу в свершения как в петлю. Воистину дурак, не пошло наказание на пользу.

Не поднимая глаз Саторин достал из ящика нужный предмет и передал мне рукоятью вперёд, касаясь корпуса лишь кончиками пальцев. Я деликатно принял. Смешно. Действительно как разругавшиеся любовники.

— Ты не бойся, — заверил я. — Никому не скажу, что мы спали вместе, но не трахались. Это будет только наша с тобой тайна.

Саторин вяло улыбнулся, но жизнь, пожалуй, в него возвращалась. Я решил, что могу безопасно оставить его одного. Руки на себя не наложит и другим не даст.

Сбегая по ступеням, машинально проверил заряд парализатора. Регулятор стоял на высшей дозе, и я содрогнулся, поняв, как близок был к небытию. Саторин всё же идиот: на садиста тоже надо учиться, а он без подготовки и знания теоретических основ решил влиться в эти стройные ряды. Я выставил минималку и на всякий случай включил фиксацию. Убивать собратьев — дурной тон, даже если это пойдёт на пользу делу.

Усевшись в каплю, набрал адрес и уютно откинулся на спинку сиденья. Я не волновался. Зачем?

Девенпорт держал резиденцию на другом конце планеты, в столицу приехал только на выборы, но я, естественно, знал где он остановился. Слайдеры на Взгорках поражали воображение роскошью и дороговизной. Я оделся во всё свободное и струящееся, но при этом дорогое, так что смотрелся в этом районе своим.

При входе на этаж, занимаемый нашим соперником маялся вампир из его клана. Он нагло заступил мне дорогу.

— Куда катимся?

— Господина твоего хочу повидать.

— Тебе не назначено, я бы знал.

— Какая жалость! — сказал я.

Щенку следовало прислушаться к своим инстинктам, а они ведь кричали ему об опасности, я видел, как непроизвольно ёжились плечи, но у дураков головы пустые, и умной мысли там зацепиться не за что. Мало того, что этот сопляк меня не пускал, он решил ещё и поиздеваться.

— Слышал, как разложили твоего босса. То-то неприятность от простой человеческой девки получить откат. Небось отодрал тебя с горя по полной. Как он это делает, Тач? Поделись подробностями, а то скучно здесь.

Я улыбнулся так ослепительно, что губы едва на затылке не сошлись. Есть вещи, которыми я делиться люблю, давно только не приходилось. Всего два или три движения (сам не уследил) мне понадобились, чтобы поставить этого хама на четыре кости, в удобную так сказать, позицию.

— Мне и на примере объяснить нетрудно!

Он выл. Я, естественно, проигнорировал призывно оттопыренный зад, сломал ему ударом локтя спину и выпрямился, отряхивая одежду. Вот так, пусть тут поизвивается, пока всё не заживёт. Умнее не станет, пугливее — может быть.

Демонстративно переступив через тело, я устремился во внутренние покои. Других преград не встретил на пути, ведь был день, и многие вампиры клана отдыхали. Сам Девенпорт сидел в большом почти пустом зале и смотрел по стерео человеческие новости. Я, должно быть, привнёс нотку разнообразия в унылое течение этого мазохизма, потому что канал он выключил не без удовольствия.

— Привет, Тач! Пришёл сдаваться? Что это там орёт?

— И тебе сытно кушать, Дев. Не дождётесь. Твоё чадо орёт, наглое было.

Честно скажу, мне Девенпорт всегда был симпатичен. Мы познакомились в давние времена, и я не без удовольствия наблюдал за его похвальным стремлением организовать окружающих его вампиров. Тираном этот бессмертный не выглядел, скорее его методика приводила на память образ наседки, собирающей цыплят. С клыками, правда, такой курочки и без лишних сантиментов. Вот и сейчас он даже бровью не повёл, хотя я размазал по прихожей его подопечного. Вероятно, догадывался, что дурак сам виноват. Вполне возможно, что и диалог наш слышал, но намекать на осведомлённость счёл неучтивым.

Внешне этот бессмертный более всего походил на пирата, какими их изображают в фильмах и книгах. По комплекции лишь чуть мельче Саторина, при этом как-то капитальнее. Уверенная осанка сразу внушала уважение. Лицо экзотическое: гордый нос с горбинкой, горящий взгляд, жёсткие губы. Усов и бороды он, естественно, не носил, но в остальном отлично смотрелся бы на палубе вольного брига. Возможно, и топтал когда-то, я не спрашивал.

— А я думал, Саторин снимет свою кандидатуру. Вчера ему не повезло.

— Превратности успеха, всего и делов. Люди залакируют.

— Надо полагать, наприручал полезных человечков, трещётка ты наша бескостная. Зачем пришёл?

— Поссориться хочу. Не стоило подбрасывать мне отравленный корм, ох не стоило. Зверь я не матёрый, но достаточно битый.

Девенпорт резко повернулся, уставясь на меня уже во все глаза, а я мысленно похвалил свою замечательную интуицию. Так и думал, что это не он, да и предположение, что не только нас пытались вывести из игры, грозило сию минуту оправдаться.

Не успело. Клановые вампиры ввалились в зал с человеческим грохотом, Девенпорт поморщился от вершившегося неприличия. Я повернулся. Больше ничего не сделал, просто посмотрел. Вампиры обычно чуют, когда противник им не по зубам, это помогает избежать лишних жертв, вот и карающая компания засомневалась, сбившись в кучу на пороге. Мне до ужаса не хотелось драться, но почти уверен был, что не придётся.