– Нам донесли, – произнес Габрион, главнокомандующий легионом демонов всадников. – Что Небесный Дворец планирует нанести нашим представителям на земле неожиданный визит. Союз сторожил под ударом, в последнее время они слишком явно внедряли своих в судебные власти, чем и привлекли внимание архангелов.

– Сколько планируется небесных воинов? – вступил Небирос.

– Порядка десяти. Сторожили плохо защищены, поэтому, если будет совершено внезапное нападение – они трупы.

– Я понял, – ответил Люцифер. – Отправляй своих, – посмотрел он на Габриона. – А в помощь, так уж и быть, возьмите одного перерожденного. Посмотрим, как он себя проявит в бою.

– А Елейла? – снова обратился к сатане Абигор. – Ее не желаете послать? Во время сражения, можно было бы незаметно для остальных увести пару-тройку воинов.

– Не сейчас! – резко ответил Владыка. – Она – наше стратегическое оружие. Если бросать ее в каждую горячую точку, то можно смело распрощаться с нашими планами. Наши легионы столетиями сражались с Небесной армией и нередко побеждали. Габрион, я уверен, и сейчас прекрасно справится, тем более, с перерожденным в строю.

На его слова Абигор склонил голову в знак согласия и боле о Елейле никто не говорил.

По завершении совета демоны разошлись, лишь Люцифер остался сидеть за столом. Он все прокручивал в голове слова падшей, а также проведенное с ней время. По природе своей Владыка любил подчинять, но с ней ему не хотелось давить, он желал ее искреннего согласия, принятия бытия в его обители.

Сатана не умел любить, не признавал и не хотел этого чувства, ибо носитель сего чувства по его убеждению становился уязвимым и подверженным влиянию, терял контроль. Но с Елейлой он ощутил непонятные порывы и как бы ни пытался с ними справиться – ничего не выходило. К тому же сказанные девой слова ввергли его в еще большие сомнения.

От мыслей отвлек Ваалберит, советник подошел к столу:

– Позволите? – спросил демон.

На что сатана кивнул и указал на кресло.

– Благодарю, – советник сел напротив Владыки и с прищуром посмотрел на своего хозяина. – Что вас так тревожит?

– Она, – коротко и быстро ответил Люцифер.

– Елейла особенная, она идеальный воин, но и соблазнительна до безумия. Такая может увести за собой, только вот вопрос, куда.

– Я хочу, чтобы она принадлежала мне целиком и полностью. Хочу быть уверенным в ней. Как ты думаешь, Ваалберит такое возможно?

Но советник покачал головой в знак отрицания:

– Увы, Владыка. Елейла никогда не подчинится вам до конца, ее дух будет противиться до последнего. Либо вы примите ее такой, но тогда каждый раз будете действовать на удачу, либо отступитесь, что предпочтительнее. Помните, она воспитана воинами света, Архангелы посеяли в ней зерно, которое дало глубокие корни.

– Искушение слишком велико.

– Вспомните Лилит. И да, я согласен, Елейла ей не ровня, однако что тогда, что сейчас вами руководит страсть. И исход будет одинаков.

– Я тебя понял, – слегка улыбнулся Люцифер. – Можешь идти…

– Как вам будет угодно.

И советник поспешил удалиться.

Проведя еще какое-то время в одиночестве и, поразмыслив над ситуацией, сатана решил проявить стойкость и не позволить влечению затуманить свой разум. Падшая стала наваждением, а наваждение имеет свойство исчезать так же неожиданно, как и появляться.

На пути в опочивальню, Владыка вдруг остановился. До его ушей донеслись далекие звуки, то был ее голос, падшая тихо напевала какую-то мелодию, и эта мелодия лилась не из его покоев.

Елейла действительно покинула покои сатаны, она ушла к себе, прихватив из его библиотеки несколько книг. Когда уже собиралась лечь спать, в комнату вошел Люцифер.

– Почему ушла? – спросил с недоверием в голосе.

– Моя кровать здесь, в твоих покоях мне не место.

– Отчего же?

– Ты и сам знаешь ответ, – в этот момент она приподняла ажурный подол ночной рубашки, оголив бедра, и залезла на кровать с ногами.

Ее движения очередной раз соблазнили Владыку, он медленно подошел к ней, одну руку положил деве на затылок, а второй коснулся щеки, затем принялся целовать. Елейла было поддалась порыву, но вдруг остановилась, открыла глаза и осторожно отстранилась от него:

– Я хочу, чтобы ты спал рядом со мной, здесь.

– Ты хочешь? – обреченно усмехнулся Люцифер. – Уверена, что хочешь?

– Да, в этом я уверена.

И он лег рядом с ней. Елейла еще долго смотрела на него, однако сон все же взял над ней власть. А сатана лишь глубоко выдохнул, осознав в какую бездну летит, и откинулся на подушку, он чувствовал ее запах, слышал ее дыхание, отчего на место страстного желания пришло умиротворение, позволившее уснуть и ему.

М-да, побег не удался! Более того, помимо нагло-угрюмо-пофигистичного мажора ко мне навязался еще один, на вид слишком благородный, слишком честолюбивый и чрезмерно хорошо о себе думающий ангел.

Пришлось вернуться в казармы, эти двое сопроводили меня до дверей, после чего испарились. Я же вошла внутрь и незаметно прокралась в свой блок, хотя, как мне кажется, могла бы протопать как слон, никто даже не отреагировал бы. А всему виной они! Два, блин, Джина из бутылки.

Прежде чем уснуть, лежала в кровати, смотрела на потолок, по которому ползли тени, и думала над тем, как же мне «повезло». С другой стороны, оно и не плохо, что появился Гад…, как его там? А, да! Гадриэль. Не явись он, я рисковала быть похищенной и силой увлеченной в Преисподнюю. Абигор со мной церемониться бы не стал, я ему противна до глубины души, если, конечно, у него вообще есть душа.

Но что будет теперь?

Сон настиг внезапно, впрочем, как и всегда. Я снова провалилась в небытие. Не чувствовала ни времени, ни пространства, ни себя, да и пробуждение было таким же неожиданным, будто по чьей-то указке мои веки поднялись, и я вернулась в реальность.

За окном в этот момент уже щебетали птахи, солнечный свет пытался пробиться сквозь грязные стекла, со всех сторон от меня слышалась возня, девчонки ворочались, кто-то зевал, кто-то пытался отыскать шлепанцы под кроватью. Очередное утро в детдоме, а ведь могла бы уже нестись в неизвестном направлении навстречу светлому будущему.

Я быстренько умылась, собралась, на ходу проглотила булку, запив ее компотом, и отправилась на работу. Конечно, после всей этой истории с водилой хотелось хорошенько врезать шефу-козлу между ног, но тогда мне было бы негде отрабатывать свое пребывание в казармах. Тем более, может он и не знал об истинных целях Генки. А даже если и знал, то будет молчать как рыба.

Погода стояла пасмурная, пока шла, то и дело принимался мелкий дождь, на смену которому выходило солнце, тогда вокруг сразу все преображалось: лужи искрились, будто в них была не грязная вода вперемешку с грунтом, а жидкое золото, крыши домов казались не такими старыми, да и вообще становилось куда комфортнее.

Вот уже и магаз показался впереди, стоит эта кирпичная коробка с обшарпанными стенами, исписанными и изрисованными граффити, с темно-зелеными решетками на окнах и почти выцветшей вывеской над дверью. Но здесь мне нравилось куда больше, чем в казармах или школе. Магазин был неким посредником между мной и остальными людьми, я имела возможность встречать самых разных представителей нашего региона. Помимо сельских сюда приезжали и городские, и даже из столицы некоторые побывали, правда, попали они сюда случайно – заблудились.

Я уже занесла руку, чтобы открыть дверь, как меня окликнули:

– Зуевская, десять? – раздалось за моей спиной.

Обернувшись, увидела молодого парня рядом с новеньким пикапом.

– Чего?

– Адрес! Улица Зуевская, дом десять? Правильно или я ошибся? – подошел он ко мне.

Я тут же оглядела его с ног до головы – рослый, хорошо одет, часы на руке нехилые, на лицо очень даже симпатичный, ровная чистая кожа, светло-карие глаза, брюнет. Интересно, откуда такого мачо к нам занесло?