— Замолчите! — вскричала она. — Вы ничего не понимаете.

Я подчинился и просто продолжил шагать вперед. Может, девчонка права? И все действительно настолько просто? Могут ли обычаи Ганат Калилы защитить Алину, учитывая, что здесь находится герцогиня?

Улицы были пусты. В последнюю ночь Кровавой недели жители попрятались по домам, потому что со всеми, с кем хотели, уже сразились, кого смогли — убили. Даже трудно выразить словами, насколько я ненавидел это место.

— Здравствуйте, — раздался вдруг женский голос с уличной скамьи, скрытой тенями.

Алина вскрикнула, я тут же обнажил рапиру, лошадь дернулась и рванула на голос, готовясь бить копытами.

Женщина не убежала — она спокойно встала и коснулась лошадиной морды, словно не боялась огромной зверюги.

— Дан’ха нета ват фаллату, — мягко сказала она. — Я не из твоего табуна, Матушка. Но я не враг тебе.

— Кто вы? — спросил я, наставляя на нее рапиру.

Это была прекрасная женщина в белых одеждах, покрывавших тело, плечи и руки. Прозрачный легкий материал блестел в лунном свете. Темные волосы, частично скрытые капюшоном из той же ткани, обрамляли спокойное и нежное улыбающееся личико. Такое лицо ни один мужчина не забудет.

— Кто вы? Кому служите?

— Я — друг в часы тьмы, — сказала она. — Я — свежий ветер под палящим солнцем. Я — вода и вино, которыми щедро делятся с ближним. Я — отдых после боя и исцеление ран. Я — друг в часы тьмы, — повторила она. — Я здесь ради вас, Фалькио валь Монд.

— Сестра. Сестра Милосердного света.

— Чего? — удивленно спросила Алина.

Орден Милосердного света считался религиозным орденом. Говорили, что у монахинь есть особый дар исцеления, ясновидения, а также… прочие чары.

— Это блудница, — ответил я.

Женщина рассмеялась.

— Полагаю, что и это я, — сказала она без гнева и стыда.

— Что вам нужно? — спросила Алина.

— Исполнить клятву, почтить волю бога и заповеди моей святой.

— Святая Лайна, Ставшая шлюхой ради богов, — моя любимая святая, сестра, — спокойно сказал я. — Но время сейчас не подходящее.

Она подошла ко мне и, как бы невзначай отстранив рукой клинок, коснулась моей щеки.

— Вам больно, Фалькио. У вас есть множество причин, чтобы сомневаться в доброте незнакомого человека. Но я вам не враг. Меня зовут Эталия, я пришла для того, чтобы спрятать вас от врагов, исцелить раны и спасти сердце. — Она заглянула мне в глаза. — Но вы все еще сомневаетесь. Вы законник, вам нужны доказательства и свидетельства, и я предоставлю целых три. Этого хватит?

— Зависит от того, насколько они убедительны.

— Я докажу вам это, Фалькио, с помощью магии, воспоминаний и сердечной боли, хоть мне и не хотелось бы прибегать к последнему средству.

— Фалькио, я ей не верю, — прошептала Алина.

Эталия улыбнулась.

— Твой отец, малышка, с тобой бы не согласился. Назвать его имя вслух?

Девочка замерла.

— Как хочешь. Время бежит, тьма, скрывающая нас, не продлится вечно, так что вот мое первое доказательство.

Она подошла к лошади и взяла ее обеими руками за морду. Я думал, что животное откусит ей голову, но гривоносец лишь опустил голову — Эталия поцеловала лошадь фей между глаз.

— Благодарю тебя, Матушка, — мягко сказала она. — Ты снова встретишься со своими жеребятами на дальних пастбищах, лежащих за горизонтом долгой ночи, но это случится еще не скоро, через много лет. Тебе предстоит еще многое совершить.

Я был поражен.

— Как вам…

— А как вам удалось спасти девочку? — спросила Эталия. — Как вы смогли оседлать лошадь фей? Она позволила вам сделать это, потому что видит сердца насквозь: и ваше, и девочки, и мое.

Она подошла ближе.

— А вот второе доказательство, — сказала она и встала на колени передо мной, молитвенно подняла обе руки, сжав ладони. Так древние выражали свою благодарность.

— Не понимаю, почему вы…

— Благодарю вас? Потому что вы спасли мою жизнь, Фалькио валь Монд. Мое второе доказательство поможет вам принять мою помощь.

— Мы никогда прежде не встречались, сударыня. Вряд ли я забыл бы ваше лицо.

Она улыбнулась и поднялась с колен.

— Я была моложе.

— Сколько вам лет? — спросила Алина.

— Я встретила и проводила двадцать три лета. Но когда Фалькио спас меня, мне было тринадцать, как и тебе.

Я попытался вспомнить. Действительно, я побывал в Рижу десять лет назад по поручению короля. Приехал, чтобы рассудить спор между ювелиром и землевладельцем. Король желал, чтобы правосудие свершилось даже в Рижу, в городе, который никогда о нем не слыхивал и подчинялся лишь капризам герцога.

— Ах, — вздохнула Эталия. — Как быстро ваш разум возвращается на излюбленную тропу. Вы очень часто думаете о короле и его законе, но не вспоминаете незначительных милостей, оказанных другим на этом пути. Не помните девушку, которую один мужчина схватил на улице и удерживал против ее воли…

— Шлюха! — воскликнул я, не подумав. — То есть девушка… Вы — та девушка, которая стояла на углу улицы… Я помню…

Она терпеливо улыбнулась.

— Да, этот человек заплатил за мои услуги, но требовал большего, и я ему отказала.

— Он предложил вам больше денег, — сказал я, вспоминая, как он швырнул ей в лицо пригоршню монет.

— Но мы берем деньги лишь для того, чтобы тот, кому мы помогаем, ценил наши дары. А люди считают, что платят нам, словно покупают свинью на рынке.

— Уверена, что многие не отказались бы воспользоваться ими бесплатно, — заметила Алина.

— Тише, дитя, — сказала Эталия. — Дай ему вспомнить.

— Да там и вспоминать нечего, — ответил я. — Я помню этого человека и то, как просил его угомониться. Он не послушал меня — пришлось его проучить. Потом он пошел домой, слегка помятый, но живой, а я уехал. На моем месте это мог бы сделать любой городской стражник или приличный торговец. Я собирался покинуть город, потому что мне не удалось сохранить жизнь ювелиру, ради которого я приехал.

Она разочарованно покачала головой.

— Когда это происходило, мимо прошли три городских стражника. Множество торговцев и знатных господ. Никто из них не остановился. Никто, только вы. Неужели вы не можете порадоваться тому, что спасли мою жизнь? Пусть даже и жизнь шлюхи, если вам так угодно?

— Простите меня, сударыня, я не хотел вас обидеть.

— Я и не обижаюсь, так что лучше выслушайте мое третье доказательство.

Она положила руки мне на грудь и наклонилась. В какой–то миг я подумал, что она собирается поцеловать меня, и не знал, как отреагировать, но тут она приникла к моему уху и шепнула:

— Я знаю, как сильно ты меня любишь, знаю, что ты бы дрался за меня, но не здесь и не сейчас. Я заплачу за нас обоих. Не стану царапаться, кусаться и кричать — наоборот, сделаю так, чтобы этот карлик почувствовал себя великаном. Всем известно, что герцог никогда не ложится в постель с одной женщиной дважды. Он оставит нас в покое, уйдет со своими грязными рабами и со своим грязным королем, а мы с тобой вместе состаримся и еще посмеемся, когда эти индюки упокоятся на наших полях.

Я оттолкнул ее.

— Нет!

Эталия продолжала смотреть на меня.

— Мне жаль, мне очень жаль, что вы ее потеряли.

Я грубо схватил ее за плечи.

— Как? Откуда вы знаете? Как вы вообще узнали, что она мне сказала? Отвечайте!

— Потому что я Эталия, сестра Милосердного света, которая поклялась помочь вам. По–другому я не смогла бы убедить вас, Фалькио валь Монд из Пертина. Потому что вы не можете принять милосердия, не ощутив прежде боли.

Эталия отвернулась от меня и пошла к переулку.

— Фалькио, — позвала Алина. — Фалькио, что мы будем делать?

— Мы пойдем с ней, — ответил я и положил руку на лошадиную гриву, чтобы дать понять, что мы уходим. И мы медленно пошли следом за Эталией.

Трудно описать эту ночь, всё, что сделала Эталия и что она забрала у меня. Женщина спустила с цепи боль, которую я давно и глубоко прятал в душе: по сравнению с ней многодневные пытки показались мне небольшим ожогом. Когда нечаянно прикасаешься к раскаленной печке, боль поначалу острая, но долго не длится. А это…