Жар в теле усиливался, но я даже не пытался его сдержать. Сейчас мой разум был единым целым, и моя вторая сущность даже не стремилась вмешиваться и давать парадоксальные советы, которые часто ставили меня в тупик.
В комнате заметно похолодало: подул легкий ветерок, который тут же прекратился. Открылась дверь, и вошел тот, кого я ненавидел сейчас больше всего. Люмоус, одетый в черный ритуальный костюм, подошел ко мне и внимательно осмотрел. Затем повернулся в сторону своей молодой супруги, которая смотрела в одну точку, не совершая никаких движений. Она напоминала фарфоровую куклу, без каких-либо эмоций на очаровательном лице.
— Ну что ж, все действующие лица в сборе, думаю больше некуда откладывать. Полночь близится. Клорис, любовь моя, тебе не стоит меня бояться, все, что я сейчас сделаю будет во благо нашего семейного счастья…
Я рассмеялся. Пэр Люмоус резко обернулся в мою сторону и наткнулся на полный ненависти взгляд. Его зрачки немного расширились, но ничем другим своего удивления не показал.
— Так даже лучше, — он подошел к телу Тины и достал из кармана обычный нож. — Ни разу не слышал о том, чтобы хоть кто-то смог обойти это древнее заклинание. Но ты силен, даже сильнее, чем я мог себе вообразить. Значит и ребенок, мой сын, будет силен, ведь он возьмет от тебя всю твою магическую силу, твою силу воли, твою…
— А я хорош. Прямо Аполлон и олицетворение мужского начала. Я сразу уточню, — процедил я, перебивая его. — То есть фактически это будет мой ребенок, но ты с пеной из рта будешь всем доказывать, что в своем возрасте смог сотворить такое прекрасное создание. Ну и лицемер же ты, Люмоус.
Он никак не отреагировал на мои слова, откинув капюшон, он начал мелодичным речитативом что-то бубнить себе под нос и, закончив короткое заклинание, быстрым отточенным движением вонзил нож в грудную клетку Тины, не встретив по пути сопротивления. Я смотрел, как по мертвому телу девушки, заструились черные нити, сплетающие между собой безобразную сеть, повторяющую сосудистый рисунок. Я дернулся и услышал только предательское звяканье цепей. Зарождающийся жар во мне схлынул будто его не было вовсе. Я как завороженный смотрел на струящийся свет, который начал исходить из места, где до сих пор держал свой нож Люмоус. Поток света усиливался, расширялся и я заметил, как руки мага, а вместе с ним и нож начали дрожать. Промелькнувшая надежда, что старик не справится, быстро улетучилась вместе с резко прекратившимся свечением. Люмоус аккуратно вытащил нож из тела девушки, который изменил свой цвет на ярко-красный, излучающий яркое светлое сияние. Он обошел мой алтарь и подойдя к своему столику акуратно положил его в подготовленную чашу. Что было внутри каменного сосуда я видеть не мог, но оттуда повалил едкий красный дым, постепенно расползаясь по всей комнате. Я не видел Клорис, Люмоуса, свое тело — все словно растворилось в этой дымовой завесе. Сознание несколько притупилось, и я как-то отстраненно начал наблюдать за происходящим. Зачем ему в жертву понадобилась девушка, если изначально для этого действа нужен был только я? Что я упускаю? Я растворялся в собственном сознании, погружаясь в какой-то непонятный транс. Да что с тобой происходит, Кеннет?! Я встрепенулся, благодаря свой внутренний голос, который всегда был начеку, даже в моменты полной безысходности. Я закашлял, выгоняя эту красную пакость из своих легких. Подул легкий, еле ощутимый ветерок.
— Держись, Кеннет, я приведу помощь, — вместе с ветром еле слышно донесся шепот.
— Иельна? — я закрутил головой, пытаясь найти девушку, но ничего сквозь туман увидеть и разглядеть не смог.
— Не прикасайся ко мне! — раздался душераздирающий крик Клорис. От неожиданности я вздрогнул, а зарождающийся робкий огонь внезапно поднял голову и рванул наружу в сторону кричавшей девушки, окутывая синим пламенем стоявшего перед ней мужчину. Именно так, я тогда поджег того прихвостня Дрисколла. Маг ничего не успел сделать, он был не готов к атаке и даже не позаботился об элементарной защите. Это пламя было сильнее, чем тогда, и через мгновение на месте, где стоял Люмоус, не осталось даже обугленного скелета, лишь зола и горстка пепла.
Я зажмурился, понимая, что сейчас произойдет, но ни через секунду, ни даже через две никакого давление в области шеи и удара током я не почувствовал. В голове до сих пор стоял крик девушки, а перед глазами безжизненный глаза Тины. Я закричал и резко дернул руками. Цепи порвались, как давно истлевшие нитки и уже свободными руками я схватился за ошейник, размыкая его. Все-таки хоть частично, но мой план побега удался. Старик не обратил внимания на разомкнутый замок. Как только проклятый ошейник освободил мою шею, я почувствовал, как чуждая мне и непонятная энергия заструилась в моем теле. Снять оковы с ног было плевым делом, все-же недаром я пытался научиться хоть чему-то. Вырвавшийся на свободу, уже ничем не сдерживаемый огонь, не найдя себе лучшей цели, мелкими искрами осыпал комнату, сжигая дымку. Сразу стало легче дышать. Я соскочил с алтаря и подбежал к девушке, которая все так же сидела на кровати. В глазах у нее стояли слезы, а на руке я заметил наливающийся синяк от хватки Люмоуса.
— Клорис, — я тихо позвал ее по имени, пытаясь вывести из состояния шока. Она перевела на меня обезумевший от страха взгляд. — Пошли, нам надо бежать отсюда.
— Не надо, пожалуйста, — она отодвинулась от меня, бросая взгляд на дверь.
— Я не причиню тебе вреда, — я протянул ей руку, но она замотала головой.
— Пэр, у вас тут все в порядке? — раздался за дверью голос Жордана. Какие черти тебя-то сюда привели. — Гости обеспокоены, в центральной зале погас свет, нам пришлось зажечь резервные не магические генераторы.
Клорис начала понемногу приходить в себя. Я приложил палец к губам, показывая, чтобы она молчала и тихо подошел к двери по пути взяв с алтаря ритуальный нож — единственное оружие, которое находилось в комнате. Я, конечно, мог бы, как в геройских книгах и фильмах воспользоваться магией, сжигая все на своем пути, но я не знал, ни нормальных заклинаний, ни даже теоретически ничего о контроле над собственной магией, не опасаясь сжечь не только этот проклятый дом вместе со всеми в нем находящимися людьми, но и себя до кучи. Так что по возможности я рисковать точно не буду. Я встал сбоку от двери.
— Пэр? Мистер Люмоус, — обеспокоенно заголосил Жордан. — Пэр, я вхожу.
Скрип открываемой двери. В комнату опасливо вошел дворецкий, который сразу же наткнулся на тело Тины. Переведя взгляд на Клорис, он резко повернулся к двери, видимо, чтобы выбежать из этой темной, пропитанной страхом и смертью комнаты. Я ждал этого момента, и ногой захлопнув дверь, сделал шаг вперед, быстрым движением вогнав в его грудь нож по самую рукоять, не ощущая препятствия, будто нож прошел сквозь воздух. Он удивленно посмотрел на меня и начал медленно заваливаться на пол. Руку слегка кольнуло и обожгло, но я выдернул нож, не выпуская его из руки, запоздало обращая внимание на черную сетку, на долю секунды покрывшую тело Жордана.
Здание немного тряхнуло, свечи потухли, погружая комнату в полумрак, освещенную только светом, проходящим сквозь небольшое окошко под потолком. Клорис подобралась, вскочила с кровати, поправляя свой халат и уверенным шагом подошла ко мне, взяв меня за руку. Я ей кивнул и как можно тише открыв дверь, выглянув в коридор. К счастью он оказался пустым. Мы находились на втором этаже, где располагались личные покои Люмоуса. Схватив какой-то небрежно брошенный на спинку стоящего возле двери стула плащ, я накинул его на плечи, скрывая свою наготу, и мы вышли из комнаты, которая была всегда закрыта, по крайней мере, все то время, пока я вынужденно у него гостил. Выход отсюда был только один через центральную лестницу на первый этаж — ни о каких потайных входах и выходах мне узнать так и не удалось.
— Почему гости не разъехались? — тихо спросил я девушку, которая покорно следовала за мной. Я остановился у лестницы, и, заглянув за угол, увидел двух охранников, перекрывающих мне путь.
