Дома он продолжал светиться, излучая свет и силу. Не зная, что с ним делать, я положила его рядом с собой в кровать, и уставилась на него.

— Не дай мне сойти с ума снова, — прошептала я, глядя на таинственное оружие, затем, успокоившись, уснула мирным сном. Всю ночь я ощущала его силу и мощь, он был надежным охранником.

Рано утром я проснулась от прикосновения своей ноги к чему-то теплому. Открыв глаза от неожиданности, я с удивлением увидела, как рядом со мной безмятежно спит Сероглазый.

Ночью он принял человеческую форму, и теперь видел десятый сон, расслабленно раскинув руки. Волосы светлым ворохом торчали во все стороны.

Я тихонько приподнялась на локтях, с нежностью и благоговением рассматривая его лицо. Треугольник темных родинок выделялся на лице таинственным узором. Губы были сомкнуты. На его длинные ресницы упал солнечный луч, и они затрепетали, но он так и не открыл глаза. Легонько вздохнув, он отвернул лицо от света, полностью разворачиваясь на бок, ко мне лицом. Одеяло сползло с его плеча, и я увидела, что на нем какое-то черное одеяние, которое делало его светлую кожу еще бледнее. Он был какой-то нереальный, ненастоящий, словно мираж.

Я протянула руку и коснулась его щеки, отчего он сразу открыл глаза и уперся в меня сонным взглядом. Я улыбнулась.

— Доброе утро, — пробормотал он и положил руку на мою ладонь, прижимая к своей щеке.

— Доброе, — кивнула я. Было так приятно ощущать его гладкую кожу, я не могла представить, как я жила без него. Мы были единым целым, я не хотела терять этого ощущения. Не хотела ощущать пустоту внутри. Вот только его боль в стократ сильнее, чем моя. Мне никогда не измерить ее километрами или годами. Ее может измерить только он сам, количеством моих жизней или смертей. И я не могу его винить. Я слишком сильно его люблю.

— Что это вчера такое было? — Мое сердце снова сжалось, едва я вспомнила то черно пятно на полу.

— Это тени, злые духи, которые пытаются тебя поглотить. — Голос Ромы был спокоен. — Ты уже сражалась с ними, просто не помнишь. И еще ты не помнишь, как мной управлять, поэтому пришлось самому принять форму шамшира. Но обратно самостоятельно я могу вернуться не сразу. Поэтому ты большая молодец, что не оставила меня там, иначе с утра меня нашел кто-нибудь безмятежно спящего на полу.

Он улыбнулся беззаботной улыбкой, как будто рассказывал мне что-то обыденное.

— Шамшир? — переспросила я, подняв брови.

— Моя форма оружия, — пояснил он и потер глаза, приподнимаясь с постели.

— Но почему они хотят меня поглотить? — Мне не удавалось быть такой же спокойной. — И почему я с ними уже сражалась? Ты не говорил, что за мной охотятся какие-то злые духи.

— Я говорил, что в некоторых жизнях мы сражались, — не согласился он и зевнул. — Чем ты слушала?

Я села и укуталась в одеяло как в кокон.

— Я думала, мы сражались с живыми. Иногда я вспоминаю, как убиваю, но все они люди. Воины и палачи.

— Это защита твоей памяти. Тебе не нужно вспоминать то, от чего ты бежишь. Ты помнишь только как убиваешь людей, потому что они — твои заклятые враги. Ты много воевала. Больше чем какой-либо мужчина твоего народа. Но в некоторых жизнях тебе приходилось сражаться с темными духами. — Он посмотрел на меня внимательным взглядом. — Мы выяснили с тобой, что они появляются только тогда, когда мы пытаемся отыскать начало, истоки моего проклятия. Наверно, это какие-то стражники ворот прошлого.

— Они узнали, что я хочу найти координаты? — поразилась я. — Но как?

— Они духи, — просто ответил он. — Я уверен, что ими кто-то управляет.

— Кто-то ими управляет? — Мой голос задрожал. — Но кто?

Рома встал, и я увидела его странный черный халат до щиколоток.

— Что это на тебе? — не выдержала я.

— В какой бы одежде я не находился, после принятия формы шамшира, я оказываюсь в этом кимоно, — смущенно ответил он, раскинув руки и демонстрируя странное одеяние.

— Миленько, — хмыкнула я, и он закатил глаза. — Так кто управляет духами?

— Да я, собственно, не знаю. — Он пожал плечами и подошел к окну, рассматривая улицы через стекло. — Может это Владыка Судеб, который не хочет, чтобы кто-то вмешивался в процесс. Потому что, когда мы не трогаем все это, и просто живем, никакие духи не появляются.

— Они поглощали меня хоть раз? — не унималась я.

— Нет, но были много раз близки к этому. Каждый раз я еле успевал.

— Но почему ты просто не мог оставить меня духам? Ведь ты ненавидел меня, — пробормотала я.

— Я не мог позволить тебе погибнуть не от своей руки. — Его мрачный вид не выражал ничего хорошего.

— Ну, спасибо, — буркнула я ему в спину.

Он потер переносицу и повернулся.

— Я говорил тебе, что я не человек. Я оружие. Во мне не осталось ничего человеческого. Не думай обо мне хорошо, чтобы не разочароваться.

Я помолчала, размышляя обо всем, что сказал Рома.

— Получается, сначала ты хотел мне отомстить, просто развлечься и бросить, чтобы я осталась с разбитым сердцем? Почему же ты передумал и решил меня убить? — Я взглянула на него. — А затем передумал еще раз и позволил мне жить. Даже спас меня. Я тебя не понимаю.

— Да, сначала я думал разбить тебе сердце, разгромить тебя. Вот только я сам был близок к разгрому, поэтому решил убить тебя, пока мы не зашли дальше. Но было уже поздно. Я не смог. — Рома перешел на шепот. — Думаю, мне придется научить тебя управлять мной, ведь ты не остановишься, и будешь расследовать все это. Духи обязательно придут снова.

— Я как супергерой буду призывать свое оружие? — взволнованно спросила я.

— Типа того, — он закатил глаза. — Еще я научился управлять тем бесконечным временем, что мне дано, но тебе это не нужно. Я буду охранять твое время.

Я подскочила с кровати встала напротив него, готовая слушать все указания и магические слова.

Рома посмотрел мне в глаза.

— Делай вот так, — сказал он и провел на лбу рисунок двумя пальцами правой руки, затем прошептал что-то незнакомом языке.

Я попыталась повторить, но Рома тут же отбросил мою руку ото лба.

— Неправильно, — помотал он головой и снова повторил движение. Затем прошептал слова.

— Помедленнее, пожалуйста, — попросила я недовольным голосом. Я была недовольна собой, у меня ничего не получалось.

Так Рома учил меня почти весь вечер. Только когда мои пальцы вычерчивали идеально ровный знак на лбу, и только когда с моего языка слетали тихие и правильно выговоренные слова, он решил проверить.

— Теперь тебе нужно одновременно прошептать фразу и нарисовать знак, готова? — Рома сурово посмотрел на меня, и я боялась не справиться.

— Подожди, я совсем забыла спросить самое главное, — прервала я. — Что означают эти слова и что это за язык?

— «Судьба человека — сам человек. Война и меч — моя присяга», — ответил блондин, затем коснулся ладонью моей щеки. — Это арабский. Твой родной язык.

Я сглотнула, кожа покрылась мурашками. В воздухе мне почудился запах раскаленного песка.

Рома кивнул мне и отошел в конец комнаты.

— Давай, — шепнул он, и я, закрыв глаза, начала ритуал.

За доли секунды я успела увидеть, как Рома исчез, пролетел зеленым светом через всю комнату, и оказался у меня в руке холодным сияющим мечом, узкой и изогнутой формы.

Я прижала его к себе.

— Получилось, — счастливо пробормотала я. Держа меч в руке, я тут же почувствовала прилив сил. А еще неведомую жажду мести. Хотелось уничтожать, резать, калечить врагов. Но разве у меня есть враги? Такая сила в руках пугала до чертиков.

— Ты — зло, — проговорила я. — И это зло создала я. Вернись.

Странное дело, но он вернулся, выскользнув из моих ладоней и появившись в своем теле прямо передо мной.

— Почему в прошлый раз мне пришлось нести тебя домой, а сейчас ты без проблем вернулся в свое тело? — спросила я у блондина.

— В прошлый раз, — отозвался тот, — ты еще не помнила нужных слов, соответственно ты не могла управлять мной, а сейчас можешь даже на ментальном уровне. Чтобы я стал мечом нужно прошептать вслух, а чтобы вернулся назад — достаточно захотеть.