Пахом, не выдержав, вышел из машины и протянул Вере пальто. Она довольная бросилась ему навстречу.

– Ты, оказывается трезвая такая же дурная, как и пьяная.

– А ты меня еще и не видел пьяной, – парировала Вера, просовывая окоченевшие запястья в рукава.

– Боже упаси! – рассмеялся Пахом.

– И все же, мой театральный дебют нужно обмыть, – заключила Вера, сев в машину.

– Мне пора на смену.

– Окей, я с тобой. Только за вискарем заедем по дороге, а то местное пойло я пить больше не хочу.

Пахом понимал, что сопротивляться бесполезно.

– Что он сказал тебе?

– Кто?

– Антон. Он что-то сказал, перед тем как уйти.

– Аа, – протянула Вера, – Я позвала его с собой. А он сказал: «Прости».

Девушка задумчиво уставилась в окно. Пахом понимающе кивнул.

Всю жизнь ночами мы привыкаем к смерти…

Н.А.

Заливисто хохоча, Вера запорхнула в помещение морга, сжимая в одной руке открытую бутылку шампанского, а во второй – виски.

– Нет, жаль ты не видел его выражения лица! Просто умора. Я – гениальна!

– Тише, – шикнул на нее Пахом.

– А что такое? Боишься, что разбудим какую-нибудь еще сумасшедшую вроде меня? Нееет, я одна такая!

– Да просто хочу убедиться, что нас здесь никто не ждет.

– А, ты про вчерашних бугаев? Погоди, сейчас накрою нам стол, и будешь рассказывать мне про них.

В морге больше никого не было. В уже знакомой подсобке Вера нарезала сыр, открыла банку оливок и помыла фрукты.

– Профессионально и быстро, – присвистнул Пахом.

– В общежитии при Питерской консерватории в начале двухтысячных такой стол показался бы пиром.

– Ты училась в консерватории?

– Нет, мой бывший муж учился.

– А теперь с ним что?

– Спился.

– Аа, я б тоже спился, – понимающе кивнул Пахом.

Вера хлопнула его по плечу.

Едва они уселись за стол, с улицы послышался звук подъезжающей машины. Пахом нервно встал и прильнул к окошку.

– Новое поступление? – разочарованно протянула Вера.

– Хуже, – выдохнул Пахом.

Вера попыталась встать, чтобы тоже взглянуть в окно, но Пахом приказал ей сидеть:

– Если не хочешь остаться здесь навсегда, то не двигайся с места и веди себя тихо, как мышь. Я закрою тебя здесь на некоторое время. Не высовывайся.

– А что если…

Пахом повернул к ней искаженное то ли злобой, то ли страхом лицо:

– Он сам приехал сюда, ты понимаешь?

– Кто? – прошептала Вера.

Но ответа не последовало. Дверь захлопнулась с той стороны, и несколько раз лязгнул замок.

Пахома не было почти пол часа. Вера все это время провела, прилипнув к окну, чтобы отследить таинственного посетителя, когда тот будет уходить. С позиции крота ей плохо удалось разглядеть гостя, тем более он сразу нырнул в свой дорогущий автомобиль. На этот раз не Мерседес, а что-то вроде Бентли. Это был высокий статный мужчина, силуэт которого показался Вере смутно знакомым.

Она с удивлением задумалась – что может быть общего между этим состоятельным господином и работником морга – и даже едва успела занять свою прежнюю позицию до того, как вернулся Пахом.

– Собирайся, едем домой.

– А как же дежурство?

– Есть дела поважнее. Да и они не перестанут сюда шастать.

– Может, объяснишь?

– Все дома.

– Брать с собой что-нибудь?

– Как хочешь.

На всякий случай Вера сгребла со стола недопитые бутылки и поспешила за Пахомом на выход.

– Что ж, идея неплохая. Дома будет поуютнее. К тому же, я еще твой суп не попробовала.

Пахом молчал всю дорогу, о чем-то размышляя.

Зайдя в квартиру, Вера не выдержала:

– Ну что? Намолчался?

Не говоря ни слова, Пахом отодвинул ее от двери и закрылся на все замки.

– Кто это был? – не унималась Вера.

– Ты разве не посмотрела в окно, когда он уезжал?

– Посмотрела, но не успела разглядеть. А я должна была его узнать?

– Это Герман Фишер.

Пахом разулся, повесил куртку и, не снимая шарф, проследовал на кухню. Вера сбросила пальто, сапоги и посеменила за ним.

– Точно! И что столь уважаемый человек забыл в твоем морге?

– Ты же должна была с ним встречаться? Вернее он с тобой. При каких обстоятельствах? – в глазах Пахома читался живой интерес.

– При обычных. Он приходил ко мне на интервью. Насколько я помню это известный ученый и врач-трансплантолог. Но на той передаче мы обсуждали какие-то новые вакцины от гриппа. А для зрелищности сделали прививку прямо во время эфира. Мне.

– Смело, – усмехнулся Пахом.

– Что именно?

– Он устроил смотрины на глазах у всех страны. Еще и почву подготовил.

– У тебя белка что ли? – раздраженно обратилась к нему Вера.

– А что было потом? После интервью.

– В смысле? Он уехал. Как все.

– И больше никаких контактов с ним не было?

– Нет.

– А где ты была позавчера? Перед аварией? Что вы делали с Антоном?

– Мы ужинали в ресторане. Какого черта? Что за допрос? – взорвалась Вера, но тут же осеклась, – А, вот оно что…

– Что? – Пахом напрягся.

– Туда нас пригласил Фишер, – задумчиво произнесла Вера, – Вернее меня. После интервью он вручил мне приглашение на двух персон. Сказал, что этот ресторан они открыли недавно вместе с женой и были бы очень рады видеть меня там с моим спутником. Но ни Фишера, ни его жены в тот вечер в ресторане не было.

– Еще бы она там была, – ехидно усмехнулся Пахом.

– Я слышала, что она больна. Но подробностей не знаю. Так какая связь между всеми этими событиями?

Пахом молча выхаживал по маленькой кухне.

– Ну, пожалуйста, я устала и хочу домой! – взмолилась Вера, – В понедельник у меня съемка. Можем мы уже покончить со всем этим дерьмом?

– Боюсь, что все только начинается, Вера. Никто не собирается на этом останавливаться, – Пахом наконец-то перестал наматывать круги, облокотился о стол и с сочувствием добавил, – Тебе чертовски не повезло, детка.

– Валяй, рассказывай, – смиренно приготовилась слушать Вера.

О смерти люди говорят и знают, что она неизбежна,

но никто в нее не верит, поскольку она лежит за

пределами понятий о жизни и обусловлена самой жизнью.

Смерть нельзя постичь.

Н.А.

– Герман и Элла Фишеры познакомились на первом курсе мединститута, когда им было по восемнадцать лет. Как уселись за одной партой на первой же лабораторной, так больше и не расставались. В двадцать поженились. Детей у них нет. Все свое время и свою любовь они отдавали единственному общему детищу – медицине. Прорыв за двадцать пять лет совместной жизни и работы ими был совершен колоссальный. Перечислю лишь некоторые достижения.

Первое изобретение было сделано в пользу паралитиков. Теперь с помощью встроенного чипа, который изобрели супруги Фишеры, парализованный человек может управлять своим телом одной силой мысли, обходя спинной мозг. Электронный датчик размером с горошину имплантируется в моторную кору головного мозга человека. Чип интерпретирует сигналы мозга и передаёт их на переносной компьютер, который считывает сигналы и посылает их на специальный корсет, который носит пациент. Таким образом, нужные мышцы приводятся в действие. Весь процесс занимает доли секунды. Однако, чтобы добиться такого результата, команде пришлось изрядно потрудиться.

Быстрее и легче оказалось раз и навсегда побороть вреднейшую привычку человечества – курение. Оказывается, существует вид бактерий, питающихся никотином. При вводе бактерии в организм курящего человека, она начинает разрастаться. Таким образом, человек, решивший завязать с курением, избавляется от вредной привычки раз и навсегда. Кому захочется выращивать в себе всякую гадость?