Меньше всего сейчас хотелось думать о формальностях, которые ей придется пройти, чтобы вернуться к жизни. На бумаге. Но столь вопиющий случай необходимо обнародовать, а для этого ей понадобится хороший адвокат. Вера начала перебирать в памяти знакомых юристов. Вот с журналюгами, которые слопают эту историю, точно проблем не будет. Постепенно идея засудить больницу увлекла ее, и она не заметила, как такси въехало в арку ее многоподъездного дома.

– Какой подъезд? – грубый голос прервал ее размышления.

– Вон тот, – Вера протянула руку между передними сидениями, указывая дорогу, и осеклась.

Девушка съехала вниз по заднему сидению. Прямо напротив ее подъезда стоял тот самый черный седан, с пассажирами которого она столкнулась при выходе из морга. Вера бы и значения не придала, если б это был какой-нибудь форд, но мерседес бизнес-класса в обычном Московском дворе не заметить было сложно.

– Мимо, медленно, но уверено едем мимо и выезжаем через другую арку, – прохрипела Вера из-под заднего сидения.

Таксист в недоумении перекинулся назад, пытаясь сообразить, что происходит с его пассажиркой.

– Маршрут что ли меняем?

– Смотри вперед, как будто ты один в машине, – шикнула Вера, – Да, меняем.

Вера пока не понимала, чего она испугалась и почему, но ее колотила мелкая дрожь. «…Похожа чем-то на нашу клиентку… Да нет, наша холодненькая ждет нас внутри…» В памяти всплыли слова, которыми встретили ее два головореза. И теперь они дежурят возле ее подъезда.

Такси поравнялось с черным Мерсом. Вера зажмурилась и, кажется, даже вспомнила какую-то молитву. Ее губы беззвучно шевелились. Водила, на ее счастье молчал, и больше не оборачивался, но все равно казалось, что до выезда из арки в противоположном конце двора прошла целая вечность.

– Мы можем кататься все утро, дамочка, только платите, – заговорил, наконец, шофер.

Убедившись, что от дома отъехали на безопасное расстояние, и погони нет, Вера попросила остановить машину.

Неожиданно для нее самой, ей захотелось вернуться в морг и расспросить Пахома о том, что черт возьми происходит и кто эти люди. Он единственный, кто сейчас, вероятно, мог бы ответить на этот вопрос. Но возвращаться было опасно. Она не видела, сколько человек в машине у ее дома. Возможно, кто-то до сих пор дежурит в морге.

– В этой штуковине есть интернет? – Вера указала на планшет-навигатор, криво прицепленный к приборной панели.

– Конечно, – гордо, но с некоторым недоумением ответил таксист.

– Забейте «морг в Люблино, контакты».

– Мы же только оттуда, – удивился водила, но забил текст в поисковик.

– Мне нужно позвонить туда.

– Вот номер.

– А мобила есть? Можно позвонить.

Таксист протянул Вере трубку:

– Надеюсь, ты расплатишься за все это удовольствие?

– Пахом, это ты? – Вера уже разговаривала с невидимым собеседником.

– Вера? Живая?

– В смысле? Ты опять сомневаешься?

– Снова, – вздохнул Пахом, – Где ты?

– Я попыталась поехать домой, но там у подъезда дежурит машина, которая час назад приезжала в морг. Что происходит? Кто эти люди?

– Я же говорил, чтоб ты ехала к своему мужику. На фига поперлась домой?

– Может быть, потому что ты не потрудился объяснить мне по какой такой причине я не должна была туда ехать?

Пахом помолчал несколько секунд.

– Так ты поедешь к Антону?

– Нет! – взорвалась Вера, – Он меня бросил! – Из глаз брызнули слезы, – Он предал меня, он редкая сволочь, ненавижу его! – разрыдалась Вера.

– Тогда езжай к любой подруге, знакомым, только не к близким родственникам.

Вера вся побагровела и нечеловеческим голосом заорала в чужую трубку:

– Я прямо сейчас приеду в морг и вытрясу из тебя всю душу! Ты объяснишь мне что это за хренова конспирация или умрешь прямо там! Клянусь тебе! Ты знаешь, что мне нечего терять! Меня нет.

Вера кинула трубкой в водителя и обиженно проворчала:

– Обратно в Люблино.

Тот воздержался от комментариев на этот раз и тронулся. Зазвонил его мобильный.

– Это тебя, – протянул он Вере трубку.

– Да.

– Вер, у меня смена закончилась, – торопливо проговорил Пахом, – Приезжай ко мне домой, в Печатники. Давай я назову адрес водителю.

Вера молча протянула трубку обратно хозяину.

Внезапные слезы подсыхали, от усталости сводило тело, веки смыкались. Последнее, на что обратила внимание Вера, прежде чем провалиться в долгожданный сон – светает. Самой длинной и непонятной ночи в ее жизни все-таки приходит конец…

Жизнь сердца – это любовь,

а его смерть – это злоба и вражда.

Господь для того и держит нас на земле,

чтобы любовь всецело проникла в наше сердце:

это цель нашего существования.

Праведный Иоанн Кронштадский

Антон поднял тяжелейшие веки и, взглянув, на часы очень удивился. Всего десять, а ему не спится. Странно, с учетом того, что вчера, придя домой, он опустошил едва початую бутылку виски. Голова раскалывалась на тысячи мелких кусочков. Но было что-то еще, еще более неприятное, чем ощущение дикого похмелья. Ощущение пустоты. Он знал, что так будет. Место в его кровати, его мыслях и даже в его сердце, занятое на протяжении нескольких последних месяцев, теперь пустовало. Он не успел дать понять Вере, что нуждается в ней. Не говорил громких слов, не звонил лишний раз, но думал о ней, засыпая и просыпаясь, любил перебирать в памяти фрагменты их совместного времяпровождения и всегда с радостным предвкушением ждал новых встреч.

Теперь он мог только вспоминать ее. И чтобы хоть как-то приглушить головную боль он поднял из глубин памяти самый яркий фрагмент – их первую встречу. Это случилось месяцев пять назад. Его приятель со схожим родом деятельности попросил заменить его на съемках. Проект малобюджетный и канал не очень популярный, но контрактом было не предусмотрено расторжение менее чем за двадцать четыре часа. В общем, по старой дружбе Антон согласился.

Это было ток-шоу с выдающимися личностями современности. Интервьюером выступала прелестная молодая женщина, не лишенная грациозности и доли кокетства. Как позже выяснилось, это был Верин дебют на телевидении. До этого, будучи замужем за Питерским музыкантом, она работала ведущей на радио. А после развода переехала в Москву и не прогадала.

Всем своим видом она излучала уверенность и успех, глаза горели от занятия любимым делом. Красное облегающее платье и красная помада на пухлых губах делали ее образ ярким и незабываемым. Антон, будучи оператором со стажем, тогда чуть не забыл включить камеру. Так он засмотрелся на красавицу-ведущую.

Но вот мотор. И он уже готов к разочарованию. Ну, пробилась красотка со стройными ножками и аппетитной попкой на телевидение, а дальше что? Это же не конкурс красоты, а ток-шоу, причем с претензией на серьезность. Тут говорить нужно, иметь вербальный талант, обладать способностью разболтать даже самого замкнутого собеседника. Ну да ладно, глядя на нее – слушать не обязательно.

Но уже с первых минут Антон заслушался и, поймав себя на этом, мысленно аплодировал покорившей его дебютантке – Вере Званцевой.

После съемок в ближайшем баре отмечали открытие нового шоу. Его ведущая упивалась успехом и похвалами коллег и ни разу даже не взглянула в сторону, скромно устроившегося в самом углу у барной стойки, оператора. Но, собравшись домой, она подошла к нему, поблагодарила за съемку и предложила познакомиться поближе.

Знакомились они бурно и страстно до самого утра – в ее кровати, застеленной простынями, украшенными такими же красными маками, как ее сегодняшнее платье.

Наутро Антон боготворил эту женщину, но почему-то обоим было понятно, что столь спонтанное знакомство окажется скоротечным. Вера не предложила ему завтрак, и встала только чтобы закрыть за гостем дверь. На прощанье они вежливо поулыбались друг другу и расстались, казалось, навсегда.