Он сломал в руках толстую палку и подбросил в костер. Языки пламени тут же охватили ее с жадностью, отбрасывая зловещие тени на лицо напротив. Наверно, если бы он мог, он бы спрятал его в капюшоне, но капюшон вместе с толстовкой сейчас принадлежали мне.

— Не было такого человека, — поправил он, — которому я бы смог пожелать пережить хоть один день войны даже в виде обрывочных воспоминаний.

Девчонка резала его без ножа. Он понимал, что хоть однажды выговорившись, он гораздо легче вздохнет, но совершенно не хотел перекладывать груз воспоминаний на хрупкие плечи Ранхил. Ни к чему ей это. Только горящие огнем глаза буквально заставляли его заговорить.

— Вы разделили со мной мою боль, я готова разделить с вами вашу, — проговорила она, и Алестер сдался.

Он говорил ей о том, как потерял на поле битвы лучшего друга. Но оставил себе воспоминание о том, как его, разорванного в клочья, поручили отвезти Агеллару его матери, а та проклинала его, Алестера, за то, в чем он не виноват. Вспомнил красивую хенанскую девушку, на которой захотел жениться его сослуживец, а за ночь она перерезала глотки почти всему отряду, в том числе и несостоявшемуся жениху. Алестер тогда ходил в ночное дежурство, и врагиню изловили раньше, чем она добралась до него. Упомянул и о мальчишке, которого он расстрелял, потому что тот таскал тринитротолуол хенам на заставу. Вспомнил и о голодных солдатах новой армии Мхарийского халифата, которые убивали друг друга за банку трофейной тушенки. Это мозги заморочить можно, создавая безвольное тело для атаки, но без нормальной жрачки это тело долго не протянет.

Алестер умолчал о многом. О том, как был молод и горяч, лез в самое пекло, добиваясь правды, но один престарелый хен, умирая на его руках, сказал ему, что не Хенан развязал эту войну и не его жителям нужно гибнуть, только правильно влитая в уши информация таким, как он — это и есть начало войны. Валандийцы мстили слепо, не разбирая, кто прав, кто виноват, а стоило бы разбирать. Только это уже совсем другая история.

Стало светать, когда он, наконец, прервал свой рассказ. Запоздало вспомнил, что перед ним совсем еще юная, хоть и не по годам рассудительная девочка и заглянул в ее глаза. Невозможно было сказать, что его рассказ оставил ее равнодушной. Ее глаза блестели, но Ранхил не позволила ни единой слезинке упасть. Такой силой духа нельзя было не восхититься.

— Прежде чем ввязываться в войну, надо задать себе вопрос, Ранхил — ради чего ты это делаешь? Ты защищаешь свой дом или просто идешь убивать ради чьей-то наживы? Но никто не застрахован и от того, что вроде бы радеешь за первое, но оказываешься вторым расчетом.

— Главное — вовремя остановиться? — спросила она, устанавливая зрительный контакт.

— Да, — согласился Алестер. Бросил мимолетный взгляд на алеющую зарю и заметил: — Мы слишком долго сидим, лагерь проснется около семи, ты не выспишься.

— Днем посплю. А нет — ночью будет чем заняться.

Агеллар не стал подбрасывать больше дров в костер, просто смотрел на дотлевающие угли.

— Спасибо, Ранхил, — очень тихо произнес он, но она услышала. — Ты — мое лекарство.

— Принимайте перед сном и избегайте передозировки, — пошутила она, даже не улыбнувшись. — Я пойду, Гидра может заволноваться, если не обнаружит меня рядом.

И только когда она ушла, Алестер признался догорающему пламени:

— И в состав этого лекарства, похоже, входит наркотик…

[1] Северный флот "Поднимая знамя"

[2] Хелависа и После 11 "Рядом быть"

Иногда вы должны умереть изнутри,

чтобы восстать из своего собственного

пепла и снова верить в себя и любить себя,

чтобы стать новым человеком

Джерард Уэй

Разбудило меня ошеломляющее пение птиц. Причем некоторых будто ощипывали заживо — так истошно они кричали. Я распахнула глаза и сразу же встретилась взглядом с подругой, расчесывающей свои длинные волосы.

— Ты не заболела? — поинтересовалась она, касаясь рукой моего лба. — Все уже давно проснулись, а ты еще спишь.

Я потянулась и сладко зевнула.

— Ночью не спалось, — не вдаваясь в подробности, ответила я. — Кто у нас сегодня завтрак готовит?

— Тагир со своей девочкой. Обещали удивить.

— Надеюсь, в хорошую сторону, — пробурчала я, одеваясь. — Как здесь насчет умыться?

Гидра сморщила носик.

— Есть две душевых, но там такая очередь — ты себе не представляешь!

— Пошли, сейчас разберемся, что к чему.

Очередь и впрямь впечатляла масштабами. Она змеилась через весь лагерь и уходила куда-то… В никуда. Мы с Гидрой жестоко высмеяли туристов, избалованных благами цивилизации и отправились на поиски тренера.

Нашелся он далеко не сразу, зато свежий, чистый и даже еще влажный. Мы завистливо уставились на его сверкающие в свете утреннего солнца волосы.

— Рейн Агеллар, вы из очереди? — нетерпеливо спросила Гидра.

Я кивнула в знак приветствия.

- Нет, — ответил тренер, кивая в ответ. — Я ходил на озеро.

- И как водичка?

- Вполне нормальная. Получше, чем в душе.

У Гидры загорелись глаза.

- Я хочу искупаться. Ты со мной?

- Я только умоюсь. Ты за полотенцем? Прихвати мое.

Подруга умчалась в сторону нашей палатки.

- Вы нас не проводите? — попросила я Агеллара.

— Отнесу дрова для костра и сходим. Вам бы лучше попозже сходить, когда вода прогреется.

— Поздно, тренер, Вазентрап уже не остановить.

Мы посмеялись над бегущей Гидрой, в глазах которой горело предвкушение. Следом за ней тянулась вереница студентов из нашей туристической группы.

— Мы готовы! — обрадовала подруга, а вместе с ней Ривара, Алиса, Тагир, девушка Рикарда и Нико. Остальные остались стоять в очереди.

— Раз готовы, то за мной — шагом марш!

Лесное озеро оказалось не так близко, как я себе представляла. Идти пришлось минут двадцать. И только когда мы пришли, и я увидела эту природную красоту, Агеллар пояснил:

— Об этом месте пока мало кто знает, остальные ходят на ближайший водоем. Это озеро поменьше, но гораздо чище.

Похоже, слушала его только я, остальные раздеваясь на ходу попрыгали в воду. Послышался визг, радостные и не очень вопли, брызги долетали даже до меня, хотя мы с тренером остановились на приличном расстоянии.

— Еще пару таких криков, и об этом месте будет знать гораздо больше народу, — меланхолично заметила я, не решаясь подходить к воде, пока там плескаются ребята.

— Это точно, — согласился Агеллар, присаживаясь на корточки. — Ты чего не идешь?

— Не хочется, — уклончиво ответила я.

На самом деле мне хотелось слегка освежиться, но не с нашей компанией. У парней всегда просыпается яростное желание побрызгаться или слегка притопить, а я ужасно боюсь воды.

— Слева есть небольшая заводь, туда никто не полезет.

Я поправила на плече полотенце.

— Тогда пойду умоюсь.

Визг раздался неожиданно, Алестер даже выронил травинку, которую держал во рту. Сразу за визгом послышался громкий всплеск и ругань. Агеллар подорвался и бросился к кустам, в которых скрылась Ранхил.

Она выглядела так, словно ее взяли за ноги и окунули в озеро. Рядом столпились обеспокоенные студенты, а Ривара с виноватым видом топтался рядом.

— Кто кричал? — грозно спросил тренер, хотя ответ уже знал.

— Тренер, я пошутить хотел, — признался Ривара, — я ж не знал!

— Я тебе, придурку, несколько раз сказала, что плавать не умею, — не своим голосом прорычала Ранхил, вводя Алестера в изумление. — Тебе всё шуточки!

— Ривара, скажи мне честно, сколько тебе лет? — спокойно поинтересовался тренер. Студент не ответил. — Ты ведешь себя как прыщавый подросток, хотя уже вступил в призывной возраст. Получаешь наряды по кухне до конца нашего пребывания здесь. Будешь помогать тем, кто будет готовить, если думать головой ты еще не научился.