– Новые разбойники, с коими вы так удачно соизволили расправится – они умные, законы эти господа знают хорошо почти как юристы, – продолжил свой занимательный рассказ де Люпо, – А посему в живых никого не оставляют, мы с мадам Венсан – первые, кто побывал у них в руках и уцелел. Нет свидетелей, трудно доказать и причастность к преступлению, коли поймают. Салламбье, ловкий сукин сын однажды словили, так отделался лишь тремя годами тюрьмы за кражу, больше ничего ему поставить в вину не удалось.

– Как вас сюда старина с шоссе занесло? – не преминул спросить старого знакомого Фигнер.

– Кучер дилижанса на развилке возле Шарле увидел плакат, что якобы мост впереди сгорел и там было предписано направление объезда. Скорее всего, это была ловушка, вместе с почтой и казенными бумагами в этот раз должны были тайно везти еще и деньги, крупную сумму серебром, груз сопровождали двое жандармов в штатском, да мы их с вами их на проселочной дороге нашли – рядом лежат.

– Не иначе кто-то в префектуре состоит в доле? Что-то я не заметил гор золота или ассигнаций?

– А вы что, мой любезный Александр думали, что только у Вас в России воруют? – вопросом на вопрос ответил его собеседник и совсем невесело рассмеялся, – У нас тоже умеют… и строгие законы кодекса Наполеона совсем не мешают! Надо просто знать, как их правильно обходить, лазеек ведь много. Бандиты же были очень недовольны, что их обманули, я эту историю от них и узнал, поскольку до вашего появления они кричали и бранились – выясняли, кто виноват и что делать дальше.

– И все же ехали бы вы с нами в город, – предложил, когда пришла пора расставаться де Люпо, – За головы "поджигателей" обещано хорошее вознаграждение.

– Сколько? – и Фигнер засмеялся когда ему назвали сумму, – Дорогой друг, не буду скрывать, за меня и моего спутника дают больше! Не забудьте, как обещали поговорить с девочками, чтоб не болтали лишнего.

После боя трофейных лошадей они себе не взяли, хотя и могли – ну их к черту, подальше от очередного соблазна… безопаснее передвигаться пешком на "своих двоих".

В ходе путешествия это был последний случай, когда на пути к Парижу Фигнер и Сашка применяли оружие на поражение, бедные и "бандитские" департаменты закончились, далее пошли богатые "лояльные". Пистолет ТТ снова занял свое законное место в контейнере-тайнике, и извлечь его оттуда Александру пришлось уже в Париже. На этом участке пути тоже было не все гладко, но проблемы решались разными путями, иногда даже кулаком, но никого убивать более не довелось. Сделав большой крюк Фигнер и Сашка двинулись на покорение столицы с той стороны, откуда "русских гостей" Жозеф Фуше министр полиции явной и фактический руководитель тайной не ждал.

Сентябрь… в России уже осень вступает в свои права… "В багрец и золото одетые леса", а здесь пока все еще стоит "лето". Впрочем, по ночам уже начинает ощутимо подмораживать и поэтому все чаще и чаще приходится незадачливым путникам – Александру и его тезке искать место для ночлега под крышей, у костра уже не так уютно – утром что называется зуб на зуб не попадает. Если раньше обходились ночевками в лесу и в поле, то теперь приходится прибегать к услугам различных постоялых дворов или останавливаться в деревнях.

В последние дни уходящего южного лета, приблизительно за час до заката солнца, через южные ворота в город Д вошли гости, как всегда незваные. Немногие из жителей городка, находившиеся в этот момент у окон или на пороге своих домов, обратили внимание путешественников и оглядывали их с некоторым беспокойством. Всевозможных бродяг из разряда "перекати поле" в провинции традиционно не любят, здесь все прочно приросли корнями к насиженным местам, не оторвешь, даже если захочешь. Город, словно древний моллюск, спрятался в броне крепостных стен, извилистые и кривые улочки только усиливали сходство с раковиной.

Пришельцы выглядели так, словно проделали длинный путь не в одну сотню верст. Грязь дорог навечно въелась в кожу их ботинок, а пыль пропитала одежду вплоть до нижнего белья. Их было только двое… Один с виду – уроженец юга, смуглое живое и подвижное лицо, черные как смоль волосы. Итальянец, испанец, или может француз из южных департаментов, земли опаленной горячим пламенем иноземных нашествий. Второй путешественник больше смахивал на уроженца северных областей Пруссии, давнего и надо сказать весьма нежелательного соседа Франции. Одеты оба были не броско, по распространённой в ту пору "простонародной" моде. Белая холщовая рубаха под серой, местами уже прохудившейся курткой-блузой, синие полотняные штаны – отдаленные предки "джинсов", навыпуск и неизменный картуз. Правда, хлопчатобумажная фуражка с кожаным козырьком, опущенным на глаза, была только у "южанина", его спутник щеголял в матерчатой шляпе неизвестного фасона и отвратного грязно-зеленого цвета. Внимательный наблюдатель, вероятно, заметил бы одну странную деталь в облике этих типичных "пролетариев" начала века девятнадцатого – обувь, добротные ботинки "бедных тружеников" никоим образом не вписывались в общую убогую картину. Но кому такие мелочи интересны, те более, что совершенно неуместные "артефакты" отчасти скрывались под прикрытием потертых и пыльных брюк. Женщины старого предместья, находящегося в нижнем конце города, заметили, как эти двое задержались под деревьями бульвара Гассен-Ди, чтобы напиться у фонтана в конце аллеи. Вероятно, их сильно мучила жажда, потому что дети видели, как они вторично останавливался напиться, шагах в двухстах подальше, и у следующего фонтана на Рыночной площади.

Сашка следуя как хвост за собакой вслед за Фигнером по пути рассматривал местные достопримечательности, благо их было не особо много: готический собор в центре города, да еще одно красивое здание поодаль – вот собственно и все, более ничего примечательного. Его спутника волновали проблемы куда более насущные, они сегодня обошлись без обеда и поэтому к вечеру пустой желудок ненавязчиво напоминал о том, что надо обязательно подкрепиться.

В то время в городе Д был один хороший трактир под вывеской "Трех Дофинов". Хозяином заведения был некий мэтр Жакен Лабарр, человек, пользовавшийся в городе почетом за родство с другим Лабарром, содержателем трактира "Кольбасский Крест" в Гренобле, служившим раньше в полку старой гвардии во времена славного, но неудачного египетского похода. Якобы именно по этой причине в трактире однажды останавливался сам император, будучи проездом. Но такие сведения, как правило, проходят по разряду "городских легенд"… на самом деле Наполеон посетивший город на пути из Парижа в Канн, в ту пору бывший только генералом и консулом республики, отдыхал в служебном отеле префектуры. До вышеупомянутого питейного-закусочного заведения, скорее всего, добрались только денщики и конюхи будущего императора: "Куда конь с копытом, туда и рак с клешней".

Наведя справки у аборигенов насчет местных трактиров и постоялых дворов, Фигнер немедленно потащил своего напарника в "Три Дельфина", как ошибочно на слух воспринял название Сашка. Внутри трактир вполне оправдывал свою славу лучшего в округе заведения общепита, чистота не идеальная, но все же на уровне приличной заводской столовой века 20-го. Разве, что кухня у "Дофинов" была соединена прямо с общим залом, но так даже привлекательнее, уютнее и хорошо видно, что и из каких продуктов готовят посетителям. Сильное пламя пылало в очаге, а почтенный дородный трактирщик в белом фартуке, он же и главный повар с мальчишками-помощниками, деловито хлопотали около плиты и кастрюль, внимательно наблюдая за прекрасным обедом, варившимся для извозчиков, громкий хохот и болтовня которых раздавались за столами неподалеку. Кому случалось путешествовать по Франции, тот знает, что никто не ест лучше извозчиков, да выпить эти ребята горазды, особенно за счет щедрого клиента. Откормленный поросенок, окруженный белыми куропатками и глухарями, медленно кружился на вертеле перед огнем. На плите аппетитно шкворчали в сметане два жирных озерных карпа, каждый размером со штык лопаты и еще какая-то речная рыба, может быть форель – другую в этих краях не уважают.